— Бурная ночь? — хмыкнул Виктор, едва Олег присел и его «потрясающий» вид можно было разглядеть лучше.

— С документацией, — Олег потер ладонями уставшие глаза и выжидательно уставился на своего собеседника. Тот никак не мог подобрать слов, чтобы заговорить на волнующую его тему.

— Не буду ходить вокруг да около, — наконец начал Виктор и судорожно сжал кружку. — Тебе не кажется, что рядом с тобой жизнь Яны только рушится?

Олег молчал, скрестив руки на груди. Что он мог ответить? Ему не просто казалось, он знал это наверняка. Но Яна вновь и вновь приходила к нему сама, то и дело пытаясь достичь малейшего телесного контакта и хоть какого-то подтверждения того, что Олег всё ещё любит её. Оба знали, что теперь она не сможет уйти от Артема, но тяга двух людей друг к другу была сильнее всего на свете. Подавить её до конца девушке не удавалось.

— Вы прожили с ней вместе полгода, а итог? Она стала счастливее? Яна только ещё больше запуталась в себе и своей жизни. Она измучилась. Она потеряла ребёнка, Олег, это привело мою дочь к антидепрессантам. А у неё маленькая Варя, ей передается эмоциональное состояние мамы.

— Вы думаете, я этого хотел? — холодно спросил мужчина. — Я делал всё для того, чтобы она была хоть чуть счастливее. Но я не всемогущий, Яна не смогла отпустить Артема.

— Артем тоже не тот человек, которого я хотел видеть рядом со своей дочерью. Но с ним она была счастливой. Так что лучше он, чем ты.

Тяжелые слова застыли в воздухе. Олег никак не среагировал, но то, что не произносилось вслух не один год и наконец было сказано обрубило какие-то последние нити надежды внутри. Он всегда знал, что Яна не для него, но зачем-то поддался слабости и искушению, когда она попросила остаться того на ночь. На некоторое мгновение даже казалось, что из этого может получиться что-то хорошее, но оно было так скоротечно.

— Яна слишком молода и многое не понимает в этой жизни, у неё многое впереди. А она уже кладет свою жизнь на ваши больные, ни к чему не приведущие отношения. Я слишком долго отсутствовал в её жизни и просто не имею права учить её чему-либо, только советовать и наставлять, но разве она послушает? Поэтому я очень прошу тебя. Ты неглупый человек и сам всё прекрасно понимаешь.

Олег хмыкнул, вспоминая своего отца. Тот не проявлял себя в жизни сына не из-за обстоятельств, а просто потому что не хотел, но считал, что просто обязан постоянно отчитывать Олега.

— И что вы предлагаете мне сделать? Послать её?

— Я не это сказал.

— А что тогда? Я не зову её к себе, стараюсь избегать встреч. Но она вновь и вновь приходит ко мне сама.

— Придумай что-то. Отдались от неё, я что ли, я не знаю. Не подумай, не то чтобы я имел бы что-то против тебя… Но раз такая ситуация… Я не хочу, чтобы моя Яна страдала. А если вы не прекратите взаимодействовать друг с другом, она доведёт себя до крайней точки. Я не могу смотреть на это и ничего не предпринимать. Если Яна хоть чуть дорога тебе, ты услышишь меня и оставишь её.

— Я услышал, — Олег встал, задвинул стул и вышел. Мысли кружились в голове осиным роем и не задерживались дольше, чем на две секунды. Мужчина не видел, куда шёл, ноги сами несли его и остановился только тогда, когда едва не впечатался в серую кирпичную стену. Подняв голову, Олег понял, что пришел к какому-то больничному зданию. В голове мелькнула мысль навестить друга, которого он не видел с того самого дня, как выяснилась причина неадекватного поведения и болей Артема.

Когда Олег возвращался домой за машиной, к нему неожиданно пришло решение проблемы. Он спешно достал из кармана телефон и стал судорожно набирать номер, чтобы не передумать.

— Привет, пап. Ты как?

— Привет. Что-то нужно?

— Я не могу поинтересоваться твоими делами?

— Раньше ты интересовался не чаще раза в месяц, в этом уже было.

— Я тут подумал… Надоела мне эта адвокатская контора. Поработал, попробовал и хватит. Ты был прав, когда гнал меня в армию.

