Мне в первые в жизни захотелось принять участие в кастинге – девушкам было положено носить маски, но несмотря на это, она даже и не думала поднимать на нас с Дереком свой взор.
Интереса ради я заставил ее заглянуть в свои глаза – любопытство всегда было моей слабостью.
Я был уверен, что девушка носит линзы – настолько яркие и зеленые глаза не могли быть настоящими. Большие, раскосые и изумрудные – самое странное, что мне показалось, что их я уже где-то видел.
Не в силах побороть любопытство, я велел Дереку выбрать ее – со временем, я, возможно, вспомню, что это за девица, и успокоюсь. Как бы там ни было, вторая девушка все равно была точной копией предыдущих. А разбавить «коллекцию для клиентов» совершенно не помешает.
Резко открыв глаза, вгляделся в очертания своего просторного кабинета: огромный стол, где в легком беспорядке лежали несколько папок; широкие кожаные кресла; диван у стены и пара картин с изображением пейзажей Ниагарского водопада – типичный кабинет, который вызывает доверие у компаньонов и выставляет меня в лучшем свете. Самое любимое место здесь – полки с позолоченными кубками, которые я и моя школьная команда получили еще в то время.
Первые места, многочисленные медали за лучшую скорость и тактику игры, призы за победы в школьных, районных и городских соревнованиях – все шло к тому, что я должен был стать одним из игроков NBA (National Basketball Association, NBA – мужская профессиональная баскетбольная лига Северной Америки, в частности, США и Канады. Входит в четвёрку главных профессиональных спортивных лиг Северной Америки).
Я и баскетбольный мяч были неразлучными друзьями, с тех пор как мама сводила меня на игру «Knicks» против «Chicago Bulls». Матч захватил меня с первых минут, и я до сих пор помню то состояние, в котором пребывал после игры.
Полеты баскетболистов завораживали меня; различные броски, за которые почему-то давали разное количество очков, и даже яркая красивая форма игроков не оставили меня равнодушным. С тех пор как мне исполнилось пять лет, я всегда мечтал только о том, чтобы однажды выйти на поле в форме «Knicks» и повергнуть противника в пух и прах.
И чтобы весь зал скандировал мое имя…
Но эти мечты рассыпались, как карточный домик. После полугодовой комы баскетбол стал для меня запретной территорией.
Многочисленные удары битой по костям и органам – врачам пришлось собирать меня по кусочкам. Колени раздробили битой – удары по этим местам я даже не помню. Я вообще довольно смутно помню тот день, и неудивительно – врачи говорят, что так мое сознание пытается защищаться от вредного воздействия этих воспоминаний.
Помню только побелевшее лицо матери, которая склонилась надо мной, когда я проснулся. Мое «сонное» состояние длилось полгода, а она успела постареть на все десять лет.
От былых мышц, что украшали мое тело в восемнадцать, в девятнадцать не осталось и следа. Я иссох, с трудом произносил самые простые слова, а о том, чтобы встать с постели и пойти погонять в мяч, не было и речи.
Даже шаг давался с трудом, и на восстановительный период ушло полтора года.
Целых полтора года, которые я должен был провести в колледже, деля комнату с лучшим другом.
Играть за команду колледжа, постепенно заявляя о себе на крупных матчах.
Для кого-то баскетбольный мяч был резинкой, сделанной в форме глобуса, но для меня этот шар был всем миром, который я мог с легкостью вертеть на указательном пальце правой руки.
Но еще паршивее, чем снаружи, я выглядел внутри. Человек без мечты – это лишь тень, проекция сознания, бесцельно блуждающего по миру.
Сердце мое превратилось в камень, а дни протекали в гонках за попыткой урвать хоть какие-то эмоции, и, благо, отец подсуетился и передал мне все дела, которыми я теперь занимался.
Телефонный звонок рассеял мои воспоминания, и, заметив на экране имя своей невесты, я взял трубку.
– Да, – сухо ответил я, ожидая от Тессы очередную истерику.
Наши отношения с Тессой трудно было назвать близкими. У нее были любовники, у меня – шлюхи. Мы были знакомы со школы, и за все это время она так мне приелась, что последние два года я даже ее не трахал.
