- Ты наказана! – взревела мать, вскочив на ноги. – Как у тебя язык поворачивается говорить такие гадости?! Да мы всё с твоим отцом делаем ради тебя!

- Вы отбираете у меня мою собственную жизнь! Я и шага не могу сделать. Я словно в клетке. Ты не даёшь мне…

Оглушительный удар и щёку обожгло огнём. Голова резко повернулась и я так и застыла с широко раскрытыми глазами. Рука медленно опустилась на щеку, и я дотронулась до опухшей от удара кожи. Осознание случившегося медленно доходило до моего сознания.

Я повернула лицо и ошарашено уставилась на отца, ища в нём подтверждение того, что мне это не показалось. Или хотя бы поддержку. Но лица отца было бесстрастным, и он даже не смотрел в нашу сторону. Он продолжал спокойной жевать свою капусту и смотреть себе в тарелку, отстранённый от всего мира. От нас. Будто ничего и не произошло.

Опешивши, я посмотрела на мать, которая крепко сжимала кулаки. Её глаза были зло прищурены, а щёки слегка побагровели.

Увидев мой ошарашенный взгляд, она подняла руку и пальцем показала на лестницу.

- Пошла отсюда. Чтоб сегодня я тебя не видела.

Удивление резко сменилось злобой, а затем и гневом. Обида на отца и мать разом навалилась на меня, как кувшин с холодной водой. Развернувшись, я выбежала из дома на улицу. Прохладный ночной ветерок опалил горевшую щёку, и я вскинула голову, подставив лицо звёздному нему. Внутри был ураган чувств, и меня словно разрывало изнутри. Не сдержавшись, я сжала кулаки и замычала. Мычание получилось сдавленным, и тогда я сделала его грубее, устремив в него весь свой гнев. Звук получился громкий и звериный, и то, как это получилось, слегка ошарашило и одновременно удовлетворило меня. Я распахнула глаза и приоткрыла от удивления рот. Это было… легко. Свободно. Легче.

Тогда я набрала в лёгкие воздух, открыла рот и закричала. Мой крик был не так сильно слышан из-за криков и смеха людей с вечеринки, но мне стало намного легче. Улыбаясь, я согнулась и уперлась руками в колени. Улыбка медленно расплывалась по моему лицу.

Я закрыла глаза, вобрала в себя ещё больше воздуха и закричала из-за всех сил. Я кричала до хрипотцы, пока мой голос не пропал. Моему крику вторил крик толпы, и я расхохоталась.

Согнувшись, я держалась за живот и смеялась. Даже саднящее горло меня не волновало. Я кричала. Я могла показывать свои чувства и делать, что хочу.

- Выпускаешь пар?

Я обернулась и увидела у решётчатой калитки того самого брюнета. Руки он сложил на груди, зажав между рукой и телом кожаную куртку. Кривая улыбка растягивалась на его лице.

- Покричи ещё, это помогает, - понимающе кивнул он, продолжая стоять на месте.

Я выпрямилась и откинула прядь со лба.

- Да, - выдохнула я, тяжело дыша. – Становится…

- Легче? – выгнул он бровь.

- Да, - ошарашено ответила я. – Откуда…

- Я знаю? О, мне это знакомо. Иногда сам люблю выйти и покричать среди леса. Или магазина. А может иногда и кому-то в ухо. Расслабляет, - пожал мужчина плечами.

Я нахмурилась и сверила его хмурым взглядом.

- Меня бесит, что ты заканчиваешь фразу. И перестань надомной издеваться.

Он ухмыльнулся, и, увидев эту улыбку, я поняла, как невежливо с ним обошлась. Губы сразу вытянулись в «о», но поймав его смешки в глазах, я тут же закрыла рот и нахмурила брови.

- Проблемы? – он кивнул на дом за моей спиной, и на краткий миг я обернулась.

На кухне продолжал гореть свет, но никто не последовал за мной.

Я пожала плечами и повернула голову.

- Я хочу уехать отсюда, - уверенно произнесла я, испытывая нужду в этом.

- Окей, - произнёс мужчина и отошёл от калитки.

Он пропал с поля моего зрения, и я удивлённо уставила на место, где он стоял секунду назад. Я подошла ближе из чистого любопытства, куда он пропал, и остановилась у калитки. Прямо за нашими воротами, в метре от калитки стоял красный спортивный мотоцикл. Брюнет уже сидел на своём звере и натягивал на себя кожаную куртку. Увидев мой взгляд, он вскинул голову и поманил рукой.

