— О, Тайлер тоже сделал это... после того, как я поспорил с ним, что ему слабо. Он просто оказался тем, кого поймали.

— Ты меня удивляешь, Уэйд Адамс, — уголки ее рта приподнялись.

— Неужели? — спросил я невинным голосом.

— Как только я думаю, что уже тебя знаю, ты преподносишь что-то неожиданное.

Я пожал плечами.

— Оставайся поблизости, и я уверен, что сделаю что-нибудь еще, чтобы удивить.

Ее глаза потемнели, и она зажала зубами нижнюю губу.

— Я надеюсь.

Мы отвернулись одновременно.

Твою мать. Она хоть представляет, насколько чертовски сексуально это выглядит? Конечно, понимает. Она пишет романы.

Казалось, в грузовике потрескивал воздух от повисшего странного напряжения.

Через десять минут я подъехал к закрытым воротам дома.

— Где мы находимся? — спросила Амелия.

— Детский дом, который основали мои бабушка и дедушка. Они удочерили мою мать, когда ей было четырнадцать. Наблюдать, как подростков перебрасывали из дома в дом, их убивало. Они создали Дом Вранглера для детей, которые были в системе опекунства в течение многих лет, и им не повезло быть усыновленными.

Амелия уставилась на здание.

— Дом для детей. Как грустно.

— Да. Сейчас здесь не так много детей, как когда моя мать была маленькой, — сказал я, набирая код на воротах. — Мои дядя и тетя живут здесь, и в значительной степени, являются родителями этих детей. Я потерял счет тому, скольких они вырастили и отправили в большую и лучшую жизнь. Каждый из них поступил в колледж, оплаченный фондом моих бабушки и дедушки. Некоторые из них сейчас женаты и имеют собственных детей, и если могут, отдают деньги фонду.

Амелия сидела молча, пока осматривала территорию.

— Твои бабушка и дедушка, должно быть богаты, для того чтобы иметь возможность управлять чем-то вроде детского дома.

— Нефть, — ответил я.

— Это место потрясающее.

Справа от меня тетя давала двум девочкам уроки верховой езды.

— Это довольно удивительно. Этим детям повезло, по крайней мере, у них есть стабильный дом и люди, которые любят и заботятся о них. Мик и Ванда – их семья.

— Это твои дядя и тетя?

Я кивнул, подъезжая к дому по круговой дороге. Мик вышел, одетый в огромную ковбойскую шляпу, с улыбкой, широкой, как небо Техаса.

Выпрыгнув, я направился к нему.

— Мик, рад тебя видеть.

Он притянул меня к себе и удержал на дольше, чем обычно. Это был первый раз, когда мы встретились после похорон.

— Как ты, мальчик? Черт возьми, я рад, что ты вернулся в Техас, сынок.

— Я тоже, Мик. Я тоже.

Глаза Мика блуждали поверх моего плеча, и он широко улыбнулся.

— Не надо ничего придумывать. Она друг и все, — сказал я приглушенным голосом.

— Она чертовски красивый друг.

Я не смог удержаться от смеха. Он был прав насчет этого.

Не успел я опомниться, как Амелия оказалась в объятиях моего дяди, и он повел ее вверх по лестнице.

— Подожди, пока мальчики тебя не увидят. Они подумают, что умерли и попали в рай, — сказал Мик с громким глубоким смехом.

Когда я последовал за ними, меня охватило мучительное беспокойство, накрывшее волной нервозности. Может, мне не стоило позволять Амелии идти с нами. Это было личное. Что-то, чем я не делился со многими.

Так почему я думал, что смогу поделиться с ней?

Я получил ответ, как только вошел в дом. Четверо детей окружили ее, а десятилетняя малышка Энни потащила Амелию в игровую комнату. С широкой улыбкой Амелия дала себя вовлечь.

— Что мы будем делать? — спросила она с предвкушением в голосе.

— Наряжаться! — сказала Энни, а старшие застонали.

Когда они вошли в другую комнату, мои щеки болели от улыбки. Мик встал рядом со мной и ударил меня по плечу.

— Парень, это выражение на твоем лице не кричит, что это твой друг. Оно кричит – это она.