Совсем.
Тесса была моим прикрытием, отвлекающей мишурой, которой посыпали мой образ нью-йорские газеты. Наша семья была верхушкой городской аристократии – на бумаге. На деле же – кровожадные бизнесмены, добивающиеся процветания своего бизнеса любой ценой.
В самом буквальном смысле этого слова.
– Милый, мне ждать тебя сегодня? – Тесса звонила мне только тогда, когда ей было что-то от меня нужно. В основном же, мы редко виделись и общались только по телефону – так называемая «газетная невеста» нужна была мне только для мероприятий и выхода в большой свет.
– Я просил тебя не называть меня так, – грубо ответил я, раздражительно сжимая в руках трубку. – Что надо, говори сразу. Никому не нужны твои прелюдии – они меня не возбуждают.
– Ну почему сразу что-то нужно… Я просто соскучилась по тебе. Лежу здесь одна… В ванной… И абсолютно голенькая… – Я отодвинул телефон от уха, не желая представлять себе эту картину.
Тессу я трахал еще в школе, она была подругой моей официальной девушки Джессики – тогда это было интересно и в новинку, но не более. Сейчас же она стояла у меня поперек горла.
Обычно я предпочитал делать это втроем и с девушками, которых не знал – частенько это бывали шлюшки из клуба или просто посетительницы, которые подвернулись мне под руку.
Часто они даже не догадывались о том, что я – владелец клуба, особенно в вечер, когда мы все носили маски.
– К делу, – отрывисто попросил я, возвращаясь к разговору. – Сколько тебе нужно?
Тесса тяжело вздохнула, сдавшись.
– Сто тысяч долларов. Скоро неделя моды, и я должна выглядеть лучше всех. Это на платье и туфельки от Valentino… – Тесса была из хорошей обеспеченной семьи, но такие расценки даже для них были дьявольскими.
Но не для меня. Строительная империя отца процветала с каждым часом – пусть, благодаря отвратительным незаконным действием и полной ликвидацией конкурентов, и все же, процветала.
Поэтому этой курице я отстегивал деньги только так – лишь бы молчала о том, что наша с ней помолвка весьма фиктивная. Или она действительно еще на что-то рассчитывает?
– Тесса, я отслеживал твои платежи по карточке. Согласно моим данным, всю прошлую неделю ты провела в Майами – отель на берегу океана, номер на двоих, шампанское в номер… Мне продолжать? Если уж ищешь мужиков, то поискала бы хотя бы с яйцами.
– Перестань, Кейд, – жалобно заскулила она прямо в трубку. – Я просто развлекалась с подругами…
– Мне все равно, чем ты занималась, – совершенно искренне и спокойно произнес я, как будто разговаривал о погоде. – Только идиотка может подумать, что тебя можно ревновать.
Я никогда не ревновал – да, был жутким собственником, но, по большой части, это касалось вещей, денег и баскетбола. Денег никогда не бывает много, баскетбол – это святое, а вот девушки одинаковы и легко взаимозаменяемы.
– Ну, Кейд… – Она что-то нервно защебетала, но я был не намерен выслушивать ее бессмысленные бредни.
– Денег ты не получишь. Пришлю к тебе стилиста с платьями – выберешь так. Ясно?! – Последнее слово я выкрикнул, чтобы у нее не нашлось никаких возражений.
– Я-ясно. Я все равно буду ждать тебя сегодня, – как-то по-особому нежно произнесла она, от чего меня только сильнее передернуло. – Кейд, прошу тебя. Я хочу все исправить. Я хочу, чтобы мы были чем – то большим…
Я нажал на красную кнопку без особых мучений – едва ли мной можно было манипулировать. А вот женское нытье всегда меня раздражало. Особенно удивляли некоторые шлюшки после секса: они прижимались к моей груди так, как будто хотели высосать из меня всю душу по утру, а на самом же деле – деньги.
Я проживал чужую жизнь – жизнь человека в маске, главы корпорации, которая досталась мне от отца – зачинщика денежных махинаций. После того как я перестал заниматься баскетболом, я с каким – то особым удовольствием наблюдал за любой человеческой болью.
