Мужчины, один из которых был седым, а второй – рыжим, одновременно заселились в «Enjoy», взяв с собой своих жен, и ожидали эвтаназии, которая была назначена на завтра. Седой и рыжий сдружились во время откровенно неудачной игры в гольф еще в первый день. Они проводили за этим бесплодным в их случае занятием большую часть отведенного им времени.

– Дерьмовая игра. – подытожил рыжий.

– Не торопись с выводами, веснуха. Мы просто не разобрались во всем этом. – спокойно ответил седой.

– Я мастер, если дело касается определения, дерьмо передо мной или нет.

– И каково быть дерьмовым экспертом? – сквозь стыдливый смешок произнес седой.

– Дерьмовая шутка. – поспешил с ответом рыжий. – У тебя есть выбор, брат: заниматься этим дерьмом или отправиться со мной в финальное путешествие, после которого не стыдно умирать.

– Что за путешествие? – поинтересовался седой.

– Я договорился с дежурным медбратом – он может организовать нам программу «SOS». Позабавимся на полную катушку! Сдохнем от кайфа!

Мужчины предпочитали уходить в мир иной, предварительно проходя своеобразный маршрут под названием «SOS». Вечером, накануне процедуры, этот путь вел в контролируемую зону, где мужчина принимал полюбившееся им вещество, затем специальные провожатые отводили его в легальный и первоклассный согласно отзывам посетителей Дворец похоти, обитатели которого предоставляли все виды сексуальных услуг. После полуночи открывались клубы, где каждый уважающий себя эшенлендец хотя бы раз испытывал удачу и выпускал на волю свой азарт. Считалось не зазорным, если умирающий напоследок спускал все свои сбережения и проигрывал имущество. Женщины могли пройти такой же предсмертный маршрут, но большинство из них ограничивались визитом в контролируемую зону.

Сразу же после ночного путешествия седой и рыжий попросили общую палату для одновременной процедуры. Их кушетки стояли близко, поэтому они могли общаться друг с другом до самого конца.

– Встретимся в следующей жизни, веснуха. – устало произнес седой.

– Лучше встретимся на небесах – здесь слишком много дерьма. – чуть оживленнее ответил рыжий.

В последние минуты они были счастливы, умирая в окружении родных и друзей, которым было не страшно выступать в роли свидетелей запланированной смерти. Каждый ответственно и с легким сердцем подходил к подобной миссии. Никто не знал точно, как скоро он окажется в числе приоритетных клиентов «Enjoy».

Эта страна открывала много соблазнительных и опасных возможностей, но не было ни одного ее гражданина, которого эти условия бросили на социальное или духовное дно. Отсутствие менторских запретов вырабатывало в людях спокойствие и инстинктивное выстраивание адекватных границ своего поведения.

Религия заняла одно из главнейших мест в жизни каждого эшенлендца. Люди, которые знали, что такое «плохо», не жалели денег на нужды церкви. Это был их знак благодарности Богу за то, что они теперь имеют. Духовенство преклонялось перед Богом вдвойне усерднее и в знак благодарности перед Всевышним принимало роскошные подношения прихожан.

У истоков Эшенленда популярность Верховного Святителя в буквальном смысле поднялась до небес. Серым мартовским днем, на концерте по случаю третьей годовщины Эшенленда, он потребовал дать ему право выступить перед людьми. Каждый, кто был на том концерте, ожидал услышать бессмысленную религиозную пропаганду, безжалостно лишавшую слушателей их драгоценного времени. В тот раз, попирая вековые стандарты, Верховный Святитель ограничился несколькими пространными фразами.

– Рано или поздно ветхое пристанище нашей веры уничтожит рок, но из оставшегося пепла мы построим дворец, внутри которого родится вечная жизнь! Это будет аналог рая на запятнанной нашими грехами земле! – впечатляюще провозгласил официальный посол Бога в Эшенленде.

Причудливый спич Верховного Святителя позабавил многих, но уже на следующее утро его слова были позабыты. Их вспомнили через восемь дней, когда юная, никому неизвестная красавица сорвала первое религиозное торжество Эшенленда. Перед началом службы, полностью облитая неопределенной жидкостью, обезумевшая девушка выбежала в центр зала собраний и истерично закричала:

– Я – огниво, разжигающее тлеющий мир!

