- Против подарка я не возражаю, тем более в такой день, хотя ваш подарок словесный и с подтекстом. Но он единственный, а потому особенно приятный.

- А почему именно сегодня?

- Да потому, что сегодня у меня маленькое торжество.

- В таком случае простите, если я помешала вам отмечать торжество таким оригинальным способом. Сидеть одному, листать журнальчик и смотреть в потолок.

- Таким способом я всего лишь готовлюсь к торжеству. Думаю, думаю и никак не могу придумать, что делать.

Николай говорил загадками, что-то явно не договаривая. Это заинтересовало Женю, и она, поддавшись искушению, спросила, что же он в конце концов имеет в виду. Оказалось, что сегодня у него день рождения. Ему исполняется тридцать лет. Женя тут же решила рассказать об этом событии всем сотрудникам кафедры и организовать маленький сабантуй. Однако Николай возразил:

- Не надо других. Я не та персона, к которой следует проявлять повышенное внимание. Но если вы согласитесь скоротать со мной время, я буду вам искренне признателен.

- Это что, приглашение?

- На день рождения не принято приглашать. Но я нарушу это правило.

- Допустим, я его приму, но что же вы предлагаете?

- Предлагаю съездить в одно весьма экзотическое место к человеку, с каким теперь не часто можно встретиться.

Предложение Николая показалось Жене заманчивым, и хотя она понимала, что делать это при их почти шапочном знакомстве не совсем удобно, дала согласие. Договорились встретиться возле почтамта.

29

Люся прилетела в конце декабря. Дни стояли морозные. Пескишев у приезжего грузина купил букет гвоздик и в 14.00 был в аэропорту. Он, по-видимому, прослушал сообщение о прибытии рейсового самолета, поэтому появление Люси было для него несколько неожиданным. Увидев ее, Пескишев на какой-то миг оторопел, затем бросился ей навстречу. Легкая и изящная, одетая в длинную шубку, окаймленную пушистым белым мехом, Люся повисла на его шее. Опьяненный ее близостью, он забыл, что находится в аэропорту, что кругом люди, и целовал ее в глаза, в губы, не обращая внимания на окружающих. А окружающие, занятые своими заботами, словно не замечали их. Только одна пожилая деревенская женщина, поглядев на них, сказала что-то неодобрительное, но, не получив поддержки, пошла к выходу, бормоча что-то себе под нос.

Опомнившись, Пескишев взял Люсин чемодан и вывел ее из толчеи на площадь, где их ожидала машина.

Квартира Федора Николаевича Люсе очень понравилась. После ее маленькой и тесной она казалась хоромами. Но еще больше ее удивили порядок и чистота, свидетельствующие о присутствии здесь женщины.

- О! Да у тебя здесь просто отлично! - воскликнула она, расхаживая по квартире. - Чувствуется женская рука.

- Ты угадала.

- Кто же она?

В этом вопросе Пескишев уловил не только нотки любопытства, но и ревности. Он рассказал Люсе, что через день к нему приходит Маня - толковая, славная и работящая девушка, санитарка его клиники.

Действительно, Маня очень привязалась к Федору Николаевичу. Хотя она жила в общежитии, большую часть свободного времени Маня проводила у него. Пескишев так к ней привык, что даже предоставил в ее распоряжение одну из комнат, где она теперь нередко оставалась ночевать.

Между Пескишевым и Маней сложились самые доверительные отношения. По сути дела она была негласной хозяйкой дома. В ее распоряжении всегда находилась необходимая сумма денег, которую она расходовала по своему усмотрению, освободив Пескишева от многих житейских забот. И хотя он никогда не интересовался, как и на что Маня тратится, она ежемесячно, несмотря на его возражения, представляла ему подробный отчет, который Пескишев, не читая, тут же выбрасывал.

Сегодня Маня, накрыв стол для гостьи, ушла в клинику на дежурство.

Люся была в восторге от всего. Вечер они провели вдвоем в разговорах, слушали музыку, смотрели телевизор. Когда часы пробили полночь, Люся вдруг спохватилась. Зная, что Федор Николаевич коллекционирует статуэтки, она привезла ему бронзовую гаитянку, которую ей удалось купить в комиссионном магазине на Невском.

