Они поднялись по лестнице к жилым помещениям и оказались в обычном гостиничном коридоре, по обе стороны которого располагались номера сотрудников. Под первым номером значилась табличка с именем Гринева, следующий предназначался Геку. Его соседом с другой стороны оказался Борг.

Номер был стандартный, вполне удобный. Сколько он их уже перевидал на своей работе? И этот, конечно же, не последний.

– Хотите отдохнуть или, пока есть время до ужина, показать вам наше хозяйство? – спросил Борг.

– Буду вам весьма признателен.

– Тогда, наверно, начнем с вашей лаборатории. Кстати, вы, по-видимому, знаете, какая трагедия произошла с вашим предшественником?

– И другом, – опустив голову, тихо сказал Гек.

– Простите, я не понял.

– Я сказал, и другом. Мы были с Артуром близкими друзьями, очень близкими. Когда мы там на Земле узнали… – Гек замолчал, сглотнул и, беспомощно махнув рукой, присел на краешек стула, ссутулившись, с потемневшим лицом.

– Ай-ай-ай, какое неприятное совпадение, – забормотал Борг, – я имею в виду, как все это ужасно. Позвольте мне выразить вам искреннее соболезнование.

Гек, как человек, которому трудно ответить, быстро и мелко закивал головой и отворотился.

Секунд через десять он резко с шумным выдохом встал и кивнул Боргу, давая понять, что уже с собой справился.

На втором этаже административного блока, над нижним холлом и всякими подсобками находились рабочие кабинеты сотрудников, столовая и просторный бар. Третий этаж занимала лаборатория Шацкого, теперь его, Гека, лаборатория. Через несколько минут они были там.

В живом, так сказать, виде Ольга Валюженич оказалась еще выразительней, чем на голограмме. Среднего роста, безукоризненно стройная. Глаза и волосы одного цвета, с темным шелковистым переливом. Природа будто задалась целью довести здесь все до совершенства.

Борг представил Гека.

– Вот, – грустно сказал он, – ваш новый начальник оказался близким другом покойного Шацкого. – На красивом лице девушки не отразилось ничего.

Гек бегло осмотрел помещение и кивнул в знак того, что можно следовать дальше. Для продолжения знакомства поднялись на следующий четвертый этаж, в технико-функциональный отдел станции.

В отличие от Ольги, Рита Штарк сразу произвела впечатление живого и дружелюбного существа. Улыбчивая спортивная девушка. Без всяких просьб начала разговор о своей работе и повела его сразу в панибратском тоне:

– Я здесь тружусь больше всех, за исключением начальника, конечно, – иронично взглянув в его сторону, заявила она, – всех впускаю и выпускаю, слежу за станцией, вся энергетика на мне. Одних только счетчиков сколько, ну куда вы смотрите, вот они. Вашу бы Ольгу сюда. Слушайте, поменяйте меня на нее! Я вам все буду делать, а? – она задиристо дернула Гека за рукав, вперив в него веселые серые глаза.

– Рита, наш гость не очень расположен к шуткам, – наставительно произнес Борг, – во-первых, он устал от перелета, во-вторых, они с Шацким были близкими друзьями… вы понимаете?

– А-а, – протянула девушка. Было видно, что она не знает, как именно следует реагировать на последнее сообщение.

– Вы сказали – впускаю и выпускаю. Я не очень это понял, – обратился к ней Гек.

– Ну, что тут непонятного… – начала было Рита.

– Имеется в виду, – перебил ее начальник станции, – защитное силовое поле, которое отключается на то короткое время, когда кому-нибудь из сотрудников нужно выйти за пределы территории или вернуться назад.

– Значит, это к вам я должен обращаться, когда мне нужно будет выходить.

– Нет, вот к нему надо обращаться, – она нагловато ткнула пальцем в сторону начальника.

– По существующей инструкции, – пояснил тот, – выход со станции возможен только с моего разрешения. Мы, естественно, придерживаемся этого. Более того, я должен регистрировать в журнале каждый выход, а вот этот счетчик отмечает снятие поля. Цифры на счетчике и в журнале всегда должны совпадать. Но никакой проблемы у вас не будет, – поспешно заверил он, – вы вправе планировать свою деятельность вне станции, как сочтете нужным.

