— Спасибо, что дал мне пищу и ночлег. Хотел бы задержаться здесь подольше, но неотложные дела волнуют мое сердце, — сказал он старейшине эльфийского дома.

— Даже не поведаешь мне, что происходит сейчас в Хелиндельсельве? — спросил внезапно Дунлин, опередив желание Вальгира подняться с лавки.

— Лес вот-вот уйдет в спячку. На границах спокойно. После войны в Антинаре дышать там стало куда легче.

— Пока легче, а что потом будет — неизвестно. Ты же не думаешь, что люди просто так оставят нас в покое?

Слова старейшины насторожили эльфа.

— Разве есть причины для беспокойства? — спросил он. — Королева Алисия дала нашему народу обещание больше не тревожить священный лес. Почему мы не должны доверять ее словам?

— Потому что это только слова. В устах людей они совсем ничего не значат, — сгорбившись, Дунлин опустил голову на согнутые в локтях руки. — Люди не доверяют нам, мы не доверяем им. Замкнутый круг. Я вновь вернулся в Вермилион и рассчитывал увидеть перемены в их глазах, но в который раз разочарование отравляет мою душу.

— Люди всегда были такими. Лучше расскажи, как продвигается наша торговля. Былые притеснения остались в прошлом?

— Нам выделяют самые бойкие места. Тут мне жаловаться не на что.

— Так что же гложет тебя?

— Мне трудно объяснить это, Вальгир. Чувствую, как враждебные нам силы вновь собираются вместе. Блейков уже нет, но что-то иное заняло их место. С пропажей советника Уинсона тьма вновь зашевелилась с той стороны.

Вальгир промолчал, надеясь, что Дунлин не задаст свой очевидный вопрос. Но тот не мог обойти его стороной.

— Скажи мне, что же случилось с Аллардом Уинсоном? Он действительно погиб или слухи не лгут, и советник скрывается в Хелиндельсельве?

Вальгир не умел врать, особенно своим соплеменникам.

— Дозорные говорили, что видели в лесу человека, но был это Аллард или нет, сказать не берусь, — уклончиво ответил он, стараясь избегать взгляда старейшины.

— Как так? Видели и не захватили в плен? Не похоже на наших дозорных.

К столу подошла юная эльфийка и спросила у гостя, не желает ли он продолжить трапезу.

— Нет, спасибо любезная девушка. Ты изумительно все приготовила, а потому не сочти за оскорбление мой отказ, — мягко сказал ей Вальгир, залюбовавшись ее красивым лицом и стройной фигурой.

Щеки девушки подернулись румянцем и она, смутившись, поспешила покинуть комнату.

— Моя дочь Морелей, — со вздохом сказал Дунлин. — Ей уже тридцать, а я все не могу свыкнуться с мыслью, что опека ей не требуется. Хочу выдать ее замуж, да разве в этом городе сыщешь доброго эльфа. Предлагал ей вернуться домой, а она не хочет. Говорит, что кто-то должен нести здесь тяжелое бремя торговца. Хотя я думаю, что она лукавит. Самой тут нравится жить. Стала уже волосы укладывать подобно местным женщинам, да чем-то лицо себе мажет по вечерам.

— Что поделаешь, жизнь на чужбине диктует свои правила, — ответил ему Вальгир. — Лишь бы она совсем не оторвалась от своих корней, да не загуляла тут с каким-нибудь пройдохой из людского рода.

— Вот этого я и боюсь. Бесчестие для человека в порядке вещей, а для нас оно смерти подобно. А долг свой каждый из нас выполнить обязан. На том и стоит эльфийский народ.

Вальгир вспомнил о своей миссии и поспешил раскланяться перед хозяином дома. Стоило поторопиться — в Месяц Холода снег всегда выпадал слишком уж внезапно, а впереди неблизкий путь до дома. И хотя он так и не получил от одноглазого желаемых сведений, но все же считал свой долг выполненным.

* * * *

Едва ощутимый укол в плечо и по всему его телу внезапно пробежала слабость. И как не пытался Вальгир сохранить равновесие, а ноги предательски подкосились, увлекая его на каменную мостовую.

— Ну, чего уставились!? Не видите — плохо ему! А ну расступись, к лекарю сейчас его доставим! — как во сне услышал он рядом мужской голос. Две пары сильных рук подхватили его и поволокли подальше от городской суеты.

