— Сука, — злобно произнёс Учиха, отрываясь от губ демона.
Он чувствовал, как кровь стала закипать в его жилах, а сила этой девушки стала поглощать его, вновь дурманя его разум. Услышав столь оскорбительное обращение, девушка сладко улыбнулась, а затем перенесла кунай и со всей силой воткнула его в раскрытую ладонь мужчины. Мадара не дёрнулся и даже не пискнул, но его горящие глаза ясно передавали весь спектр эмоций, который он получил в этот момент. Он был в её власти, и уже становилось слишком поздно, чтобы что-то сделать. Когда он вновь попробовал её кровь на вкус, он в тот же момент понял, что это его конец.
Припухлые губы вновь обрушились на его, углубляя поцелуй и захватывая власть над языком. Как бы Мадара не хотел сопротивляться, он не мог разорвать этот поцелуй. Вместо этого он наоборот стал отвечать ей, углубляя его и пытаясь хоть в чём-то подчинить её себе. Остатки разума ещё принадлежали ему и он смог совладать с собой, чтобы перехватить из её рук кунай. В один миг он перевернул и переместил девушку под себя, нависая сверху и прикладывая кунай к её сердцу. Взгляд светлых глаз медленно переместился вниз, смотря на холодное оружие, что было к ней приставлено. Кимоно было съехавшим вниз от их битвы и настолько мокрым, что плотно прилегало к телу, повторяя контуры груди и и славных изгибоа. Торчащие соски также были видны из-под мокрой ткани, и невольно Мадара обратил на них своё внимание.
— Убьёшь меня? — без эмоций спросила она.
Его рука готова была надавить на кунай, но она не слушалась его тела. Он чувствовал лишь бешеное желание обладать этой девушкой и оно сводило его с ума. Его чресло было обхвачено словно огнём и он не хотел признавать, что питал желания к этому демону.
— Что за наваждение ты на меня накидываешь? — сквозь зубы задал вопрос Учиха.
Девушка лишь медленно растянула свои губы в хищной улыбке, а затем взялась за его руку с кунаем и отвела в сторону. Его рука дрожала, но он не мог вернуть её на место, чтобы воткнуть метал в её сердце. Она контролировала его и это выводило его из себя. Женская рука переместила к нему на грудь и в одно движение разорвала ногтями рубашку на нём. Мокрая порванная ткань упала на землю, и это была как красная тряпка для быка.
Не в силах больше сопротивляться, мужчина припал к оголённой шее губами, оставляя на ней засосы. Его руки тем временем стали развязывать кимоно, а затем откинули края одеяния в разные стороны, представив своему взору молодое оголённое женское тело. Ладони, что имели мозоли от бесчисленных тренировок и битв, начали исследовать нежное тело, проходя по округлым бёдрам и направляясь к округлой наполнений груди. Послышался несдержанный женский стон, когда мужские холодные ладони опустились на тёплую грудь, сжимая их в тиски. Прикосновение холодного к тёплому привёл к импульсу по всему женскому телу и заставил пробежать мурашки по всей спине. Девушка выгнулась дугой, когда пальцы начали вырисовывать круги вокруг сосков, то обходя их стороной, то слегка затрагивая.
Оторвавшись от измученной шеи, Мадара опустился ниже и накрыл своим ртом правую грудь. Его язык тут же начал играться с соском, вырисовывая вокруг него различные узоры. Его рука тем временем сжимала левую грудь, а вторая рука стала опускаться ниже. Девушка вздрогнула, ощутив как медленно мужская рука спускается по телу, оставляя за собой полосу мурашек, а затем придвигается к её лону. Не было никаких стеснений, когда его рука стала раздвигать её бёдра, пытаясь добраться до заветного места. Там уже было достаточно влажно, когда пальцы опустились и нашли нужный бугорок.
Девушка вновь выгнулась, не сдерживая стона удовольствия. Её руки поднялись и стали исследовать мужское тело, проходя по накаченной груди и крепкому прессу с кубиками. Мадара был в идеальной физической форме, о чём ясно говорили его мышцы на теле. Она чувствовала всю мощь, что скрывалась в его теле, и это чувство ещё сильнее опьяняло. Демоница не могла очаровать и подчинить себе окончательно, чтобы он освободил её, но у неё был другой способ заполучить его силу. Часть силы, что будет прекрасно сочетаться с её.