Не теряя времени, она достала зажигалку и бесстрашно подожгла себя. Истерично кричавший клубок огня хаотично метался в разные стороны чуть больше минуты. Старые стены церкви не могли противостоять пламени. Древнее строение сгорало подобно бумажному домику. От пожара пострадали только церковь и девушка – виновник нелепой трагедии. Ее короткие светлые волосы, большие выразительные глаза небесно голубого цвета, милые черты лица и стройное тело, как и ее жизнь, дотлевали где-то внутри пожарища.

В одно мгновенье Верховный Святитель стал пророком и духовным авторитетом Эшенленда. Как и говорилось в его пророчестве, эшенлендцы не смогли остаться равнодушными и общими силами отстроили роскошную церковь. Все они единодушно ожидали полного очищения их несовершенных душ.

Вторым по значимости после Бога для эшенлендцев стал президент Фейт. Высокий брюнет с притягательными чертами лица и глазами редкого цвета. По словам соратников и поклонников, близко его знавших, яркая синева необычайно умных глаз Фейта была такой же завораживающей и холодной, как арктический ледник. Он знал, что красив и умело этим пользовался. Те, кому удавалось с ним увидеться и пообщаться лично, сразу же и навсегда становились его скрытыми фанатами, вне зависимости от их пола и возраста. Словно каждое утро Фейт принимал ванную с феромонами и душился таинственным парфюмом, в нотах которого преобладала дерзкая харизма.

Он приступил к президентским полномочиям за восемь месяцев до окончания смуты. Возлагая на себя ответственность за управление гибнущим государством в момент общечеловеческого кризиса, он не ожидал, что сможет вывести свой народ на путь процветания. Годы восстановления и развития Эшенленда прошли практически безболезненно. Фейт смог наладить контакты со странами-наставниками и как шутил он сам – «проложил финансопровод» между сверхдержавами и Эшенлендом. Ни у кого не возникало сомнений в том, что это первый президент, считающий себя частью эшенлендского общества и желающий наравне с согражданами насладиться плодами благоденствия. Поэтому народ, движимый страхом потерять то, что уже есть, единогласно делегировал Фейту пожизненные президентские полномочия.

Еще в период предвыборной кампании Фейту улыбнулась удача. Он женился на дочери самого влиятельного человека страны. Таким образом, молодой кандидат набирал необходимые очки в голосовании. Даже в случае проигрыша на выборах он оказался бы победителем, находясь под надежным и опекающим крылом тестя.

Все 22 года правления и прочного брака Фейт маниакально желал рождения наследника. Его первенцами стали разнополые близнецы, но пьянящий голову восторг очередной жизненной победы оборвался трагическим известием. Мальчик был слишком слаб и не проявил ни малейшего усилия в борьбе за свою жизнь. Оставшаяся в живых девочка унаследовала от родителей и крепкое здоровье, и острый ум, что выяснилось еще с раннего детства, и железную волю. В ней сконцентрировались все качества, которые любимый ею отец ожидал от наследника, но Фейт не считал дочь частью своей жизни. Его ребенок должен обладать членом, и в этом вопросе не было места компромиссу.

С каждым годом Фейт все агрессивнее требовал от супруги рождение сына, но очередная беременность заканчивалась абортом, поскольку они зачинали только девочек. Фейты изнуряли себя специальными диетами, ломали голову вычислениями необходимых дат и времени суток, выкручивали устаревающие суставы новыми позами, гарантирующими 100% результат. Медицина открывала большие возможности, касающиеся этого вопроса, но Международная конвенция о правах еще не рожденного человека на биологически предусмотренный пол запрещала все лабораторные манипуляции, направленные на достижение запрашиваемого ребенка в угоду прихотям будущих родителей. Многие закрывали глаза на конвенцию и обзаводились потомством согласно заказу, но как показали годы – такой выводок оказался вполовину слабее и отличался чрезмерно высокой смертностью.