Пескишев был приятно удивлен сувениром, который пришелся ему по душе.

Утро началось с незапланированных событий. Звонили из клиники, куда прибыл тяжелый больной, нуждавшийся в срочной консультации. Пескишеву пришлось ехать. Вскоре после его отъезда опять раздался телефонный звонок. Люся подошла к телефону, но, взяв трубку, сразу же поняла, что совершила оплошность. Из Ленинграда по автомату звонила Галина Викторовна.

- А ты что там делаешь? - удивленно спросила она.

Люся на какой-то миг растерялась от неожиданности, но тут же взяла себя в руки и спокойно ответила, что приехала к Федору Николаевичу в гости.

- Это что, твоя инициатива или он пригласил? Что-то ты раньше такой смелости не проявляла. Давно ли стала такой?

Слушая сердитый голос Галины, Люся решила не раздражать ее и отвечать на вопросы спокойно.

- Нет, недавно. Точнее, с прошлого его приезда в Ленинград.

- Ах, вот оно что! А я-то думала, от кого он узнал о моей поездке на рыбалку. Так это ты ему сказала?

- Да, я.

- Но это же подло! Ты меня поставила в крайне трудное положение, возмутилась Галина.

- Во-первых, подло, что ты обманываешь Федора. Во-вторых, я могу помочь тебе выпутаться из этого неприятного положения.

- Каким образом?

- Я попрошу его не сердиться на тебя.

- А за что ему на меня сердиться? Что я ему сделала? Это я должна сердиться на него за то, что он приехал в Ленинград и остановился у тебя. А теперь - ты у него...

- Но ты же сама не раз это мне предлагала в прошлом. А вообще-то не надо наводить тень на ясный день. Я все хорошо знаю и не позволю тебе дурачить его.

- О! Да ты говоришь так, будто ты его жена!

- Да, я говорю тебе как его жена. Правда, ты знаешь, что пока это не так. Но после того, как вы разведетесь...

Спокойствие и откровенность Люси ошеломили Галину Викторовну, и она прошипела в трубку:

- Вот я сейчас поеду в аэропорт, возьму билет и тут же прилечу к вам. Тогда и поговорим с глазу на глаз. А пока у меня нет никакого желания продолжать эту беседу. Надеюсь, ты сообщишь ему о ней.

Люся ничего не успела сказать: раздались короткие гудки, и она положила трубку. Настроение было испорчено. Как-то отнесется Федор к этому разговору? Конечно, ей он нравится, она, не задумываясь, согласилась бы стать его женой, если бы с его стороны последовало такое предложение. Но предложения не было, да и будет ли?

Пескишев вскоре вернулся и, сбросив шапку и пальто, предложил Люсе принять сегодня участие в одной маленькой экскурсии. Люся сказала, что звонила Галина Викторовна и пересказала разговор. Пескишев не проявил к нему интереса. Улыбнулся, но, увидев тревогу в ее глазах, посоветовал не беспокоиться.

- Вопрос о наших взаимоотношениях с Галиной Викторовной для меня решен.

- В каком смысле?

- В прямом. В ближайшее время я разведусь с нею и буду просить тебя быть моей женой.

- Может, ты позвонишь в Ленинград?

- Нет, милая, сегодня у меня нет желания разговаривать с ней и портить себе настроение. Отложим эту беседу до следующего раза.

Пескишев сказал, что в клинике встретил Круковского, который предложил ему небольшую поездку к одному человеку - собирателю русской старины. Полагая, что эта поездка может быть любопытной, он дал согласие.

- Ну, если ты уже дал согласие, то мне остается только повиноваться, сказала успокоившаяся Люся и пошла на кухню кое-что приготовить, - не ехать же с пустыми руками.

Все обошлось лучше, чем она предполагала. По сути дела Федор Николаевич сделал ей предложение. В том, что они отлично уживутся, она не сомневалась. Разве легко женщине ее возраста выйти замуж, да еще по любви и за такого человека, как Федор? Нет, она его никому не отдаст... Она не станет, как Галина, оставлять его одного. Всегда и везде будет с ним.