– Очень кстати! – воскликнула Рита. – Сейчас вы увидите, как я это делаю. Орлы прилетели.

Гек увидел на одном из экранов болтающийся в небе флайер.

Она взялась за небольшой красный рычажок и передвинула его вправо. Внутри приборной панели что-то задвигалось и заработало. Секунд через десять автомат произнес: «Объект находится в зоне». Рита перевела красный рычаг в обратное положение.

– Вот! Тонкая работа, – она подмигнула Геку, и он невольно улыбнулся.

– Ну, отлично, – произнес Борг, – вернулись Гардман и Гринев, с ними вы сможете познакомиться за ужином, он у нас через полчаса. А пока посмотрим остальные помещения.

Когда они вошли в уютную, в светлых тонах столовую, вся компания оказалась в сборе. Оба молодых человека подчеркнуто дружелюбно поздоровались с Геком.

Сели за стол.

На станциях с малыми коллективами приготовление пищи считалось делом индивидуальным. Ольга и Рита готовили в виде, так сказать, личной инициативы.

За едой обсуждали меню завтрашнего дня. Гек, на какое-то время выпавший из общего внимания, сидел с отчужденным видом и слушал.

Ощущалась атмосфера привычного налаженного быта этих людей. Общий стиль поведения – шутливый и, на первый взгляд, дружелюбный. Рита больше всех смеется и болтает, задирает Тина и Макса, единственная, кто позволяет себе вольности по отношению к Боргу. Ольга гораздо сдержанней, говорит мало и очень конкретно, иногда улыбается. Улыбка делает ее похожей на девочку-подростка, выражение лица становится простым и неуверенным. Между Боргом и остальными явно просматривается дистанция, которая, судя по всему, выдерживается с обеих сторон. Гардман активно реагирует на слова девиц, стараясь быть остроумным по поводу и без повода, и ему это порой удается. Вообще троица Тин, Макс и Рита хорошо отлажена, один продолжает шутку другого, пускают по кругу симпатичные безобидные колкости.

– А нашему гостю что больше нравится? – неожиданно обратилась к нему Рита.

– Не понял, – Гек вздрогнул, как разбуженный человек.

– Ну, про второе блюдо на завтра?

– Вы знаете, – промямлил он, – я в общем-то равнодушно отношусь к еде.

– Ну, здорово! А еще говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. К вам тогда какой же путь?

– Рита, я прошу вас держать себя в рамках, – строго вмешался Борг.

– Ах да, извините, я забыла.

– Что забыла? – спросил Тин.

– Гек и Шацкий были близкими друзьями.

Воцарилось молчание.

Его прервал Гринев:

– Мы сочувствуем вашему горю. Вы долго дружили?

– С университетской скамьи. – Гек вытащил из внутреннего кармана фотографии. – Вот, захватил на память… Здесь мы на ступеньках у главного входа университета… Здесь – после первого курса…

– У, какой хорошенький, – не удержалась Рита, – это я про вас.

– Вот выпускная фотография. Тут мы втроем, справа старина Тротт.

– Который прилетал к нам на орбиту… незадолго? – спросил Макс.

– Да. Дружба все годы нас соединяла. – Глаза Гека увлажнились, он уставился в стол перед собой. – Всех людей жалко, – с трудом выговорил он, – но ведь Артур был не только крупным ученым, а и замечательным человеком. Старина Тротт до сих пор не пришел в себя. Провожая меня на космодром, он сказал: «Обоюдными силами мы с тобой, может быть, и сможем возместить науке ее потерю, но возместить такую человеческую утрату не сможем никогда». Я в первый раз видел, как он плачет.

Гек и сам уже говорил хрипловатым голосом, и вилка, которую он теребил в руках, несколько раз противно звякнула о тарелку.

«Что-то тут не заметно ответной реакции. Физиономии постные, но никаких попыток сказать теплое слово о покойном».

Гек горестно молчал.

– Да, все это очень грустно, – прервал затянувшуюся паузу Борг. – Мы с большим уважением относились к вашему другу.

«С уважением? Это вполне естественно. Шацкий был из категории людей, которых трудно не уважать. Но ведь есть и другие чувства, менее формальные – дружба, симпатия, наконец… Молчат коллеги Шацкого… если их можно так называть, как выразился сам покойный. Да, здесь нужно покопать, отношения, возможно, не были простыми».