– Темно, – сказала она. – Мам, смотри, как темно на улице.

– Маша! Что ты наделала?! – схватился за голову Артем. Он начал трясти мать, но та была мертва.

– Она сама, – сказала сестра, продолжая обездвижено стоять.

– Маша! – закричал Артем.

– Прекрати на меня орать! – делая небольшие паузы, ответила Маша. Она повернулась и посмотрела на Артема.

Артем вгляделся в её темное лицо и увидел вместо глаз черные дыры. Маша моргнула и снова продолжила на него смотреть пустыми глазами.

– Ты не будешь больше на меня кричать, – Артем услышал голос, похожий на голос Маши, но её губы не пошевелились. – Теперь ты никогда не будешь на меня кричать, или ты уснешь навечно, как мама.

Артем попятился к двери, но запнулся об дергающуюся ногу матери, он поскользнулся в её крови и упал на пол.

– Тише, – повернулась к нему Маша и приложила указательный палец к губам, – ты разбудишь маму.

– Что-о, – запинаясь, пробормотал Артем, – что ты с ней сделала?

Артем нервно задышал, а сестра продолжила говорить.

– Она должна поспать, она устала, она всегда так уставала, когда я её просила поиграть со мной…

Артем дотронулся до шеи матери, чтобы нащупать пульс, но пульса не было. Он продолжил пятиться назад.

– Ты-ы, – в ужасе смотрел на силуэт сестры он, – ты, убила её…

– Она просто спит, милым голоском сказала Маша. – наша мамочка просто уснула… Я сейчас ей спою колыбельную… – Маша повернулась к брату и пошла к нему, продолжая смотреть на него пустыми глазами.»

– Мама, мне страшно, – расплакалась Даша и не дала брату закончить.

– Ты зачем нам такое читаешь, а, Миш? – обняла дочку Вера.

– Лучше скажи, зачем ты такое пишешь? – смотрел на него отец озадаченными глазами.

– Не знаю, – пожал плечами Миша. – Страшно?

– Мне – да, – сказала мать.

– И мне, – всё еще хныкала Даша.

– Так подожди, а ты почему решил ужасы писать? – взволнованно говорил отец.

– Это не ужасы, это мистика, – поправил Миша.

– Это дело не меняет, мне очень страшно, – поцеловала мать Дашу в щечку.

Миша слегка улыбнулся.

– Но зачем, Миш? – продолжал отец.

– Ясно, – резко взял свои записи Миша и вышел из-за стола. – Я собираться!

Родители переглянулись, но ничего не сказали. Мать пила вино, а отец доел кукурузу и стал мыть посуду. Даша ела конфеты.

– Я его истории уже больше не могу слушать, они очень жестокие…

– И я, – сказала Даша, аккуратно раскладывая фантики на столе.

– Может возраст у него такой, – пожал плечами отец, ставя чистую сырую тарелку в шкаф.

– Даша, иди, чисти зубы, и спать, – сказала Вера.

Даша послушно встала из-за стола и посмотрела на родителей.

– Только не ругайтесь, как позавчера, я так поспать хочу, – тихо сказала она и послушно ушла готовиться ко сну.

Макс посмотрел на Веру, а та опустила глаза и сказала:

– Всё она понимает, Максим. И Миша всё понимает. Ты ведь спал с его учительницей, представляешь, что с ним будет в школе, если кто-то узнает?

Макс пожал плечами.

– Ты занимался сексом с учительницей своего сына… – вздохнула Вера и посмотрела на Макса глазами полными слез.

– Вера! – швырнул он ложку в мойку. Хватит! Вот хватит! Ты это начала! Ты! Это! Начала! – кричал Макс. – Ты первая нашла другого мужика!

У Веры задрожала губа.

– То есть я виновата, что тебя не было дома постоянно, я виновата? Да? – вытирала она слезы.

– Мама! – Даша стояла в халатике в руках с зубной пастой и щеткой. – Хватит кричать! Хватит кричать! – повторила два раза она.

– Хорошо, солнышко, иди, готовься ко сну, – сказал Вера и вытерла слезу, которая текла по её щекам. Она подошла к Максу. Даша убежала в ванную комнату, а Макс отложил посуду, вытер руки и встал чуть ближе к Вере.

– Пожалуйста, давай это прекратим, – обнял он её. – Я так больше не могу. Мы уже двадцать лет вместе. Ты мне родной человек, бывает всякое, это не повод разводится. Не повод…

Вера поставила бокал на столешницу, уткнулась в мужа и тоже его обняла.

