Эдуард Компанеец Ироничный маньеризм Задуматься на минутку и посмеяться от души предлагает читателю автор стихов в жанре вымышленного ироничного маньеризма.
Здесь вы найдёте оттенки всех стилей – от тонкого английского юмора до реализма и от детектива до фэнтези. Поражает фантазия и эрудиция автора, с лёгкостью создающего невероятные образы. Автор приглашает читателя заглянуть в ироничный и невесомый мир главного героя – Авдея. Любезный читатель! Тонкая книжечка, что держишь ты в руках, издана семьей большого ценителя слова, коему ныне исполнилось 80 лет. Почтенный юбиляр пишет стихи по велению души, по вдохновению, а то и просто так. Автор родился во Владивостоке, во время войны маму с маленьким сыном эвакуировали в Омск. Там он окончил институт, женился и, движимый желанием послужить Родине на дипломатическом фронте, уехал в Китай, затем с женой и двумя дочками в Монголию, Бирму и снова в Китай. Росли должности, повышалась ответственность и напряжение в работе. Короткие ироничные четверостишья рождались легко и спонтанно, в редкие минуты, когда искусство разведки отходило на второй план и оборачивалось искусством поэзии – лёгкой, отнюдь не легкомысленной. Авдей – лирический герой, альтер эго автора, за ёрничаньем и игрой словами порой высказывает глубокие, но ненавязчивые мысли. Уже двадцать с лишним лет наш автор проводит лето и осень в живописной деревне Тверской области. Северной природе и уюту столетнего дома посвящены многие строки искренней любви. С пиететом к автору преподносится это скромное издание. Времена года В манере рифмы куртуазной… Свищут ветры в чистом поле, Снег валит, не видно зги. Некто в нанковом камзоле Строит куры от тоски. Забрела к нему соседка Одолжить щепоть ля ви, Дама, право, не кокетка, Из порядочной семьи. Муж ея, служака бравый, Славно в чине и годах После пыла поля брани Пребывает на водах. Некто ж наш, дитя уюта, Был с младенчества холим, Сторонится всякой службы, Буде в том неколебим. Приподняв подол неспешно, Но нечаянно вполне, Дама Некту обнажила Уголок дезабилье. Чу! Трезвон звучит в покоях, То француз Жиль де Бредок Приготовил для приёма Некту полдничный декокт. Некто тут зардел румянцем, Просит дать ему пардон И стремглав, как в туре танца, Покидает даму он. Буде доброго декокта Хватанувши от души, Некто в кресле у камина Задремал в хором тиши. «Что же дама?», – спросит кстати Наш докучливый читатель. Теребя в руках сонетку, Прилегла она в кушетку. Видно, нрав у нашей дамы Был решителен вполне, Так и ждёт она упрямо Постдекокт на канапе. Когда б декокт пришед по вкусу…  За межой укрылось солнце, В поле дремлет тишина. Некто, сидя у оконца, Пригорюнился слегка. Затеплил лампаду в зале Надоеда Жиль Бредок. «Вечерять уж не пора ли?» — Некто мыслил между строк. Что сегодня нам к обеду Предложить готов француз? Мысли лезут, надоеды, Как соломины в картуз. Всё ж трапезничать. Понеже Се обуза не пустяк — Будут лакомства несвежи, Коль отложишь просто так. И кручинясь понапрасну, Некто слышит дальний гром, Храп коней и колокольцев Приближающийся звон. Вот уже к крыльцу причалил В тройке барин молодой. Некто ж наш гостей не чаял, Буде сам невыездной. Сноровисто Жиль вбегает И доклад свой отдаёт: «Князь сиятельство Меняйло Вам поклон передаёт». Только Некто, напружинясь, Стал князей перебирать, Глядь, а князь в дверях уж вырос, Ну плезиры расточать. Обремизив челядь сразу, Князь толкует про просак: «Торопился-де на базу, Где разбит был бивуак». Буде челядь бестолкова И убыточна вдвойне, Он решил хоть на два слова Заглянуть к своей жене. Ан во тьме сбились с дороги, Кони падают с копыт. И приходится пороги Обивать как бы с визит. Снороватый галл покуда Табльбот изукрашал (Был он в том большой зануда, Бдя заморский ритуал). Некто, слушая в пол-уха, Буде он не фармазон, Приглашает князя сухо В залу, где готов уж стол. А понеже гостьприимством Некто был не отягчён, То лафитничком с декоктом Был украшен барский стол. Князь тут, млея кулинарно, Аппетитом исходя, Хватанул декокту сразу, Только вышло вроде зря. Некто, видя гостя мину, Дабы выправить конфуз, Приказал подать бутыли, Что схоронены в кутуз. Жиль, радея за приличья, Сразу выставил на стол Всё Нектовое наличье От «Вдовы» до «Пьер де Кол». Вздрогнул князь и, отмерсившись, Чарку добрую хватил, Ведь в дороге утомившись, Жаждал он достатка сил. Некто ж, этикета ради, Тоже взял на грудь шутя И не мудрствуя в заряде Пару чарок лафита. Чу! Поток блаженства сладкий К Некта членам побежал, То рефлекс, дремавший гадко, Пробуждаться сразу стал. Князь, мгновенья не теряя, Предложил Некту на «ты», Его в выю лобызая, Хватанул полштоф «Вдовы». И пошла у них потеха: Кто кого опередит, Кто из туфли ради смеха, Разжигая аппетит. Дале повесть всем известна, Чай, нам это не впервой: Как чаровничать ни лестно, Быть с больною головой. Утром рано спозаранку Отошедши ото сна, Некто Жиля засылает В сокровенные места. |
