Меня прервали, не дав договорить.
— Много просите. Утечка вируса и заражение Раккун-Сити, в том числе и её вина. Аннет Биркин будет помещена под стражу до суда, — я попыталась было вставить возражение, как тут же мужчина продолжил, — конечно, ей предложат альтернативу, в виде сотрудничества. В случае положительного ответа, она и её дочь перейдут под защиту правительства. И Аннет Биркин будет действовать под нашим контролем и покровительством. Ей от этого будет гораздо лучше, чем в случае, когда общественность узнает, кто стоит за созданием вируса. Как и её дочери…
Последнее было сказано с такой злостью, что я дернулась. Похоже, этот человек тоже пострадал из-за эпидемии в Раккун-Сити. Родственники? Кто?
— Так или иначе, её судьба не зависит от вас. Ещё что-то?
— Да. Последнее, — я замолчала, думая о том, как правильно сказать нужную информацию, — в Раккун-Сити… Один из выживших, журналист. Похоже, он догадывается о том, кто я… Частично конечно, — тут я лгала. Проблема заключалась скорее в Вескере, который в отличии от Бена сможет сложить дважды два и придти к какому-либо ответу.
— Подпишем договор о неразглашении, — спокойно кивнул Картер.
— Не в этом дело, — я наконец-то придумала, как всё обставить, — он частично слил информацию чьему-то шпиону, пришедшему за вирусом. Из-за этого…
— Наёмники и похитили вас у группы «Амбреллы»… — задумчиво закончил Картер, — продолжайте.
— Скорее всего, не добравшись до меня, их отправят за ним, чтобы…
— Я понял. Это не очень хорошо. Проблема в том, что мы не можем устранить выживших так как нарвёмся на скандал, а иной выход…
Я расстегнула одно из отделений на разгрузке, доставая четыре полупрозрачные синие капсулы. Из-за наручников было неудобно, но я уже почти привыкла. Мужчина затих, переведя странный взгляд на амбрелловский препарат.
— Я не знаю, что это, но мне сказали… В любом случае, я нашла это в лаборатории «Амбреллы», и даже если такое решение не подойдёт, я думаю, вы знаете, что делать.
— Хорошо… — Картер забрал запечатанные капсулы с так называемым «амнезиаком», — это неплохой компромат. Ещё что-то?
— Да, последнее. Снимите наручники? — я подняла руки, показывая, что мне не очень-то и удобно.
— Конечно. Сейчас позову кого-то, — усталый вздох Картера описал все его мысли о происходящем, — и нам стоит ехать. Незачем привлекать к себе лишнее внимание.
Я хотела сказать, что конвой техники и военный вертолёт в любом случае, не самый незаметный транспорт, но решила помолчать.
— Пока что, расскажите мне всё, что произошло с вами в Раккун-Сити. Начиная с того момента, как вы оказались там, — попросил Картер, перед этим сказав что-то одному из солдат, стоявших возле машины.
— Это будет долго.
Комментарий к Глава 19: «Победитель получает всё»
Хух, мы думали, за эту часть душу вымем. В принципе, главу можно так и называть “долгий муторный разговор, смысл которого всё равно объяснят позже”. А именно в оставшейся последней главе и последней интерлюдии.
В любом случае, оставляйте отзывы, нам будет интересно почитать, что вы думаете о происходящем. Ошибки в ПБ.
(автор допустил страшнейшую ошибку в своей жизни, оставив свой номер девятилетней девочке. Шестнадцать звонков за день — не предел! А в играх дети такие милые…)
========== Глава 20: «В истинном свете» ==========
Свобода — это не то, что вам дали. Это — то, что у вас нельзя отнять.
Часы на стене медленно отсчитывали секунды. Стрелка передвигалась с тихими щелчками. А может, никаких звуков и не было, просто я потихоньку схожу с ума, ловя слуховые галлюцинации.
Хотелось бы сказать, что я ненавижу тот миг, когда встретила группу от правительства, но это было совсем не так. Пожалуй, это был единственный возможный исход. По крайней мере, лучше чем «Амбрелла», или тем более, псих-Вескер.
