Рейвен раздраженно щелкнула пультом, картинка погасла, а сам ни в чем не повинный механизм полетел в стену и развалился на несколько составляющих. Даркхолм сложила руки на груди и цокнула языком, вперила в Чарльза пылающий ненавистью взгляд и вопросительно изогнула бровь.

- Двенадцать трупов, Чарльз, – хмыкнула Рейвен, – и ты знал про детей?

- Да, Санни говорила мне, – Чарльз устало потер лоб и вдруг понял, чьи это могли быть эмоции, – и этих людей убил не Эрик.

Рейвен поперхнулась, дернулась и упала в ближайшее кресло. Она закрыла лицо ладонью, резко выдохнула и несколько раз моргнула, точно сгоняла вставшую перед глазами пелену.

- Что значит, не Эрик? – Рейвен подалась вперед и почти по-звериному рыкнула. – Кто еще мог убить их?

- Ты сама слышала, никаких повреждений, – Чарльз развернулся, выкатываясь из-за стола, и выдохнул следующие слова едва слышно, – Санни убила их.

- Санни? – рявкнула Рейвен, переспрашивая, и Чарльз обреченно кивнул. – Санни?! Ты в своем уме? С каких пор она… Господи, скольким еще людям ты запудрил мозги?

Рейвен всегда была умной девочкой, и ей не нужно было объяснять, что все это значит. Да, Чарльз подправил воспоминания многим, даже слишком многим, но такова была цена спокойствия. А в случае Санни такова была цена целого мира.

- Ладно, я не буду тебе ничего говорить, – Рейвен всплеснула руками и зажмурилась, – что ты теперь собираешься делать? Ты можешь с ней хотя бы связаться?

- Нет, – Чарльз потер переносицу; от странной невозможности почувствовать сестру сводило в ухмылке губы, – нужно выяснить, что там случилось, а потом я попробую достучаться до Эрика с помощью Церебро.

- Почему не сейчас? Почему ты не свяжешься с ним сейчас, зачем ждать?

Рейвен вскочила с места, нависла над ним, тяжело дыша, и Чарльз оборвал ее еще до того, как она успела произнести еще хоть слово:

- Потому что, Рейвен, я хочу сочувствовать ему, а не желать уничтожить.

Самолет приземлился плавно, опустился на сочную траву и затих, не выдавая больше свое присутствие ничем, кроме огромных для подобной местности габаритов. Вокруг было чистое поле, ограниченное черно-зеленым шелестящим лесом, сквозь который вела тонкая тропинка и чуть более широкая автомобильная колея. Чарльз поморщился, предчувствуя неудобный путь, и вздрогнул оттого, что схватившийся за ручки Хэнк толкнул кресло вперед.

- Городок за тем лесом, – Хэнк протянул руку вперед, указывая направление, – я не рискнул сажать самолет ближе.

- Спасибо, Хэнк, – бросил Чарльз, вонзая взгляд в шелестящие на слабом ветру кроны.

Чарльз даже не заметил, как они прошли лесочек, так погрузился в собственные мысли, что очнулся только когда шум чужих мыслей выдернул его из раздумий. Несмотря на то, что городок походил больше на деревеньку или поселок, людской гомон перекрывал едва ли не все звуки и сливался в единый, давящий на виски шум.

Поток чужих мыслей влился в голову плавно, привычно разделился на отдельные голоса, и Чарльз смог выловить главное. Эрик и Санни жили на окраине городка, в отдалении от остальных домов, но Чарльз не спешил идти туда. Мысли одного мужчины особенно привлекли его внимание, и он прислушался, проник глубже и просканировал воспоминания.

- Добрый день, – Чарльз привычно приложил палец к виску, заставляя мужчину видеть то, что ему нужно, – агент Колсон, ФБР. Мы расследуем инцидент с мутантами, расскажите все, что вам известно.

- Дин Коллинз, сэр, – мужчина протянул Чарльзу руку, на мгновение замявшись, – мой сын учился в классе миссис Редпетас.

- Вы продолжаете звать ее этим именем? – Чарльз улыбнулся и ненавязчиво повел его к нужному дому.

- Я знаю ее как Алексис Редпетас и не могу сказать о ней или ее муже ни единого плохого слова.

Дин Коллинз вздрогнул словно от воспоминаний, однако в его голове было поразительно пусто и вместе с тем мысли мужчины полнились беспорядочными чувствами, страхами и предположениями. Чарльз вздохнул, выныривая из его головы, подал знак тут же скрывшемуся из виду Хэнку, и невесомо коснулся переносицы пальцами.

