Я даже начал завидовать Джоте, у которого отношения с женщинами строились на сугубо временной основе (причем все его подруги были неизменно привлекательными и сговорчивыми). Мне кажется, не существовало страны, где бы у Джоты не нашлось нескольких подружек.

Словом, я очень жалел себя. Не моя вина, что мой отец женился на женщине, склонной к безумию. И то, что он умер, избежав ответственности, тоже не моя вина. Не был я виноват и в том, что Дина стала такой, и мы с Шейлой теперь боялись иметь детей.

"Конечно, это происки злой судьбы, а отнюдь не следствие моих ошибок", горестно думал я.

Тут я заморгал и более внимательно посмотрел на девушку, шагающую мне навстречу.

Нет, это была не та девушка в розовом костюме. У той были иссиня-черные волосы. А эта - почти блондинка, на вид лет восемнадцать и платье зеленое. Хотя почему зеленое? Перед моими широко раскрытыми глазами предстало загорелое тело - от колен до подмышек.

Застыв, я обалдело смотрел на нее. Миг - и передо мной опять была самая обычная высокая девушка в зеленом платье. Я не сводил с нее взгляда, пока она не скрылась из виду.

И еще - я это понял только теперь - была в ней какая-то неуловимая элегантность, или изящество, а может, то, что французы называют шармом. И Бог знает, каким образом мы угадываем в простых линиях скромного платья работу настоящего парижского модельера.

Как бы то ни было, эта девушка при вполне заурядной внешности достигла того, к чему стремятся все женщины, выбирая себе наряды.

Я двинулся дальше, но тень, вечно преследующая меня, омрачила мое настроение. В умственном плане со мной все было в порядке, более того, я располагал способностями явно выше среднего. После тщательного обследования врачи заверили меня, что я здоров, нет ни малейших отклонений от нормы, даже самых ничтожных признаков психоза. Однако ни один человек с такой наследственностью, как моя, не может не испытывать порой тяжелых сомнений и страхов.

Я постарался отбросить мрачные мысли, но они вернулись в тот момент, когда я прикинул, что среди моих знакомых подобные "видения" являлись только Томми и Дине. Томми что-то наблюдал - однажды. Я кое-что заметил - дважды. И Дина что-то видела. "Феи", - сказала она. Или, точнее, "кольцо фей".

Замечательная компания, ничего не скажешь...

Я вернулся в свой кабинет и целый час напряженно работал.

Когда зазвонил телефон, я совершенно механически поднял трубку, продолжая размышлять над проблемами страхования.

- Вэл, - донесся голос Шейлы, - теперь электрику нужно в летний домик.

- Проклятие, - простонал я.

Я должен был это предвидеть. Вся электропроводка в доме не менялась, как я подозревал, со времен королевы Анны. Я бы, скорее всего, и теперь не стал ее трогать, но недавно к нам зашел представитель нашей компании из Лондона. Он заметил проводку и довольно ясно намекнул, что менеджеру столь крупного страхового общества не пристало жить в условиях такой высокой пожароопасности. Так в нашем доме появился мистер Джером.

Кабель, идущий в летний домик, был, наверное, самым древним.

Очевидно, Шейла уже пыталась просить Дину освободить летний домик. Дина могла отпраздновать свой детский триумф - она обещала, что будет сидеть в своем укрытии до моего возвращения. Теперь ничто не заставит ее нарушить данное мне слово.

- Я не могу сейчас вернуться домой, - твердо заявил я. - А он не зайдет завтра?

- Он говорит, что если не закончит сегодня, то сможет снова вернуться только через неделю.

- Ну так заставь ее выйти, - с неожиданным раздражением резко сказал я. Перестань без конца звонить мне.

- Она твоя сестра.

- Верно, но я здесь, а ты там. Неужели ты не можешь перехитрить Дину?

- Значит, заставить ее выйти, так ты сказал? - жестко повторила Шейла. Ладно. Я старше, чем она, крупнее и сильнее. Я заставлю ее выйти. Более того, я получу от этого настоящее удовольствие. У меня сегодня будет праздник души!

И она с громким стуком бросила трубку.