Я в полном дерьме.

АМЕЛИЯ

Прошло два часа с тех пор, как мы прибыли к Мику и Энни. Я познакомилась со всеми двенадцатью детьми, и каждый обладал своей яркой индивидуальностью. Маленькая Энни была младшей и жаждала моего внимания. Первые сорок минут я посвятила ей, а потом предложила выйти на улицу и поиграть в волейбол. Старшим детям понравилась эта идея, и даже Энни увлеклась игрой.

Уэйд играл в противоположной команде, и я не ожидала, что мне будет так весело. После того, как игра закончилась, мы вернулись в дом, где познакомилась поближе с Миком и Вандой. Они оказались удивительными людьми. Мик был братом матери Уэйда. Они были очень близки в детстве. Его тоже усыновили, только через несколько лет после матери Уэйда.

— Похоже, это очень полезный, но тяжелый труд, — сказала я Ванде, помогая загрузить в посудомоечную машину миски, которые мы использовали для мороженого.

— Да, работы много, но мы всех их любим. Энни – наша биологическая дочь. Джеймс, старший, тоже. Следующей осенью он отправляется в Техасский колледж. А мне уже сейчас становится грустно.

Я прислонилась к стойке и заглянула в гостиную. Джеймс сидел рядом с Уэйдом и мальчиком по имени Томас, играя в видеоигру.

— У моих родителей семеро детей, поэтому я люблю хаос.

— Действительно, хаос, — усмехнулась Ванда. — Но нам не хотелось бы ничего менять.

Я не могла оторвать глаз от Уэйда. Он много времени проводил с каждым ребенком. Никогда бы не догадалась, что эти семеро детей не были с ним одной крови. Он обращался с ними как с родственниками.

— Уэйд хорошо ладит с детьми, — заметила я, и уплыла в собственные мысли.

— Так и есть. Так было всегда. Господи, этот мальчик даже хорошо ладил со своими сестренками. Не было ничего, чего бы он ни сделал для них. Однажды он сломал ногу, залезая на дерево, чтобы снять оттуда застрявшего кота Грейс. Ветка, на которой он стоял, сломалась, и он упал на землю. Ты представляешь, он встал, залез обратно и спас кота.

Улыбаясь, я ответила:

— На него это похоже. Он такой джентльмен.

— Да, в самом деле. Откуда ты знаешь Уэйда?

Ее вопрос вывел меня из транса.

— Он друг моего брата со времен университета. Когда Тревор узнал, что случилось с семьей Уэйда, то предложил ему работу на ранчо у моего отца.

Она приподняла бровь.

— Что он делает на ранчо?

— В его ведении крупный рогатый скот, козы, кормовое зерно. Еще они хотят заняться органикой; Тревор сказал, что это предложил Уэйд.

Ванда улыбнулась.

— Что ж, приятно смотреть, как он улыбается. В последний раз, когда мы его видели, он был немного не в себе. Я думаю, переехать в Техас было правильным для него решением.

Я кивнула, не зная, что ответить.

— Иди туда. Если ты сейчас не оторвешь его от игры, то вы можете застрять здесь на всю ночь.

Посмеиваясь, я направилась в гостиную. Уэйд поднял глаза и улыбнулся. В животе дрогнуло, и я взмолилась, чтобы мои щеки не покраснели. Неприличные мысли, которые крутились у меня в голове по поводу Уэйда, начали выходить из-под контроля.

Засмотревшись на его губы, я позволила моему своенравному воображению снова разыграться.

Как бы эти мягкие пухлые губы чувствовались на моей коже?

Уэйд занимается грубым и быстрым сексом? Или медленным и романтичным? Последнее никогда не пробовала, а только написала об этом.

Фантазия о его руке, заползающей в мои трусики чтобы заставить кончить…

Иисус. Что со мной происходит?

Я села на диван, сохраняя приличное расстояние между нами.

— Амелия, а ты умеешь играть? — спросил Джеймс.

Смеясь, я ответила:

— Единственное, во что могу играть из электронных игр, это тетрис. И в этом, я бы надрала тебе задницу.

Уэйд посмотрел на меня.

— Хочешь сделать ставку?