- Так вы считаете этих мутантов хорошими людьми? – спросил Чарльз, когда они почти достигли скрытого пышными кронами домика.

Возле двери стоял хмурый Хэнк, разговаривающий с кем-то из, должно быть, местной полиции. Больше никого рядом не было, и Чарльз снова вздохнул, заставляя полицейского пропустить их и уйти.

- Несомненно хорошими, сэр, лучше многих из нас, – отозвался Коллинз, – и прошу вас, не зовите их мутантами.

Снаружи дом выглядел неприметным и довольно маленьким, Чарльз краем глаза заметил большие качели на заднем дворе и выхватил сложенные на веранде вещи. Дом несомненно выглядел жилым, но Чарльз никак не мог представить Санни вместе с Эриком сидящими, например, на этих качелях или беседующими у самого входа.

Внутри все оказалось еще хуже. Чарльз будто окунулся в гостиную нормальной, среднестатистической семьи с двумя детьми, семьи, которой у него самого никогда не было. В комнате царил беспорядок, вещи были разбросаны, а стекла беспощадно выбиты, но даже среди этого хаоса Чарльз мог заметить несколько рисунков и фотографий, а также несколько пар детских ботинок, ровно стоящих возле большого шкафа.

- Что насчет инцидента? – Чарльз развернулся в кресле, неосторожно коснулся пальцами валяющейся на диване кофты и отдернул пальцы. – В отчете сказано, что, по вашим словам, погибшие сами спровоцировали нападение.

- Так и есть, – тут же подтвердил Коллинз, – это была идея Вуда, директора местной школы. Он, честно говоря, был неравнодушен к миссис Редпетас и очень остро воспринимал ее отказы. Он же раскопал старые новостные сводки, где мы все с ужасом узнали Алексис и Генри, и он же предложил напасть на них, пока они не напали на нас.

- И вы были против? – вмешавшийся Хэнк указал Чарльзу на разбитую фотографию, с которой на него смотрели четверо.

Санни улыбалась счастливо, держала за руки двоих мальчишек разного возраста, а за ее спиной стоял совсем непривычный, умиротворенный и даже слегка довольный Эрик. Чарльз поморщился, взмахивая ладонью, перехватил у Маккоя разваливающуюся деревянную рамку, вытащил из нее фотокарточку и сунул за пазуху.

- Я, – Дин Коллинз замялся, вытер ладони о штаны и усмехнулся, – да, я был против. Но вместо того, чтобы как-то помешать Вуду, я позвал на встречу Генри. Я не знал, что Вуд решит устроить нападение в тот день, я просто хотел предупредить, чтобы никто не пострадал…

Он замолчал, закусывая губы, и Чарльз увидел, как Коллинз жестко сжимает кулаки. Хэнк прикрыл глаза, обошел гостиную и остановился ровно посередине, рядом с расплывшимися багровыми следами, и опустился на корточки, собирая засохшую кровь ватной палочкой.

- Вуд получил по заслугам, – жестко отчеканил Коллинз спустя несколько десятков секунд, – однако мне жаль, что Алексис и Генри пришлось разочароваться в людях. Я, пожалуй, разочарован тоже.

- Вы можете предположить, что случилось с детьми? – Хэнк задал тот вопрос, озвучить который у Чарльза не хватило сил.

- Это их кровь, – Коллинз кивнул на засохшую лужу посреди гостиной, – после такой потери не выживают.

- Что насчет Алексис и Генри? – снова спросил Хэнк. – Здесь нет их крови, и тела также не были найдены. Вы знаете, куда они могли пойти?

Чарльз застыл посреди гостиной, позволив Хэнку разговаривать с Коллинзом, огляделся еще раз и прикипел взглядом к еще одной, покосившейся на стене фотографии. На ней не было Эрика и Санни, только двое улыбчивых мальчишек, один с рыжеватыми кудрями и задорными ямочками на щеках, и второй с копной пшеничных волос и яркими голубыми глазами.

- Я общался и с Генри, и с Алексис, но они никогда особенно не рассказывали о себе, – Коллинз потер подбородок и нахмурился, – хотя Алексис как-то упоминала, что у нее есть старший брат в Америке. Возможно они могли пойти к нему.

Чарльз переглянулся с Хэнком, дернул уголком губ и снова уставился на висящую перед глазами фотографию. Что-то в старшем ребенке казалось ему знакомым, хотя Чарльз был уверен, что никогда прежде его не видел.