Электромеханики под руководством Вострикова трудились над опытным генератором мощностью 30 квт. Леонид Николаевич сообщил командиру, что запас электроламп на Марти исчерпан полностью. Мещерский в ответ поручил ему срочно дать предложения по альтернативным источникам света. Покопаться в библиотеке и обсудить этот вопрос с научниками. А пока, везде, где только можно, заменить электролампы керосиновыми светильниками. Высвободившиеся электролампы собрать и прижать в НЗ. Использовать их только в прожекторах и ратьерах, а также во взрывоопасных помещениях. И попенял Председателю Верховного Совета, что тот не сделал этого раньше. Озадачил его новым назначением Сокольского и повышением его в звании.
Радиотехнический участок под руководством Семенихина пытался собрать радиостанции для новых кораблей. Семенихин сказал, что запасы радиоламп и других радиодеталей практически исчерпаны. Нужно думать, как наладить их производство. А пока они собирают примитивные длинноволновые радиостанции, используя детали от радиовещательных приемников. Мещерский посоветовал старлею наведаться к научникам и обсудить этот вопрос ними.
В бытовом цехе трудились портные и сапожники, в основном испанцы, под командованием двух краснофлотцев. В голове у Предсовнаркома загудел сигнал тревоги. Испанцев здесь быть категорически не должно. Хотя, краснофлотцы заверили его, что испанцы трудятся, не разгибаясь, и в другие цеха не ходят. Показывают завидное трудолюбие. Но мастера из них так себе. Моряки, хоть и сами имели небольшой опыт по специальностям, многому научили испанцев. В частности, показали как делать разные сапоги на правую и левую ногу. Местные до сих пор на обе ноги шили обувь по одной колодке.
Оказалось, что среди испанских моряков настоящих мастеров нет. Только недоучившиеся подмастерья, выгнанные мастерами за лень или вредность характера. Настоящие мастера в моряки не попадали.
Наконец подошел Болотников. Поздоровались. Взяли трех краснофлотцев, две опытных двустволки, два обреза, револьвер, патроны и двинулись на стрельбище. Оно располагалось в полукилометре, рядом с металлургическим блоком, перед склоном холма. По дороге Мещерский озадачил Болотникова изготовлением трех опытных образцов пушек, разработанных в научном секторе, назначив срок в тридцать дней. Плюс к тому изготовить 300 ручных гранат и 50 противопехотных мин. И все это за тридцать дней. В качестве компенсации разрешил, по согласованию со Звягинцевым, привлекать на производство моряков, свободных от вахты, с Марти, пока тот стоит в бухте. Второй грузовик распорядился переоборудовать в башенный броневик с максимом в башне и десантным отсеком.
На стрельбище повеселились от души. Расстреляли сотню патронов. Изготовленные по образцу охотничьей двустволки, висевшей на стене в каюте командира, ружья показали себя вполне прилично. Из двустволок все стабильно попадали в ростовую мишень со ста метров. Отдача была сильной, но терпимой. Тренированные краснофлотцы показали скорострельность 4 выстрела в минуту. Обрезы при стрельбе приходилось держать двумя руками. Тем не менее, с 20 метров все попадали в поясную мишень. Из револьвера – тоже. А большего на палубе корабля и не потребуется.
Нарком обороны принял ружье, револьвер и обрез на вооружение ВМФ республики и навесил на завод еще и выпуск полусотни обрезов и десяти ружей в трехнедельный срок. Мещерский хотел вооружить обрезами в качестве личного оружия всех краснофлотцев в экипажах парусников, и раздать на каждый парусник по паре ружей. Чтобы у испанцев не возникло никаких соблазнов. После испытаний нарком с директором завода отправили краснофлотцев с оружием в заводоуправление, а сами пошли в металлургический блок.
Начальник цеха профсоюзник Пикалов, бывший металлург, продемонстрировал действующую доменную печь, выдавшую уже несколько плавок чугуна из болотного железа. Производительность печи составила почти полтонны железа в день. Показал строящийся конвертер, который собирался пустить через две недели. На стройке работали испанцы. Сигнал тревоги в голове Мещерского загудел снова.
