— Я приготовила тебе завтрак, — отступив от своего ребёнка, известила она. Женщина подошла к столу и взялась за небольшую ручку белой чашки с недопитым напитком. — Меня несколько дней не будет — очередная командировка.

Лена сделала небольшой глоток почти остывшего кофе и снова взглянула на сына, которого, с виду, подобная новость не сильно обрадовала.

— Ясно, — с грустью произнёс подросток и опустил глаза вниз, чтобы уйти от пронзительного взгляда любящей матери.

— Бенджи, — Елена подошла к подростку и, захватив лицо в свои ладони, взглянула в глаза сыну, — мы ведь уже это обсуждали? После развода я обеспечиваю нашу семью.

Парень сделал неумелую попытку высвободиться из нежной надёжной хватки, слегка приподнял голову и захватил тонкую руку матери своей ладонью.

— Я знаю, — он сжал губы в тонкую линию, будто в очередной раз старался понять, в какой момент его жизнь приобрела настолько непривычный ему ход, — извини.

Мальчик легонько приобнял мать, скрыв руки за её спиной. В первый миг не ощутив позади привычные мягкие локоны, он посмотрел на сцепленный из собственных рук замок. Сама женщина не стала отстраняться, ведь понимала, что ей стоило сделать эти решительные шаги давным-давно, ещё при ощущении первых проблесков назревающего развода.

Елена нежно похлопала сына по спине, а после перевела ладони на затылок. Она начала перебирать его светлые волосы и порой накручивать на указательный палец короткие пряди.

— Ну все, иначе я опоздаю на поезд, — мать отстранилась и направилась в прихожую.

Бен наблюдал, как любящая женщина надевала поверх костюма лёгкую куртку и искала в гардеробе недостающие вещи.

Парень взял приготовленную порцию, состоящую из рисовой каши. Которую мать, по привычке, заправила куркумой, добавляя обыденному блюду золотистый оттенок и немного пряный вкус. Также глазунья, которая за время непродолжительного разговора покрылась под прозрачной крышкой тонкой нежной плёнкой, скрыв под собой жидкий желток.

— Отец звонил, — почти собравшись, объявила Елена и, закончив одеваться, взглянула на сына, — он хотел с тобой поговорить…

Парень нехотя зажмурился и с грохотом поставил белую тарелку на стол, выражая этим все свое недовольство.

— Бенджи, — как и прежде ласково произнесла мать, — тебе, так или иначе, придётся с ним поговорить.

— Зачем? — подросток незаметно для самого себя повысил голос. — Я решил остаться жить с тобой до исполнения совершеннолетия…

— И я за это очень благодарна, но он твой…

— Только биологически, я на него даже не похож, — мальчишка не хотел вспоминать последние годы своей жизни, что сейчас настойчиво лезли в голову.

Подросток постарался их заглушить, как делал это ранее.

Припоминая последнее вмешательство отца в его, тогда ещё беззаботную, жизнь, он забывал о спокойствии. Ведь почти все время, предоставленное только ему и матери, закончилось

при попытке мужчины, впервые за долгие годы, проявить участие в его развитии.

— Ни внешне, ни характером, — добавил Бенджамин после небольшой паузы, так и не найдя с малознакомым человеком схожие характеристики.

— В этом ты ошибаешься, — женщина обутая прошла в кухню и поравнялась с молодым человеком. Она поправила его волосы, заведя небольшую светлую прядь за ухо. — Вы оба неимоверно упертые и всегда добиваетесь своей цели. Не скучай, — Елена обняла своего ребёнка и вновь поцеловала его на прощание. Завершив этот святой ритуал, она направилась в прихожую к входной двери, — когда вернёшься, помой посуду, — напоследок мама указала на гору грязной посуды.

— Хорошо, — бросил ей вдогонку Бенджамин и снова вернулся к столу.

Вскоре подросток закончил с завтраком и принялся собираться на учёбу. Он снова поднялся на второй этаж и в своей комнате захватил приготовленный заранее рюкзак. Быстро накинул одну лямку на плечо и опрокинул тканевый рюкзак на спину. Внизу, в гардеробе, захватил куртку, которую не стал надевать, а всего лишь держал в руке на тот случай, если погода испортится во второй половине дня. Он вышел из квартиры и закрыл ключом входную дверь. Его спрятал в небольшую дверную щель по привычке, и из-за опасения потерять предмет где-то на улице.