Мне было уже наплевать. Я был сыт по горло и Шейлой, и Диной. Почему ни одна из них не может хотя бы на время оставить меня в покое? И та, и другая постоянно преследовали меня. Но мог ли я сдать Дину в лечебницу? Нет. Помимо всего прочего, она даже не была слабоумной в полном смысле этого слова. Во многих случаях она соображала очень неплохо. И довольно быстро. Она была достаточно умной для восьмилетнего ребенка, только вот тело ее было на девять лет старше.

С тяжелым сердцем я снова принялся за работу.

Глава 2.

Мне пришлось задержаться в конторе с одним из агентов почти до семи, а когда мы закончили дела, я пригласил его выпить. Так как ему не нравились современные шумные бары, мы отправились в "Коппер Бич".

Когда мы вошли в зал, там было пусто. Люди, которые после работы хотели выпить, обычно заходили в пивные. "Коппер Бич", в интерьере которого доминировали стекло, хром и пластик, удивлял посетителей высокими ценами сюда в основном заглядывали парочки, а начиная с восьми часов, здесь часто устраивались вечеринки.

Агент проглотил пиво и ушел, а я пил свою пинту горького не торопясь. Я уже делал последний глоток, когда в зал вошла большая компания молодежи. На вид им можно было дать от четырнадцати до девятнадцати лет. Вели они себя для ребят такого возраста довольно тихо и сразу направились в дальний угол.

Все были одеты в шорты и футболки, и сначала я подумал, что это выпускники нашей средней школы. Но потом я заметил, что им всем больше восемнадцати лет слишком взрослые и высокие. Юноши были под шесть футов ростом, а девушки немногим меньше. Бросив на них равнодушный взгляд, я поднялся. Летом через Шатли проезжают сотни всяких туристов, мотоциклистов и прочих путешественников.

И тут я заметил, что одна из девушек и есть та, которую я встретил, когда пешком шел в контору. А другую, с иссиня-черными волосами, я видел утром.

Я заказал еще пинту и вернулся к стойке.

Юношей было восемь и столько же девушек. Они совсем не шумели и явно собирались держаться своей компанией - сразу заняли угловой столик. Один из них сделал заказ на всех, остальные молчали, пока официантка не отошла. Да и потом разговаривали между собой сдержанно, словно боялись, что их кто-нибудь услышит.

Но это как раз и привлекло мое внимание. Определенно, они совсем не были похожи на обычных туристов.

"В чем же дело?" - задал я себе вопрос. И тут же ответил на него: безупречная чистота. Каждый из них был образцово чистым и аккуратным, словно сошел со страниц рекламного журнала.

Да, дело было именно в этом. У всех юношей прически - волосок к волоску, рубашки просто сияли чистотой, на туфлях - ни пылинки. А одежда девушек выглядела так, словно была скроена на каждую специально по ее мерке - нигде не было видно ни складочки, ни морщинки.

Мелочь? Конечно, но мелочь невозможная. Может быть, у этих ребят были раздевалки где-то у входа в "Коппер Бич"?

Девушки выглядели милашками, как и положено юным созданиям. Но вот лицо одной из них... Такое лицо невозможно забыть, увидев хотя бы один раз. У нее были иссиня-черные волосы, очень белая кожа... Да, это была та самая девушка, девушка в розовом костюме. Кроме удивительной красоты и белизны кожи, еще кое-что выделяло ее среди остальных. Она была самой хрупкой - ее рост не превышал пяти футов и четырех дюймов. И еще она показалась мне немного старше остальных. Да и обращались к ней иначе, чем к другим, с каким-то подчеркнутым уважением.

Я потягивал свое пиво, и исподволь наблюдал за необычной компанией. Мне даже удалось расслышать несколько слов. Разговор шел о дуэли. Дуэль, считали одни, дело стоящее. Другие возражали, утверждая, что это безумная затея.

Очевидно, они видели мемориальную доску на одном из старых домов, что стоял неподалеку. Здесь произошла одна из последних дуэлей в Англии: между местным землевладельцем и богатым путешественником, которые ухаживали за одной красоткой. В результате она не досталась ни тому, ни другому - оба оказались смертельно ранены. В течение тридцати лет о дуэли остерегались говорить вслух, пока она не стала фактом истории, которым теперь можно было даже гордиться.