– Сейчас, переварю это… Должно просто время пройти какое-то, понимаешь? – сбивчиво дышала она. – Я не могу всё забыть, вот если ты можешь, то я не могу…

– Я могу? – отошел от жены он. – То есть ты думаешь, что я измену могу забыть? – он стал повышать голос. – Да у меня перед глазами то, как ты это делаешь, а я, между прочим, ничего не видел, только слышал! – Макс уже кричал. На кухню вошел Миша.

– Вы меня так достали! – громко и уверенно сказал он. – Вы – взрослые люди, а ведете себя как дети! Даша спать хочет, я устал, ехать нам завтра! – кричал он.

– Не ори на нас! – снова в унисон сказали родители.

– Сами не орите! – ответил Миша и ушел в свою комнату. Родители остались на кухне и ещё долго что-то обсуждали.

Миша уснул быстро, и проснулся в три часа тридцать минут. За окном было темно, и ненависть к этому миру у него зашкаливала. Собраться он не успел и накидал в свой рюкзак что попало.

Миша зашел на кухню и налил себе чай. Мать уже стояла там и обнималась с отцом.

– Всю ночь мирились? – сказал он.

– Что? – вбежала на кухню Даша и Миша засмеялся.

– Ничего, Даш, иди чай пить, – довольно произнес он, держа в руках конфеты.

– Дай мне тоже, – сказала сестра.

– Даша, иди кашу есть, я разогрела, – сказала мать, не отходя от отца.

– Я не хочу кашу, я хочу конфету… – жалобно пропищала Даша и взяла у брата горстку леденцов, которую быстро засунула в рот.

– Даша! – крикнула мать.

– Ну не лезет ей каша в четыре утра, – пожал плечами Миша. – Вы сами-то ели?

– Миш, я, что тут подумала, – начала мать, – тебе нужно хотя бы одну историю закончить и показать учительнице по литературе, иначе ты не будешь знать своих ошибок.

– Зачем? – спокойно сказал Миша.

– Чтобы она оценила, как ты пишешь, – сказала она. – А то у тебя что-то совсем ничего не выходит, ты пишешь и пишешь, а закончить рассказ не можешь.

Миша начал злиться.

– То есть мне показать то, что я написал? Про трупы? Правда?

– Да, я считаю… – начала мать, но Миша её перебил.

– Да иди ты со своими советами! – зло швырнул ложку он и ушел из кухни.

Отец догнал Мишу. Он схватил его за грудь и прижал к стене. Он смотрел на него обезумевшими глазами и сдерживался, чтобы не ударить сына.

– Ты что себе такое позволяешь?! – кричал он. – Быстро извинился! Я сказал, быстро извинился перед нами!

– У тебя что, похмелье? – сказал Миша. – Вы вроде всё вчера решили, я слышал, как вы это делали… Почти до утра…

– Молчать! – пригрозил отец.

– И не подумаю! – улыбнулся Миша. – Вы можете орать на весь дом, а я нет?! – кричал он.

– Хватит! – крикнула Вера. – Успокоились оба!

– Ты знаешь, что он курит? – вдруг посмотрел отец на Веру и кивнул в сторону Миши. – Знаешь? А ты его защищать продолжаешь!

У Веры затряслись руки и она мгновенно заплакала.

– Это не мои сигареты! Я не курю! Это самокрутки какие-то, мне их подбросили.

– Подбросили, – заплаканными глазами посмотрела на сына Вера.

– Да! – крикнул он.

– И кто? – вытирала слезы Вера.

– Жираф наверное, – сказал Миша.

– Ваня Семенов? – сказала мать. – Парень твоей Мироновой?

– Да, – кивнул он.

– Какой ещё Мироновой? – отпустил сына Макс.

– Кати Мироновой, – сказала Вера. – Приходила к нему недавно, помнишь? Такая красива девочка, блондинка с голубыми глазами.

– Блондинка… – вздохнул отец и посмотрел на сына. – Подкинул её парень?

Миша кивнул.

– А что у тебя делала дома девушка, у которой есть парень? – настороженно произнес отец.

– А что ты делал дома у другой женщины, имея в паспорте штамп о заключении брака и двоих детей? – сказал Миша.

– Ещё слово и …. – замахнулся отец.

– Так! – крикнула Вера. – Собираемся.

– Проект у меня Катя делала, – тихо промямлил Миша, – и я не буду курить, только пить, как ты.