<p>
-Что, что… Заявление тебе надо писать. Как потерпевшему. Причём, очень подробно. Только, давай я, сначала, с тебя объяснение возьму. А ты, Толян, собери объяснения со всех, кто принимал участие в задержании этих орёликов. Если уж оформлять, то всё надо оформлять правильно. Как учат нас в академии. Я ж заочник…</p>
<p>
- Ну, что ж, попрактикуйся, я не против. Два опера среди них, говоришь? Тем более надо всё чётко сделать – опера все двурушники.</p>
<p>
До лежащих на полу, стало доходить вся серьёзность ситуации. Чтоб там не говорили про задержки зарплат и низкий их уровень в девяностые, ментовской офицерский состав держался за свою работу и терять её, просто так, не хотел.</p>
<p>
Ясно, почему…</p>
<p>
.Поэтому, признаки жизни начали подавать и капитаны со старлеем.</p>
<p>
- Парни, мы тоже офицеры и даём слово, что не будем поднимать шума, забудем всё, только отпустите нас, - проговорил, лежащий справа от майора. Звание его было не известно, т.к. все удостоверения находились в кармане омоновца. Сути это, всё равно, не меняло.</p>
<p>
- Ещё один, - вздохнул Вис. Потом, наклонился к лежащему, повернул его лицо к себе, - Попробую пояснить… Вы в курсе, любезный, что офицер царской армии стрелялся, если он не мог выполнить то, за что поручился офицерским словом? Ага, в курсе… И вы хотите сказать, что застрелитесь, если не выполните своего обещания?</p>
<p>
- Застрелюсь!!! Детьми своими клянусь, что застрелюсь! – в какой-то истерике крикнул не то капитан, не то, старлей.</p>
<p>
Реакция на реплику этого невольника чести была бурной – хохотали, даже, лежащие рядом, товарищи по несчастью. «Весело», очень «весело» протекала ежедне… Пардон, еженочная жизнь в стране по имени « Арана». Читающие эти строки уже убедились. Наверное….</p>
<p>
Около часа ушло на все формальности. Толстый всё это время наслаждался покоем внутри машины. В его присутствии, пока, не было необходимости, а снять охрану со своих «телег» директорат не посчитал нужным. Даже в этом случае.</p>
<p>
Потом, приехала машина из дежурной части Управления внутренних дел и забрала этих любителей халявы на службе закона. Провожать «гостей» вышел весь эскорт из администрации.</p>
<p>
« Ещё один порок наказан!» -ухмыльнулся Вис. И тут же, к Кременку:</p>
<p>
-Вот видишь, Михалыч, мне даже нельзя подумать о последствиях, как они наступают. Вдвоём, куда как проще, было бы избежать таких заморочек.</p>
<p>
- А Женя где?</p>
<p>
- Плять!!! Когда в этом заведении мне перестанут задавать этот вопрос???? А мне давать один и тот же ответ – не знаю!!! Не я его начальник!!!</p>
<p>
- Короче, ясно, - подключился к разговору Кустин,- На дверях нужен третий. Давайте подыскивайте. После праздника пусть выходит.</p>
<p>
Что касается судьбы этих четырёх «гавриков»… А зачем нам о ней знать? Уволили – не уволили… Наказали –не наказали… По головке, естественно, не погладили но и для «Араны», и для её персонала, не было никаких последствий. Эти четверо, точно, больше не появлялись. Вот, только, другим – себе подобным – не заказали, к сожалению, появляться здесь. Об этом, чуть позже.</p>
<p>
А праздник, о котором упомянул генеральный – это приближающееся Восьмое Марта. Готовилась обширная программа и ожидался небывалый наплыв посетителей.</p>
<p>
Так и получилось. Чуть ли не за час до открытия, выстроилась очередь в кассу. Не смотря на март, погода была совсем не весенняя: морозило и дул холодный ветер. Что заставляет людей, в таких условиях стоять в очередях, для Виссариона была всегда загадка. Ладно бы, за куском хлеба в голодный год. Ну, раз стоят, значит нравится. Значит – пусть стоят. Никто раньше времени открыться не обещал.</p>
<p>
В «Аране» же, происходила обычная суета перед открытием. Накрывались, заранее заказанные, столы, наводился последний лоск в залах, фойе и туалетах, на эстраде прибавилось исполнителей. Пригласили всех, кого, толко, могли пригласить: певцы, танцоры, стрептизёры, акробаты и фокусники. Всех их нужно было где-то разместить и установить очерёдность выступлений. Для этого пригласили конферансье, местную знаменитость Сашу Серцова. То, что Саше было далеко за пятьдесят, никого не смущало. Он сам настаивал на таком обращении. Выглядел этот оригинал очень своеобразно.Невысокого роста, плотного телосложения, ужасно сутулый с длинными волосами сзади и обширной лысиной спереди. Носил густые , длинные усы под «Песняров» и был необыкновенно, пучеглаз. Зато, неплохо пел и, как ведущий, был всегда на высоте. Саша, сразу же, легко и со всеми перезнакомился. Особенно ему понравились охранники с которыми он быстро нашёл общий язык и, с удовольствием, беседовал во время перекуров. Точнее будет сказать, что диалог с ним поддерживал один Виссарион. Гума же с Толстым вежливо слушали, кивали и , приличия ради, вставляли словцо.</p>
<p>
За пять минут до открытия, к железным столбам, что у входа, Кустин с Пашей приволокли две корзины, полные тюльпанов.</p>
<p>
- Это, парни вам, -произнёс Кустин. Увидев, недоумённые взгляды охранников и Сашу, готового расхохотаться, поспешил поправиться:</p>
<p>
- Не в смысле вам, на восьмое Марта, а вам, чтоб вручали и поздравляли каждую вошедшую женщину.</p>
<p>
И процесс пошёл!</p>
<p>
Как только открылись двери, так и началось: «Здравствйте, с праздником! Здравствуйте, с праздником, здравствуйте…., с праздником, с праздником, с праздником….»</p>
<p>
Первая корзина опустела!</p>
<p>
« С праздником, с праздником, с праздником….»</p>
<p>
