Пока Оля шагала к хрущёвской пятиэтажке, где жил одноклассник, она успела увидеть ещё троих. Ехидного гнома, похожего на маленького чёртика — или чёртика, похожего на гнома? Здоровенную муху всех цветов радуги. И что-то многоногое, невероятное, гипнотизирующее — от него она постаралась отвернуться как можно скорее. Такие штуки были особенно опасны.

Теперь им точно стоило держаться вместе, ей и Женьке. Кто знает: может, Марина и была права насчёт них. Но пока ничего не происходило, и обоих это вполне устраивало.

— Ау, приём, — почти весело позвала Оля, набрав нужный номер на домофоне. — Дневник приехал. Прямая доставка из школы, минуя Вивлу!

Дверь пискнула и открылась, пропуская её внутрь.

Женька встретил Олю на пороге, заспанный и неодетый: похоже, она сдёрнула его с кровати, пока он ещё видел седьмой сон. Но гости есть гости, а она с недавних пор стала в этом доме самым желанным. Стаська загадочно улыбалась и отводила взгляд, глядя, как подруга между уроками переписывается с болеющим одноклассником, а остальные олимпиадники уже напрямую спрашивали у Оли, когда «этот придурок» наконец вернётся в класс.

— Ну и как тебе… это всё? — Женька завёл разговор, когда они уже сидели на знакомой маленькой кухне и пили чай с печеньем. На этот раз — из других кружек, больших, с рисунком. — Способность и прочее?

Он неопределённо помахал рукой.

— Да нормально, — Оля пожала плечами. — Лучше, чем я боялась. Сам-то как?

— «Лучше, чем я боялся», — процитировал Женька и отхлебнул полный глоток чая. — Понятия не имею, что она сделала, но пока сюда больше ни одна дрянь из крупных не залетала. Хотя раньше, бывало, кучу за ночь видел.

— А папа?

— А что папа? Вернулся тогда в понедельник домой, обнаружил бардак, ну да я уже рассказывал… Решил, что я тут бухал без него, благо вид у меня был соответствующий.

— Не вспомнил? — уточнила Оля.

— Ни на минуту. До сих пор думает, что она умерла девять лет назад.

Она отмахнулась рукой от назойливого мелкого монстрика, который упорно пытался залезть ей в ухо. Такие были не опасны, если не подпускать их слишком близко. За эти дни Оля успела как следует изучить дневник Марины — и теперь чувствовала себя намного увереннее, чем раньше.

— А я смотрю, ты быстро освоилась, — усмехнулся Женька. — Ну что, вот он я, теперь у меня нет никаких от тебя секретов. И… что? Как ощущения? Сбежать не хочется?

Оля рассмеялась и едва не подавилась куском печенья, попавшим не в то горло.

— Ни за что. Наоборот. Как она там сказала — правило третье?

Теперь уже он чуть не поперхнулся чаем.

— Нет, нет и нет! Я уже говорил — никаких семей. И вообще, мне кажется, это была шутка такая. Она вообще была… затейница. Я серьёзно.

Оля хихикнула. Она припоминала ему слова матери уже не в первый раз — и каждый раз реакция забавляла её, как впервые. Оля не решалась судить, о чём это говорило — но подтрунивать не прекращала, искренне веселясь результату.

— А это мы ещё посмотрим, — шутливо подмигнула Женьке она и потянулась за следующим печеньем.