— Ну...нужно посмотреть в книгах...
— Можешь их мне достать? И ещё ручку. Это очень важно!
Мальчик покорно начал доставать из-под кровати, куда ранее убрал всё что касалось истории города, толстый том с черно-белыми иллюстрациями. Девушка села за рабочий стол неудачника и достала из кармана свой блокнот. Толстая книга плюхнулась напротив неё. Бен пододвинул стул и устроился рядом, наблюдая, как Форстер быстро листает страницы. Взор пал на взрыв яйце фабрики. Она записала в блокнот дату сначала возгорания в ночном клубе, затем дату взрыва в 1908 и продолжила в том же духе. Так же её взору пал инцидент с некой бандой Бредли, произошедший в 1935 году.
Бен внимательно наблюдал за ей, и внутри поселилась тревога. Мальчик делал тоже самое, когда сам начал докапываться до секретов города ещё в начале лета. И похоже, до Фостер начало доходить. Она резко вскочила и схватив блокнот подошла к стене.
— У тебя есть кнопки? Острые.
— Д-да. Есть такие. – растерялся неудачник.
— Скорее, давай их сюда! Ты не поверишь своим глазам. И если я не ошибаюсь... – она замолчала и продолжила смотреть на стену.
Бен послушно принёс то, что она просила. Девушка сняла со стены листы и начала прикреплять их с помощью кнопок в определенном порядке. Сначала массовое исчезновение населения, то бишь хартия, затем взрыв на заводе, потом банда Бредли и наконец чёрное пятно. Расположив их в неком хронологическом порядке, она принялась писать на каждом листике из блокнота по дате и клеить их под соответствующие события. 1719 под массовой пропажей, 1908 под фабрикой, 1935 под бандой и 1962 пал на «чёрное пятно». Движение девушки становилось всё более отрывистыми и нервными, словно она ждёт чего-то, что вот-вот должно произойти. Тут то Бен действительно начал нервничать и надеялся, что та не заметила главного сходства всех этих событий. Но это было бы глупо.
Фостер вдруг остановилась. Она начала осматривать комнату и увидела объявления о пропажах, выглядывающие из-под кровати неудачника.
— Что это? – она присела и начала доставать их оттуда.
По спине мальчика пробежали капельки пота.
— Эм, да так.... Просто объявления о пропажах. Это нормально. Нормально, для Дерри.
— Как и в полицейском участке...их так много...- она встала и начала перебирать листы, которых было не меньше трёх десятков. — Массовое исчезновение.
Она выбрала из всех именно объявление о пропаже Бетти Рипсон и повесила после пожара в клубе. Достав ручку, она написала на листе блокнота ещё одну дату и прикрепила её под объявление. 1989 год. Массовая пропажа детей. Шарлота мыслила в правильном направлении, что заставляло Бенв жалеть, что он не убрал все эти вырезки ещё в начале осени.
— Каждые 27 лет... Все эти вещи случались каждые 27 лет! Как и писали твои друзья в письме! – произнесла она роковое предложение.
— Что? Пфффф, нееет. Это просто совпадение! – попытался отмахнуться мальчик. — Люди умирают сотнями каждый год.
— Да, но не в одном городе. И не в один и тот же промежуток! Ты же умный, неужели не видишь?? Они все...
Девушка не договорила и уставилась на ещё одну вырезку, которая висела дальше всех. На ней был изображён колодезный домик. Тот самый к которому когда-то давно вёл кровавый след – единственная зацепка после продажи населения в 1719 году.
Шарлота быстро начала копаться в карманах. Её действия вызывали всё больше волнения у юного неудачника, но он не знал что делать и беспомощно наблюдал за происходящим. Дело было даже не в том, что она докопается до истины. А в том, как на это отреагирует Пеннивайз, если узнает? Съест бедную журналистку, которая лишь делает свою работу?