В построенном рядом корпусе действовал прокатный стан. Болванки для него отливали из трофейных пушек, расплавляемых во второй доменной печи. Дымили печи, гудели компрессоры и вентиляторы, ревел огонь в топках. Предсовнаркома был весьма впечатлен мощью индустрии Крыма. Рядом достраивались формовочный и литейный цеха. Склады сырья, печи и цеха уже были связаны между собой рельсовой линией, на которой стояли вагонетки.
Предсовнаркома от имени правительства республики выразил благодарность Болотникову и Потькалову, пообещав подкрепить ее чем-нибудь материальным. Потом задал им вопрос, поставивший обоих в тупик:
– А что вы будете делать с испанцами, которые строят конвертер, после окончания стройки?
– А почему с ними надо что-то делать? – Задал встречный вопрос Болотников.
– А потому, товарищи, что все, что вы тут делаете, для 16-го века гениальное технологическое открытие. И даже не одно. Поэтому, тех испанцев, кто все это видел, придется либо расстрелять, либо держать всю жизнь в рабстве, либо сделать нашими искренними и безоговорочными сторонниками. В общем, директива вам такая: всех испанцев, которые работали в заводских цехах, переписать, сформировать из них специальный отряд, отделить от остальных и направить на кирпичный завод. Там они ничего секретного не увидят. Рядом с кирпичным заводом построим еще одну промзону. При ней отдельный от остальных испанцев жилой лагерь. В эту промзону перенесем все несекретные производства: гончарное, столярное, швейное, обувное и прочие аналогичные, по мере их появления. Ягодину поручение насчет строительства промзоны и лагеря я дам. Там задействуем всех испанцев – ремесленников. Попрошу Вас Петр Ильич, подготовить типовой договор найма. Будут они у нас наемные работники. К ним присмотримся, и решим, кого в граждане, а кого в рабы.
Уже стемнело, когда Мещерский встретился в штабе с Ягодиным. Договорились завтра посмотреть западную и восточную артиллерийские позиции, а также дороги к южной и северной позициям. Николай Иосифович вкратце изложил наркому внудел итоги дня и поставил следующие задачи стройотрядам: построить промзону для несекретных производств и лагерь для испанцев при ней, обнести металлургическую и научную зоны частоколом и наладить их охрану, после завершения дороги к артиллерийским позициям начать строить дорогу по периметру острова. Проект дороги сделает штурманская БЧ. Сообщил, что собирается снова послать Марти корсарствовать, то есть, скоро будет новый приток пленных.
Поинтересовался, как у испанцев с дисциплиной. Ягодин ответил, что в каждом отряде сначала было по нескольку буйных. Пришлось навести дисциплину жесткими мерами. За неподчинение команде конвоя – расстрел из луков на месте. За попытку побега или нападения на конвой – повешение виновного плюс расстрел еще одного пленного из отряда по жребию. За невыполнение норм выработки – карцер на три дня на одной воде без освобождения от работ. В каждом отряде пришлось казнить двух – трех особо наглых, да в карцер определить с десяток, теперь во всех отрядах тишь да гладь. Работают на совесть.
Мещерский попросил наркома присмотреться к испанцам, имеющим ремесленные специальности, с тем, чтобы в новую промышленную зону не попали неадекватные, поскольку в дальнейшем им, вполне вероятно, придется давать гражданство. Поскольку работающие в промзоне будут получать оплату, туда следует отбирать только самых достойных. Самый сложный вопрос оставил напоследок.
– Марк Львович, хочу посоветоваться с тобой. В самое ближайшее время будем комплектовать экипажи еще для четырех кораблей. В перспективе будут еще корабли. Моих моряков на все не хватит. Помимо рядовых матросов, в экипажи придется набирать из испанцев и младший комсостав и даже средний. В экипаже наших будет максимум десяток: командир, штурман, артиллерист, радист, рулевой, сигнальщик и механики. Придется на ответственные должности набирать испанцев, поскольку кадры из индейцев мы подготовим еще не скоро. Вполне вероятно, корабли будут выполнять задания поодиночке. Дворяне могут подбить рядовых матросов на бунт и попытаться захватить корабль. Когда пошлем корабли в Европу, могут попытаться сбежать.