Парень быстро спустился по ступенькам, стирая об его пыльную поверхность подошвы ботинок.

Открыв дверь, он незамедлительно вышел на улицу, не стал ждать, когда дверь сама закроется позади. Парень быстро покинул двор и возле дороги заметил знакомую машину. Темно-синий лексус практичен и, как говорил его владелец, удобен в использовании.

— Я не собираюсь переводиться на другую специальность, — прокричал мальчишка, завидев издалека знакомое ненавистное лицо.

Парень не стал подходить близко к своему биологическому отцу, а предпочёл остаться на прежней позиции.

Высокий мужчина в поношенном удобном костюме, как полагается. Казалось, специально принарядился для этой встречи.

— В угоду тебе, — спросил мальчишка, сделав на этой фразе особую интонацию, — а после работать в сфере разоблачения наркобизнеса?

— Это вместо приветствия? — строго и немного расстроенно заявил отец, — Бен, от тебя я подобного не ожидал.

Старший Ширяев отошёл от своей машины и начал медленно приближаться к неугомонному подростку. Мужчина, что практически жил на работе и посвящал ей все свое свободное время, сегодня выглядел иначе. Казалось, он хотел произвести хорошее впечатление: идеально уложенные назад тёмные волосы, больше на одну сторону; опущенная щетина сейчас выглядела ухоженной. Лицо, как и прежде, было исписано морщинами в их обыденных местах.

— Ты в этом уверен? — поравнявшись с сыном, спросил Юрий, при этом он надеялся, что от уменьшенной дистанции мальчишка постарается её вновь возобновить. Вопреки его ожиданиям, этого не произошло. — Просто…

— Разговор окончен, — уверенно отрезал Бенджамин, при этом взмахнул перед собой рукой, создавая с собеседником мнимую границу — линию защиты.

— Я уверен, ты передумаешь, если узнаешь об этом побольше. — Спокойно продолжил мужчина, который не желал терять хладнокровие, как его собеседник. — Мы готовимся совершить прорыв в одном деле…

— Так делайте, — снова Бенджамин не позволил отцу завершить свою мысль, — это ваша работа, а не моя.

Последние слова дались мальчишке с большим трудом, казалось, ему не нравилось осознание собственных способностей, а вместе с тем, он радовался, что смог выразить свою точку зрения и отстоять её.

— Я не ты, — искривив лицо от досады, произнёс он, — я не акула.

Парень резко отвернулся от собеседника, не выдержав долгого зрительного контакта. Он проскользил подошвой по мелким камушкам и, развернувшись, направился прочь от собеседника.

— Ты это просто ещё не понял, — предпринял последнюю попытку взрослый человек. Он завёл руку и ухватился ею за плечо. Он грубо обернул к себе уходящего подростка и снова встретился с его неподдельно прозрачными серыми глазами.

— Нет, мы разные, — Бенджамин резко отмахнулся. — Оставь меня в покое.

Более обиженно и грозно произнёс он, отпрыгнув от настырного собеседника и возобновив так недостающую ему безопасную дистанцию.

— Я не могу этого сделать, — бросил вдогонку своему сыну Юрий Ширяев. Однако его слова остались без внимание, ведь подросток уже настраивал наушники и искал в телефоне загруженный музыкальный плеер.

Мужчина недовольно цокнул, после чего направился к машине и, скрывшись в салоне, грубо хлопнул дверью. Вскоре тихий мотор загудел, и транспортное средство сдвинулось с мёртвой точки, покидая уютный, когда-то родной, двор.

***

Настоящее время, ближе к полуночи

Сквозь сон постепенно пробирался шорох, треск. Он с каждой секундой становился ближе, пронзительней, громче. Каждый звук, тряска отдавались в голове новой волной боли.

— Черт, — скуля, прошипел мальчишка, в полной мере испытав на себе одну из этих волн, после эхом разошедшихся по всему телу. Которое напомнило об оставленных на нем накануне синяков.