— Сынок, — после долгого молчания произнес Николай Аркадьевич, — ты у психиатра давно проверялся?

— Грубо, тебе не кажется?

— Ты не один десяток лет воевал со мной из-за этого, пять лет не разговаривал, гробил свое здоровье на складах грузчиком, а потом в задрипанном институте.

— Я по своей воле это делал? Если бы ты не перекрыл мне доступ к работе, возможно, к мысли об армии я пришел бы раньше.

— Ладно, — вздох, — приезжай, а там решим. Когда ждать?

— Сегодня вечером.

— И на сколько планируешь?

— Насовсем, — Олег потупил глаза в землю.

Он безбожно врал отцу. В ненавистную армию не хотелось, но это был единственный способ убежать и таким образом отдалиться от Яны. Возможно, ему повезет и его распределят куда-нибудь за тысячи километров от Москвы и он точно не вернётся сюда никогда. Было совершенно не жаль покидать город, оставлять квартиры и прочее нажитое имущество. Было жаль, что уезжал один. Жаль загубленную жизнь.

Олег повернул ключ в замке зажигания и поехал по знакомому маршруту. По приезде он обнаружил, что в регистратуре сидела та же девушка, что он припугнул некоторое время назад, когда пытался попасть к Яне и Артему. Она тоже его помнила, поэтому молча кивнула в сторону приемного покоя и уткнулась в компьютер. Поднявшись на нужный этаж, мужчина долго расхаживал перед палатой Артема, не решаясь войти. Яна говорила, что Артем уже не похож на самого себя, кости проступают всё сильнее, а кожа синее день ото дня. Олег хотел запомнить друга молодым и здоровым, а не умирающим на больничной постели, хоть и хотелось верить в благоприятный исход.

— Вы к Грачу? — осторожно окликнул его мужчина в белом халате.

— Да… Да, — выдохнул Олег, нервно заламывая пальцы.

— Я бы не рекомендовал, он всё ещё очень слаб после биопсии. К нему не приходит даже жена.

— Жаль. Значит, больше нам увидеться не суждено, — он постоял ещё несколько секунд и, развернувшись, сделал пару шагов по направлению к лестнице.

— Ладно! — послышался возглас. — Если это срочно… Но не более 10-15 минут. Не стоит нагружать слабый организм.

Олег, собрав волю в кулак, толкнул дверь и едва удержался, чтобы не шагнуть назад. Сначала показалось, что он ошибся палатой. Лежащая на кровати тень не могла быть его жизнерадостным, нагловатым и самоуверенным другом. Это то, что от него оставила болезнь. А остальное сожрала и даже не подавилась. Всё, что сейчас делал Артем — часто моргал.

— Для неподготовленного человека зрелище так себе, — чужим голосом произнес он, не повернув головы к другу. Очевидно, сильно болело место на затылке, где была наложена толстая повязка.

— Я даже не знаю, стоит ли мне открывать рот. Боюсь ляпнуть что-то не то, — признался Олег. Это касалось всего, и опухоли Артема и того, что последний раз они нормально общались больше четырех лет назад.

— И задеть мои чувства? Их поглотила опухоль, также как и меня.

— Не зацикливайся на этом. Нужно потерпеть несколько месяцев, тебя вылечат и жизнь пойдет своим чередом.

— Если сохранится.

— Не тебе в этом сомневаться.

Было слышно, как ходит секундная стрелка часов и тихо переговариваются в коридоре пожилые женщины, лежащие в соседней палате.

— Ты же пришёл не просто так, — нарушил тишину Артем.

— Надо же налаживать нормальное общение.

— Прямо сейчас? Мы могли бы сделать это потом. Всегда приходили к какому-то консенсусу и мирились, теперь ничего не было бы по-другому. Но потом. В чем дело?

— Грехи замаливаю, — хмыкнул Олег.

— Тебя это не спасет.

— Знаю. Но на самом деле хотел попрощаться перед отъездом.

— Надолго уезжаешь?

— Насовсем.

Артем от потрясения резко двинул рукой и едва не выдернул капельницу, вставленную в вену довольно-таки неаккуратно.

— А Яна?

— Причем тут она?

— Это из-за неё?

— Из-за себя.

Вспомнив про то, что ему было отведено всего десять минут, а прошло уже пятнадцать, Олег извинился, махнул другу на прощание и вышел из палаты.