- Ну и долго тебя ждать? То ты говоришь, что едешь, то теперь тормозишь.

- Я… Я не это имела в виду, - ошарашено произнесла я, вцепившись руками в железные прутья.

- Ты сказала, что хочешь уехать, - он улыбнулся и развёл руки в стороны. – Я к вашим услугам, мисс. Прокачу с ветерком, да и без оплаты. Разве это не рай?

Я с недоверием покосилась на мотоцикл и шлем, который держал в руках брюнет. Мама запрещала ездить на мотоциклах. И на машинах с одноклассниками. И на автобусах. Она всё запрещала.

Нахмурившись, я обдумывала, стоит ли вообще это начинать. Я до сих пор находилась за решёткой, даже в буквальном смысле. Стоило мне отварить калитку, и я буду на воле. На свободе. Где ничто меня не держит и где нет гарантий ни на что. Я находилась ещё по ту сторону от мира и была в безопасности. В мире, где всё схвачено, продумано и обговорено.

Лампа на крыльце зажглась за моей спиной, и это сработало для меня наподобие толчка. Распахнув калитку, я подбежала к брюнету и встала у красного мотоцикла. Я ещё никогда не видела его так близко, и теперь он казался мне ещё больше и ещё опасней. И понимание этого тёплым комочком затаилось у меня в животе.

- Решилась? – усмехнулся мужчина и передал мне свой шлем. – Одевай.

- А как же ты?

Я опустила взгляд на шлем в руках, а затем посмотрела в глаза брюнета. В его глазах горели живые искры, которых так не хватало в моих. Он будто сам лучился светом. Не прерывая контакта, он дотронулся до моих ладоней и поднял шлем. Его тёплые ладони были намного больше моих, грубее, сильнее.

Брюнет натянул на мою голову шлем и застегнул на застёжку.

- Если мы разобьёмся, то лучше,если выживешь ты, - его слова заставили замереть меня и уставится на него во все глаза.

Прежде чем я отошла от шока и поняла, во что ввязалась, он подтолкнул меня к краю мотоцикла.

- Давай, перекидывай ногу и садись.

Я послушно закинула ногу и уселась на узкое сиденье. Глаза тут же стали искать за что ухватиться.

- Берись за меня и ни за что не отпускай, - произнёс он, беря мои ладони и опуская их к себе на талию. - Держись так, будто я ключ к твоей свободе.

Ногой он снял ножку, из-за чего мотоцикл слегка покачнулся, а затем сдернул ногой, и на всю улицу разнеслось рычание. Сзади послышался крик, но сквозь рычание мотоцикла я не могла понять ни слова. Я обернулась, и в тот же миг мотоцикл сорвался с места, и мы быстро поехали. Мой дом быстро начал отдаляться, но я видела, как на дорогу выскочил папа и начал махать. Или же это был не папа.

В тот момент меня мало интересовало, кто это был, потому что из-за резкого старта я чуть не упала, так как не крепко держалась. Когда же мы выехали на нормальную дорогу и скорость начала возрастать с каждой секундой, я мёртвой хваткой вцепилась в мужчину и прильнула к его спине.

Рычавший звук казалось бы навек останется в голове. При поворотах он становился ещё громче, и к нему прибавлялся писк шин, которые стирались об асфальт. Их виляло из стороны в сторону и складывалось ощущение, что в любой момент они могут вылететь с мотоцикла и разбиться насмерть, пролетев по асфальту добрых метров двадцать или влетев в столб.

Странные ощущения поселились внутри под сердцем, останавливаясь внизу живота. Страх заставлял сильнее прижиматься к мужчине, который казалось бы ничего не боялся в этом мире.

Я уткнулась шлемом ему в спину и сидела так, напрягшись до невозможности. Глаза мои были закрыты. Сердце будто ухнуло в пятки и больше не возвращалось.

Было безумно страшно. На каждом повороте внутренности будто сжимались и водили внутри ходуном, а стоило им подпрыгнуть на кочке или на лежачем полицейском, как всё пропадало и казалось, будто жизнь замирала на секунду.

Всё было… невесомо. Никакой тяжести. Одна лёгкость.

В следующий раз я уже ждала кочку. Сердце ухнуло и замерло, и на смену тревоги пришла эйфория. Я задохнулась от этого чувства и сильнее сжала ноги вокруг брюнета. В ту же секунду он крутанул рычаг, и мы с ещё большим визгом устремились по дороге. Тогда я и открыла глаза.