— Раз не собиралась, тогда что же ты там искала? — Кроули не намерен был отступать.

— Ничего! — поспешно ответила девушка, пытаясь собой закрыть комод.

Кроули не любит загадки, а любопытство всегда оставалось одним из любимых его пороков. Мужчина качнул пальцами в воздухе и из-под комода выкатился пульверизатор. С невозмутимым видом рыжий демон поднял приспособление для поливки цветов, посмотрев на «преступницу» хищным взглядом.

— «Ничего», говоришь? А это что? Ах, Селеста, ты становишься очень непослушной девочкой. — вот и шанс получить свое.

Кроули прижал девушку к комоду, укусив за плечо, доставляя таким способом необычное граничащее с болью удовольствие. Девушка постаралась отстраниться, но мужчина перегородил все пути отступления.

— Знаешь, что делают с плохими девочками? — демона уже не остановить, выходка его женщины возмутила, но то, с каким виноватым видом смотрел на него синий глаз, заводило.

Селеста отрицательно помотала головой.

— Наказывают. — Кроули резко развернул бывшую монахиню к себе спиной и вновь укусил провинившуюся за шею.

— Прости меня, Кроули. — замычала девушка, но демон только больше завелся.

Замахнувшись, тяжёлая рука опустилась на правую ягодицу с характерным хлопком. Девушка замычала, закусив нижнюю губу.

— В церкви тебя так наказывали, Селеста? — горячий шепот обжигал покрасневшее ухо, а язык уже лизнул мочку.

Девушка выгнулась в позвоночнике, когда новый шлепок раздался в комнате.

— Будешь ещё не слушаться, плохая девочка? — эта игра довольно сильно раззадорила мужчину.

По женскому телу проходили волны мурашек и дрожи от каждого шлепка по уже порядком покрасневшим ягодицам. Странная боль, от которой между ног становилось влажно, а мысли растворялись, переставая выстраиваться в цепочку и находить ответы на задаваемые вопросы. Поэтому Селеста просто кивала болванчиком на все, что спрашивал возбуждённый мужчина, в глазах которого горел огонь.

— Я хорошо накажу тебя, Селеста! — шипит змей, спуская трусики с подрагивающего тела.

Селеста кричит имя своего мучителя, как только горячая плоть наполняет ее внутри, сотрясая в оргазме. Блаженство потекло по венам разгоняя змеиную кровь. Такая мягкая, податливая. Девичья рука изгибается, тянется к нему лишь для одного, чтобы коснуться своего любимого, дабы поделиться тем счастьем, что дарит ей демон.

Сидя в уютном кафе за круглым столиком, пара решила позвать с собой ангела, давно Кроули уже не угощал обедом своего друга. Троица с наслаждением ела потрясающее ризотто под соусом. Каждый во время трапезы хотел поделиться своими мыслями о самых разных вещах. От новых технологий, до рассуждений о глобальном потеплении. Каждому было что сказать.

— Ох, помню, когда я был в Японии, на тот момент, они были закрытым государством… О, какие там костюмы! Это же восхитительно! Столько цветов, оттенков и все такое яркое, пёстрое. Как перья павлина. Ох, а праздник цветения сакуры! Такое чудесное событие, ты даже не представляешь, Селеста! — воодушевленно прикрыл глаза ангел, вспоминая свои путешествия.

Селеста завороженно слушала, цепляясь за каждое слово, изменения лица ангела, восхищённые вздохи.

Кроули хитро улыбнулся.

— О, это ещё что! Все же знают Цезаря? Вот чудик был! Объявил он как-то, якобы-Богу морей войну. Невыспавшихся солдат поднял спозаранку и заставил копья в воду метать. Вот это зрелище! — мужчина хохотал в голос запрокинув голову, вспоминая былые времена.

Девушка крутила головой то в одну сторону, представляя красоты, которые описывал ангел, то в другую, смеясь над очередной забавной шуткой или историческим событием, замеченным демоном. С каждым рассказом, интересным событием в душе бывшей монахини все больше скреблись кошки. Столько событий, интересных мест, захватывающих видов. Она знала лишь церковь. В сердце проскользнула стрела обиды за себя, свою жизнь, которая прошла, не успев наполниться событиями.

Энтони заметил грустный взгляд девушки и наклонился вперёд. До него стал доходить один очень простой факт. Азирафаэль как-то странно покосился на своего друга, осознавая что блеск за гогглами не несёт ничего хорошего.

— Селеста. А в Ватикане ты бывала? — певуче спросил демон, сложив пальцы домиком у самого лица, оперевшись локтями о стол.

— Нет. Я же была всего лишь монахиней, — печально опустила голову девушка.

— Это не страшно, зато она такая прилежная, — постарался приободрить подругу букинист.