Очнулся эльф в пустом заброшенном дворе. Тело хоть и с трудом, но все же приходило в себя. Что же касается неизвестных, то они сразу же исчезли, как только доставили его в это место. Читай на Книгоед.нет

— Вальгир, правильно я называю тебя? — внезапно предстала перед ним черноволосая женщина.

— Ты права, но что все это значит? — рука эльфа по привычке потянулась за спину, но своего верного лука там не обнаружила. Ножны на поясе тоже оказались пусты.

— Твое оружие у меня, — предупредила незнакомка. — Дабы избежать лишнего насилия, скажи мне откровенно — где прячется Аллард?

— Впервые слышу это имя.

— А глаза не знают куда себя деть, — звонко засмеялась женщина и показала эльфу пергамент. — Видишь это? Ты же принес его одноглазому?

— Даже если и я, что тебе с того? — гордо ответил Вальгир, мысленно готовясь к худшему.

— Хм… да собственно ничего, — равнодушно пожала она плечами. — Хочу, чтобы ты передал кое-что своей королеве или как вы там еще ее называете.

— Я слушаю тебя, женщина.

— Во дворце ждут голову Алларда Уинсона. Причем ждут с большим нетерпением. Живым он не нужен, хватит и этой части тела. Эльфы отдают нам голову, а королева Алисия сохраняет старые договоренности и передает им Хелиндельсельв.

— Лес и так принадлежит нам! — воскликнул от возмущения Вальгир. — Сама королева клятвенно заверила мой народ в этом!

— Наивный! Королевское слово так же легко забрать, как и дать его! Считай, что все прошлое уже не имеет силы.

— Воистину коварство людей не знает границ!

Черноволосая лишь снова рассмеялась, дивясь этой эльфийской простоте.

— Подумай! Голова жалкого человека за целый Хелиндельсельв! Разве это не щедрое предложение?

— А если откажемся? — тут же спросил Вальгир, и черные глаза женщины налились суровой злостью.

— Мы сожжем ваш проклятый лес и обильно посыплем землю солью, чтобы больше ни одно дерево там не выросло. Мы будем убивать всех подряд, пока весь ваш род не исчезнет из этого мира. Ты даже не представляешь, на что способны люди, когда такие жалкие создания становятся на их пути.

Эльф в ярости рванулся было к ней, но к счастью ноги его по-прежнему были слабы.

— До дома путь не близкий. Обдумай все по дороге и слово в слово передай своей правительнице. Судьба вашего народа теперь в ее руках. И отчасти в твоих.

Женщина бросила неподалеку от эльфа отнятое у него оружие, а сама не спеша скрылась в темной арке двора.

* * * *

Холодный северный ветер внезапно стих и на западе, с трудом раздвинув тяжелые осенние тучи, показалось солнце. Показалось, чтобы бросить на остывающую землю Арондала последние лучи света и уступить свое место бледной покойнице луне.

По полям и низинам черной холодной гладью озера уже растекалась темнота, а Хелиндельсельв все еще сверкал пестрым островом среди наступающих осенних сумерек. В эти дни прощания с жизнью великий лес был особенно красив и печален. Грусть переполняла его вековые деревья, чистый и прозрачный воздух, живительные родники. Все вокруг замерло в странной тишине, готовясь в очередной раз погрузиться в мертвый зимний сон. Лес знал, что вновь воскреснет весной, но как же страшно было засыпать в эту безумную эпоху войн.

Кому суждено проснуться с первыми криками вернувшихся жаворонков? А для кого этот сон станет вечной смертью? Молчание служило ответом на эти вопросы. Порой судьба бывала слишком капризной даже по отношению к своим предсказателям.

В самом сердце леса под могучим дубом с развесистой кроной стоял невысокий широкоплечий мужчина. Серый плащ, в который он закутался, скрывал потрепанную, уже потерявшую вид дорогую одежду, выдававшую в нем человека, имеющего высокий титул при королевском дворе. Гибкие руки бесцельно крутили сухую ветку, а отрешенный взгляд серых глаз был направлен куда-то вглубь лесной чащи и совсем потерялся в ее удивительной тишине.

Ничто не могло нарушить устоявшуюся гармонию с природой. Но внезапно раздавшийся за спиной мягкий певучий голос безжалостно вырвал его из этого состояния.