На болоте

Прохладный, летний,  тихий, лес. Полдень, но в лесу хорошо, солнечные горячие лучи мчатся с неба, разбиваются о ветки, о листья, о стволы деревьев и кустарников и, ослабленные, ложатся на лица двух путников, высокого худощавого мужчины лет 45 и мальчика с ним  лет 10; они уже с утра бродят по лесу, и обоим весело, и приятно; они оба большие любители леса, его даров, его прохлады, его тишины и его сюрпризов. Попадались им солнечные полянки с земляникой, небольшие симпатичные овраги; иногда они выходили на опушки. Вот и сейчас, они вдруг набрели на маленькое симпатичное болото, поросшее осокой,  зеленой ряской и тростником.

Неугомонный мальчишка нашел крепкую сухую ветку и осторожно стал подходить  к болоту, а отец остановился у тонкой березы, разглядывая ее нежный ствол.  Внезапно он почувствовал что-то странное, словно мелькнула перед глазами какая-то тень, на мгновение свет померк, стало как-то нехорошо, словно подкатила тошнота. Отчего-то стало страшно, какой-то безотчетный, необъяснимый страх вдруг овладел им, он отпрянул от березки, бросился куда-то к лес, в чащу, подальше от болота. Но бежал он недолго, преследуемый ужасом, споткнулся о корягу, упал, и тут пришел в себя; сознание прояснилось.

Мужчина вскочил на ноги, весь в поту,  удивляясь и ужасаясь себе, такого с ним никогда не было, этот странный жуткий приступ безотчетного страха.

Он огляделся. Кругом был тихий лес, прохлада, солнце в вышине. Как он здесь оказался?  Он ничего не помнил. Они гуляли с сыном.  Пришли на какое-то болото… А где он теперь?!

– Виталик! – закричал он, снова холодея от мысли, что не знает, где теперь  сын. – Ты где?

– Я здесь! – отозвался  мальчишка тонким голосом совсем где-то рядом.

Мужчина облегчено вздохнул и побежал в сторону голоса.

Юный Виталик пытался  воткнуть длинную  ветку в край  болота, словно хотел измерить  глубину его. А может пытался достать какого-то водного жука. Он, кажется, ничего не заметил.

Мужчина глубоко вдохнул. Он пытался сейчас понять, что с ним было, отчего его вдруг замутило, отчего на мгновение  потерял сознание, что это было, когда мелькнула тень? Чья тень? Что за чертовщина? Отчего вдруг этот непонятный приступ страха? Чего он испугался? Он был крепким и здоровым, с утра они легко позавтракали, и поехали на машине в лес. Но эта странная тень, и это  странное состояние, вроде все было, как обычно, и вместе с тем чувство, будто что-то проникло в него…

– Где ты был, папа? – спросил Виталик, не оборачиваясь.

– За кикиморой* бегал! – отшутился отец, чувствуя, как все еще бьется сердце.

Прошли десять лет.

................................................

*Кикимора – мифическое, невидимое, безобразное существо, разновидность привидения, живущее или на болоте или в доме человека, и приносит ему ущерб, беспокойство и страх.

Из дневника Тани Беловой

9.5 Начинаю вести наблюдения за сыном, чтобы хоть как-то упорядочить мои мысли, что-то понять из его поведения, может быть увидеть куда идет все его развитие, или оно топчется на месте, или даже деградирует. Буду стараться без особых эмоций, сдержано, вовсе при этом не претендуя на правильность моих рассуждений и даже на правильность того, что я вижу. Обычно видишь то, что понимаешь, а я ничего не понимаю в том, что происходит с сыном. И это при том, что каждый раз он разный, многоликий, хотя замечаю в нем и повторения, и даже какие-то ритмы, словно циклы. Хочу попробовать разобраться.

10.5. В свои 20 лет при росте 185 у него вес 55 кг. Питается нормально. Для его роста вес маловат. Явное нарушение обмена веществ. Ускоренное. Но куда девается корм, если вес не прибавляется? Не кормит ли он еще кого-то в себе? Червей? Беса? На что расходуется энергия, если он сидит дома, после того как в 16 лет, закончив 9 классов, бросил школу?  Но анализ на содержание тироксина – гормона щитовидной железы,  – нормальный.