Кроули косо посмотрел на ангела и пнул его ногой под столом, зашипев. Азирафаэль аж язык прикусил.

— М-да, даже выйти за пределы монастыря стоило огромных усилий и просьб, да, Селеста? — приторно сладко протягивал мужчина.

— Да… Нам не разрешалось свободно разгуливать, у нас были обязанности, — ещё жалобнее произнесла несчастная.

Девичье сердце всё больше погружалось в тьму, под гнетом размышлений об упущенных возможностях во имя веры.

— Кроули, прекрати. — от боли во рту у ангела заслезились глаза.

Рыжий мужчина сам понимал, что заставляет свое светлое солнце страдать и от этого становилось в разы больнее. С каждым словом, сказанным им, спина все больше горбилась, плечи опускались, а взгляд тускнел. Как же он хотел бы ей сказать: «Эй! Мы сможем облететь всю планету! Я покажу тебе и Стоунхендж, и горы Кавказа, да хоть Эверест (хотя туда не хочется — очень холодно)!». Он бы хотел, чтобы она улыбнулась, однако не этого добивается. Сейчас ангел наблюдает, как его друг собственными руками заставляет чужую душу поддаваться греху.

— Селеста, ты прожила свою жизнь в четырех стенах. А могла бы повидать мир! О сколько я видел, ты даже не представляешь, а что же видела ты? — озвучил мысли Селесты демон на одном дыхании.

Азирафаэль не выдержал и встал с места. Для него это слишком. Сколько бы не происходило между ним и его другом. Но наблюдать, как под его носом Кроули заставляет потухнуть этот свет, — выше его сил.

— Селеста. — ангел протягивает руку, но Кроули успевает быстрее, поднимая заплаканное лицо синеглазки, чтобы она посмотрела на него.

Девушка тяжело дышала, как-то судорожно и рвано. Цвет ее лазурной радужки темнел, наполняясь тьмой, в которую демон ее утаскивал. Ее красивые губы скривились, а брови изогнулись, создавая болезненную маску.

— Я такая жалкая, — прошептала блондинка, цепляясь пальцами за рукава черного пиджака.

Кроули не мог ничего ей ответить. Вот так случайно она приняла довольно тяжёлый грех. Она позавидовала ему, позавидовала ангелу, осознавая насколько же мелочной была ее жизнь.

Девушка приложила ладошку к груди, вдыхая и выдыхая. По ее телу пробежалась дрожь. Кроули бы с удовольствием обнял ее, прижал ближе к себе. Но не сейчас, он не покажет, как относится к этой душе, не при друге.

— Я… Мне нужно выйти. На секунду. — Селеста встаёт с места по направлению в уборную, понимая, что с ее телом происходит тоже самое, что и в прошлые разы.

Она хотела унять эту панику самостоятельно. Странное поведение заметил Азирафаэль, ибо Кроули слишком занят размышлениями, чтобы понять, что что-то действительно не так. Когда бывшая монахиня скрылась за дверью, ангел поднял на друга тяжёлый взгляд.

— Она не сможет, Кроули, — смотря в сторону ушедшей, обратился к компаньону Азирафаэль.

— Справится, мы почти закончили, — постарался непринужденно ответить Энтони.

— Нет, она не сможет. Ее душа отвергает эти грехи.

— Прекращай. Всё отлично, нам осталось два греха и все будет тип-топ.

— Я не хочу в это влазить. Но ей все сложнее, Кроули. — ангел не разделял оптимизма товарища.

— Я приподниму ей настроение, вот увидишь. По поводу гордости есть идея. — хищная улыбка уже красовалась на остром лице, на что букинист лишь покачал головой.

Хастур стоял около дверей в магазинчик Сохо, пока не решаясь зайти. Владелец отсутствовал, у демона есть пропуск, но полностью воплощать план ещё нет возможности. Нужно, чтобы ангел был где-нибудь подальше от магазина, а Кроули с этой девчонкой. Герцог преисподней еле сдерживал свою ярость, понимая, что Кроули в очередной раз их предал! Уж сейчас этот червь не избежит наказания. Неизвестно, что он должен будет сделать, чтобы его простили. Но обстановка накаляется. Михаил уже побывала в Аду перед Вельзевул. Демонесса с трудом отмазалась. Теперь нет сомнений: от девчонки нужно избавиться, а заодно и прикончить Кроули, в конце-то концов! Потому что укрывать душу — точно предательство. А ещё: от демона исходит странная аура, как будто она стала светлее. Хастур видел в этом болезнь, сродни раку на Земле. Он бы с радостью ворвался с целой гурьбой демонов и разорвал эту парочку на куски. Но во-первых: слишком хорошо помнил, что этот змей сделал с Лигуром. И во-вторых: нельзя привлекать внимание ангелов, иначе все будет ещё хуже, чем сейчас. Хотя, куда уж хуже?