Фостер достала из кармана то самое письмо, которое прислали ей Тойзер с Каспбоаком и развернув, начала в сотый раз перечитывать строки, написанные, как она теперь понимала детским почерком. «Живет Оно в канализации города, куда утаскивает своих жертв, коими являются в основном дети». «Пеннивайз питается их страхами и плотью. В Дерри люди пропадают в 10-ть раз чаще, чем в среднем по стране». «Оно не успокоится, пока не утолит свой голод, после чего впадёт в спячку на 27-мь лет» вырвала она из контекста ключевые предложения. Те, которые теперь имели явный и четкий смысл. Массовые гибели. Каждые 27 лет. А соединяет всё...канализация.
— Ты говорил, что у тебя есть всё о городе, так?
— Н-ну я... это не совсем так...
— Есть карта местной системы канализации?
Бен хотел соврать что нет, но она висела на противоположной стене, прямо над кроватью мальчика и Фостер заметила её раньше, чем он смог ответить на вопрос. Она подбежала и сняв её, начала внимательно изучать местность, помечая ручкой места связанные с гибелью людей. Чёрное пятно, затем взрыв. Для Бена не было новостью тот факт, что все эти точки находились именно под узлами коллектора. А вот Шарлота просто впадала в дикий азарт. Она чувствовала себя настоящим детективом и даже подумать не могла, что найдёт столько ответов у местного мальчишки. Возможно, даже в библиотеке не нашлось бы столько информации, сколько хранилось у Бена в комнате.
— О боже... – она отошла и вытянула руки, чтобы лучше рассмотреть карту. — Всё эти места...они ведут...
— К дому на Нейбол. – еле слышно озвучил Бен мысли девушки, но та даже не слышала его, прибывая в сотрясении.
— Колодезный домик... – она вновь повернулась к стене, на которой пару мину назад выстраивала хронологию событий. — Вот оно. Вот где ответ. В канализации.
Неудачник просто стоял, уже мысленно представляя, как клоун будет пожирать плоть невинной девушки. Что теперь делать? Бежать к Пеннивайзу? Нет, это не выход. У него свои методы, и Бену они совсем не по душе.
— Шарлота. – подал он голос, заставляя девушку вспомнить о его существовании. — Это же ничего не значит. Просто совпадения. В канализацию нельзя спускаться. Там опасно и сыро. И это противозаконно.
В глазах девушки появилась доля сомнения. Вдруг этот мальчик сообщит в полицию, если она спустится в коллектор? Это ведь незаконно, тем более, что она даже не местная и у неё могут отобрать удостоверение журналистки, что не особо радует.
— Ой, нет. Конечно нет. – заулыбалась она. — Мне? В канализацию? Не волнуйся, я же не на столько глупая...
— То есть, вы не будете спускаться туда? – поднял брови неудачник.
— Пфффф...конечно нет. Делать мне больше нечего. Но спасибо. И...прости, что тебе тут всё местами поменяла. Что-то я разошлась.
— Нет, нет, всё хорошо. Так даже лучше. Вы так быстро...воссоздали хронологию.
— Работа такая. – выпалила она на свою беду.
— А кем вы работаете? – задал резонный вопрос мальчик.
— Я? Эм.... – «давай, Шарлота, думай!» — Я по профессии...художница. Да, именно так. Отсюда и абстрактное мышление!
— Ого. Это...здорово. Я сам не очень люблю рисование. Особенно уроки в школе.
— Да? Почему же? – девушка присела на кровать, стараясь поскорее сменить тему.
— Глупые задания. Например, нарисовать портрет семьи! Представляете?
— А что в этом такого? У меня в школе тоже были такие работы. Лишний раз вспоминаешь о том, что надо позвонить бабушке или дедушке.
— Да, но...неужели они не подумали, что некоторым просто нечего рисовать?
Взгляд Фостер изменился. Как она могла быть такой бестактной? Ведь это правда, семьи есть не у всех. И далеко не каждый вообще хочет ею хвастать. Например та же Беверли, которой придётся рисовать либо покойника отца, либо злобного клоуна с толстым котом запазухой.
— У тебя...только мама? – тихо спросила она, стараясь не смотреть мальчику в глаза.
— Был отец. Раньше... Его подстрелили на войне.