Посуду  не моет, не убирает постель, не чистит зубы, не моется, не снимает носки, не меняет рубашки. К личной гигиене полностью равнодушен и не понимает, что это такое. Делает это только под большим нажимом и многих напоминаний. Рубашки только с длинным рукавом, шорты носил когда-то в детстве, все части тела должны быть закрыты. Не дается стричься, отрастил длинные волосы, они спадают уже на лицо и закрывают глаза. Чтобы не убирать их рукой (это требует постоянных усилий), голову держит на левом боку, чтобы волосы не заслоняли левый глаз. Создается впечатление, что у него кривая шея.

13.5. Чай пьет часами.  Наливает литровую кружку полностью до краев и сидит над ней, погруженный в ступор. Впечатление со стороны, будто сидит и смотрит кино. Но кино внутри, где-то в мозгу прокручивается перед его глазами. Вдруг вспоминает о чае, отхлебывает и снова погружается в свои видения. Отрезает всегда два кусочка булки. Намазывает ровным слоем сгущенного молока по всей поверхности так, чтобы не оставалось просвета на хлебе и после этого откусывает, роняя капли сгущенки на стол.

После чаепития стол в каплях молока, но ничего нельзя  изменить в его поведении. Каждый день одно и то же, как ритуал. Но что он там смотрит в себе? Какие видения? Эти видения обладают мощной притягательной силой.

Поев, поднимается и уходит. Тарелки или крошки или капли сгущенки должен убрать кто-то другой. Кто? Он даже не задается этим вопросом. Это его не интересует. Пусть даже раковина будет полной грязной посуды. Но если никто не помыл и не убрал, и он придет на кухню снова, то возьмет чистую тарелку,  чистую ложечки и снова поест. И снова оставит. Если все чистое однажды кончится,  он выговорит мне, что все грязное, где чистое?

15.5 Действия – ритуальные, одни и те же. Повторяются с машинной неумолимостью. Один раз усвоенное  воспроизводится без изменений и раздумий. Если наливать чай,  то до краев, если резать булку,  то два кусочка, если намазывать на хлеб сгущенку,  то ровно всю поверхность, чтобы не было просветов. Свои действия и поведение под сомнение не ставит. Но если в них усомниться, будет защищать. Например,  спросить – почему ты наливаешь чай в кружку до краев? Почему отрезаешь всегда только два куска хлеба? Ответа нет. Он сам не знает почему. Но продолжает наливать до краев и отрезать два кусочка. Действует словно автомат! Действия рассчитаны на минимум энергии! Как заведенный на какую-то программу, причем, довольно примитивную, простенькую…

Ритуальность – это движение по кругу. Но по какому кругу он ходит? Его круги словно некая орбита со своим количеством энергии, как у электрона. И круги эти маленького радиуса, а длина радиуса – это величина энергии.

17.5. За последние несколько лет объем действий претерпел значительные изменения. Их экономность поражает. В них минимум усилий. Вот всего несколько примеров. Чайная ложечка всегда остается в банке со сгущенкой, чтобы ее не мыть и не искать потом новую. Достал банку –ложечка уже там. Стол за собой не убирает, посуду не моет, упавшую вещь не поднимет, через лежащую переступит, накопленный мусор игнорирует. В этом смысле он – враг всякой системы! И потому у него нет  распорядка дня,  обязательств, условий, графиков!

Сильная, почти непреодолимая неприязнь к неинтересным делам! Не хочет – и не может это нежелание преодолеть! И потому ему нужно время настроиться, если все-таки это надо сделать, чтобы это нежелание преодолеть. Эмоционально воспринимается как испуг перед делом, как "НЕТ"!  Даже если он этого слова не произнес.  В этом смысле он враг долга. И потому ничего не делает – нет ни интереса,  ни смысла…

Для него и для меня это важный момент, нельзя сразу требовать, нужно дать ему много времени для настройки на не интересное дело. И второе – ему  нужно настраиваться каждый раз, так как распорядок дня обязывает!