Её руки, которые исследовали мужское тело, в конечном итоге добрались до мокрых штанов. В одно движение она стянула их, оголив мощные накаченные бёдра и главную часть мужского тела. Мадара вздрогнул, когда нежная ладонь дотронулась до него, погладив и проведя пальцем по всему стволу. В его груди зародилось самое настоящее пламя, и как только ладонь исчезла, что доставляла ему столь блаженное наслаждение, он в мгновение ока отпал от груди и наклонился над лицом девушки. Их взгляды встретились, когда мужские руки опустились на бёдра, шире расставляя ноги, а затем он мощным толчком ворвался в её тело. Легкий вздох сорвался с припухлых губ прежде, чем Учиха запечатал на них поцелуй, раскрывая и врезаясь языком. Мощные толчки продолжались, а мужские руки вновь перенеслись на налитую грудь, начав её сжимать.
Девушка отвечала на поцелуй, полностью погрузившись в невероятные ощущения. Её руки опустились на широкие плечи, впиваясь в них острыми ногтями и оставляя тем самым красные полосы. Её тело ходило ходуном от того, как сильно и быстро в неё врывался мужчина, а когда его одна рука покинула её грудь и спустила ниже меж бёдер, она готова была разорваться на тысячу осколков. Женский разум затуманился также, как до этого было с мужчиной, и она уже не помнила своего плана. Демоница отдавалась тем чувствам и эмоциям, что нахлынули на неё.
Толчки стали более жёстче, а затем и быстрее, и они оба стали чувствовать, что находились на грани. Стоило мужской руке нажать на сокровенное место, стимулируя, как обладательница светлых волос с протяжным стоном выгнулась, испытав эйфорию. Её тело стало расслабляться, а пальцы, что оставили царапины и отметины на мужской спине, расслабились и руки упали на землю. Тело налилось будто свинцом, а сознание распадалось на множество частиц. Мадара, сделав несколько последних толчков, с тихим стоном излился в нутро девушки, а затем опустился на её тело. Он удерживал своё тело на локтях, чтобы не раздавить под собой свою партнёршу, которая с тихим восторгом смотрел в его глаза. Он видел, как ярче они стали гореть от нахлынувших эмоций, и готов был поспорить, что в данный момент его глаза так же горели внутренним огнём.
Удовольствие распространялась по всему его телу и он выдохнул, решив прилечь на землю рядом. Под ними всё также оставалось мокрое кимоно, которое лежало на берегу пруда. Мужчина завалился на спину и открыл свои глаза, смотря на ночное небо. Луна над головой светила своими светлыми лучами, окидывая светом маленький прудик и то, что было рядом с ним. Мужчина усмехнулся, почувствовав внутри себя столь долгожданный покой и умиротворение. Сейчас все воины, смерти и сражения оказались на втором плане, и он наконец-то на какой-то момент был освобождён от тяжёлых мыслей. Его голова была пуста, и он не чувствовал никакой былой тяжести и груза ответственности. Он был будто свободен от всего.
Мадара даже не заметил, как легкая истома поглотила его всего, и вскоре он уснул. Мужчина также не заметил и того, как девушка, которая лежала рядом с ним, перевернулась и прилегла к нему на грудь, медленно вырисовывая на коже замысловатые узоры. Её тело было столь же расслаблено, как и его, но ей было пора уходить.
— Ещё встретимся, Мадара Учиха, — тихо произнесла она.
А затем столь же стремительно исчезла, как и появилась в его жизни.
========== 5. Новая жизнь ==========
Мадара Учиха сидел на ступенях своего дома, задумчивым взглядом наблюдая за тем, как строились улицы нового поселения. Начало было положено ещё несколько месяцев назад, но строительство домов продолжалось, так как с каждым днём их деревня становилась больше из-за примкнувшим к ним людям. Новые кланы присоединялись к ним, и деревня расцветала и увеличивалась прямо на глазах у главы Учиха.
То, о чём он мечтал, свершилось. Кровавые битвы между враждующими кланами прекратились и между кланом Сенджу и Учиха наконец-то произошло перемирие. После той самой последней битвы, где погибли множество сильных шиноби, всё изменилось. Потеряв своего младшего брата, Мадара всё переосмыслил. Видя мёртвое тело самого дорогого для него человека, он понял, что не готов более терять тех, кто был ему дорог. Эти войны между кланами ни к чему не приводили, кроме жестокости и смертей. Эта ненависть поражала их сердца, делая их бесчувственными и неспособными на жалость. Это только убивало их всех изнутри, ведь не оставалось ничего, кроме желания кровопролития.
