<p>
- Обойдёшься!</p>
<p>
-Обойдусь, конечно! Тем более. ТЕБЯ, НАВЕРНО, ТАМ ТАК ОКРЕСТИЛИ, ЧТО язык не поворачивается произнести?</p>
<p>
И, опять, без всякого логического перехода, Промакашка взвизгнул и, лыбясь безобразно ,изрёк:</p>
<p>
- А что это, Виссарион Александрович, эти два гондона развеселились? А давай-ка я их обоссу , - с этими словами, ублюдок быстро расстегнул штаны и достал свой, такой же, как хозяин, позорный член и начал приближаться .</p>
<p>
- Знаешь, ведь и мы, втроём, можем тебя обоссать – мало не покажется. К оплёванной харе - в самый раз будет!</p>
<p>
Как об стенку горох! Осмелел что ли? Или, ещё больше, обнаглел? Как бы там ни было, Промакашка, ничего не замечая вокруг, оказался одержим своей идеей и желанием воплотить её немедленно. Причём увлёкся и потерял бдительность на столько, что не заметил за своей спиной две тени подкравшихся омоновцев. Даже Вис ни сразу их разглядел… Менее двух метров оставалось до окошка, когда с « конца» беспредельщика закапали первые капли.</p>
<p>
- Не буди лихо, пока тихо – это про таких, как ты, урод, сказано! – устало промолвил Виссарион и резко отодвинул дверной засов</p>
<p>
- Пошёл на х..! – в истерике заорал Промокашка.</p>
<p>
Больше он ничего не успел! Подсечка и сильный удар сзади, опрокинули его на пол парапета. Тут же защёлкнулись наручники. Несколько пинков по самым чувствительным частям тела, ввели зарвавшегося юнца в состояние болевого шока, от которого он, не то, что орать, пискнуть был не в состоянии. Недвижимым, безмолвным кулем его занесли в фойе, бросили на пол, повернув на спину. Боже, как он изменился! Куда исчезли вся его наглость и всё его нахальство? Куда делись глумливость и беспредельщина? Где неслыханная развязность и бесстыдство? Нету! Сплошное непонимание случившегося, шок, животный страх и неописуемый ужас в глазах сделали его бледнее мертвеца и он всем своим видом напоминал загнанного зайца, окружённого сворой гончих, безжалостных псов, готовых, в любой момент, растерзать его на части. Последним штрихом, венчающим описание положения данной особи, являлось то, что штаны , по-прежнему, расстёгнутые ,были насквозь пропитаны тем самым содержимым, что по мысли Промакашки, предназначалось охранникам. Тот самый случай, когда говорят – обоссался со страху! И вот, лежит это, подыхающее от ужаса, существо, окружённое оскорбленными им людьми. Попросить бы прощение, покаяться –виновен же 100% - не отморзки же стоят вокруг. Максимум – пнут под зад и ступай с Богом и не делай так больше! Но -куда там – только страх, в перемешку со злостью и ненавистью и возмущение: как это посмели не дать поглумится до самого конца!</p>
<p>
- Ну, что, мужики, - обратился омоновец Костя к присутствующим,- Как поступим с этим засранцем?</p>
<p>
Накипело! Желание растоптать эту мокрицу - просто, неописуемо. Причём, у всех! Жаль, не Дикий Запад – линчивали и делу край… В России же, как будь-то специально, все законы устремлены на защиту мрази. Вот и думай, как поступить? Ещё даже не прозвучало ни одного высказывания, как случилось неожиданное…Из кухни выбежала невысокая, полноватая, женщина на коротких и толстых ногах и неимоверным задом – повариха Лена, в миру- Лена-Толстожопка. Растолкав беспардонно окружение, бросилась к лежащему на полу Промакашке с криками:</p>
<p>
- Юра, что, что они с тобой сделали?, - и, с прищуром, глянув на охрану и омоновцев, прошипела. – За что это вы его так? Что он вам сделал, этот мальчишка? Ну-ка, отпустите его немедленно!</p>
<p>
- Ну-ка, Лена, иди отсюда и не мешай, без тебя разберёмся – рыкнул Костя. Его поддержали возмущенные голоса всех участников всего этого действа. Промакашка же, от неожиданной поддержки, воспрял духом и мгновенно, воспользовался ситуацией :</p>
<p>
- Тётя Лена, спасите меня! Эти козлы беспредел чинят, не за что избили меня!</p>
<p>
- Щас, Юрочка, щас, я директора позову, - и с завидной прытью, Толстожопка, понеслась к кабинету директора , на ходу базлая,- Андрей Васильевич! Андрей Васильевич! – добежав, схватила за рукав пиджака Кустина и потянула за собой в фойе.</p>
<p>
– Вот, смотрите, Андрей Ваильевич, что эти дуботолки сделали с парнишкой! Скажите им, чтоб , немедленно, отпустили!</p>
<p>
Вся драма, изначально, разыгрывалась на глазах Кустина и он обо всём был прекрасно осведомлён и поимку Промакашки благословил лично. Поэтому, выдернув свой рукав из цепких пальцев поварихи, тоном, не терпящим возражений, изрёк:</p>
<p>
- Так, Лена, давай-ка не вмешивайся не в свои дела , раз не в курсе проблемы и иди на своё рабочее место! </p>
<p>
- Ну, как же, Андрей Васильевич, посмотрите, что они с ним сделали!</p>
<p>
- Я сказал, иди на своё рабочее место! Без тебя разберёмся! Кто он тебе, этот дебил?</p>
<p>
- Это сын моей подруги, она здесь раньше работала, Юрка вырос, буквально, в этом ресторане. Отпустите парнишку, пожалуйста!</p>
<p>
- Мне что, ползарплаты тебя лишить, не понимаешь с первого раза? Видишь, как этот беспредельшик глумливо лыбится – почувствовал твою поддержку. Шагом марш на кухню!</p>
<p>
Повариха не рискуя и далее испытывать терпение начальства, направилась к своим кастрюлям и сковородкам. Пройдя несколько шагов, остановилась и крикнула:</p>
<p>
- Юра, напиши завтра на них заявление, я буду свидетельницей!</p>
<p>
- Мне тебя уволить, что ли? - заорал на неё Кустин- Не дай Бог узнаю, что, и впрямь, собралась свидетельствовать, не со мной дело иметь будешь! Поняла?</p>
<p>
Последний вопрос прозвучал уже в след , исчезнувшей за дверью кухни, Толстожопке.</p>
<p>