Основная проблема заключалась как раз в том, что обе стороны, плохо представляли, что делать. И если в моём случае это было просто глубочайшее непонимание происходящего, а в связи с отсутствием постоянной угрозы для моей жизни, времени на размышления появилось необычайно много, то учёные и агенты правительства, посвящённые в суть так называемого «проекта Алиум», похоже сами плохо представляли, что хотят получить.
Так уж вышло, что местным вивисекторам подобные мне «туристы», раньше не попадали. И тут не совсем понятно, то ли «Амбрелла» была настолько могущественной, что душила всю информацию про аномалии на корню, то ли США в этом мире было вовсе не таким зубастым и вездесущим как в моём.
Так или иначе, жаловаться не приходилось. Учёные допущенные к проекту, а их было не более десятка, делились на два типа — одни хотели меня препарировать, а вторые, узнать как можно больше всего, а потом тоже препарировать.
Ситуацию спасал тот самый Картер, разрушивший мои счастливые планы на мирную жизнь. Он и его люди обладали достаточным влиянием, чтобы отбить даже у самого ёбнутого чокнутого «умника» любое желание хвататься за скальпель чаще, чем того требовали исследования. Крайне осторожные, как я замечала.
Я не совсем понимала, что происходит, но эти люди словно бы находились в постоянном ожидании… Чего-то. И похоже, от меня. Учитывая, что за прошедшую неделю я уже могла как минимум десяток раз выдать признаки заражения, подобное отношение… Напрягало.
Не могу сказать, что местные особо спешили радостно делится со мной какой-либо информацией.
Более того, я даже затруднялась сказать, где именно нахожусь. Судя по обрывистым разговорам, мне не предназначенным — где-то под Вашингтоном. А может и нет, ибо тот разговор вёлся подозрительно громко.
Так или иначе, в столицу США я предпочла бы попасть реальным туристом, а не аномалией, и конечно же, куда лучше бы было, происходи такое путешествие в моём мире.
Пусть, как и было обещано, вреда мне не причинили, но пару пакетов крови точно выкачали. Самым приятным во всей этой ситуации была относительная безопасность и обеспеченность, но эти плюсы резко перекрывал не снимаемый браслет с датчиком слежения, и полная невозможность покинуть уровень лаборатории, на котором я находилась.
Чтобы выбраться на поверхность, мне потребовалось бы дьявольское везение, сверх-силы, гора оружия и группа наёмников. Как можно понять, ничего из вышеперечисленного у меня не было.
Скука начинала напрягать. Не скажу, что мне было сильно весело и в обычное время, но по крайней мере, тогда я даже могла свободно перемещаться по своему уровню, а кое-кто из персонала, в основном конечно, пришибленные на голову учёные были даже не против поговорить, к сожалению не на тему «когда меня выпустят», а о том, что я такое, и что ещё водилось в Раккун-Сити.
Я прикрыла глаза, воссоздавая в голове образ мёртвого города. Они так и не подтвердили, был ли он уничтожен. По правде говоря, мне это и не требовалось. Я итак знала всё с самого начала.
От таких мыслей становилось не по себе.
В один момент мне стало интересно: всё-таки, насколько наш мир отличается от этого? Сколько совпадений и различий? Насколько я поняла, страны, а уж тем более сама Америка — являлась полной копией реальной.
К сожалению, оценить медиакультуру у меня возможности ещё не появилось. В моей камере было несколько видео кассет и магнитофон с телевизором. И все кассеты — мультики, либо скучнейшие документалки про животных. На моё возмущенное «Эээ?!» никак не отреагировали. Возможно, это даже хорошо, иначе могли бы и сам телевизор забрать.
А сейчас… Сейчас я сижу в переговорной. Немного опишу это стремное место: стены однотонно-серые, как и потолок. В одну из стен вмонтировано огромное стекло, за которым ничего не видно, из-за чего я сомневаюсь в ответе на вопрос «Есть ли кто?».
Руки мне пристёгивать не стали, хотя наручники тут почему-то валяются на столе. Типичная допросная: два стула, один стол и огромные лампы, на которые я сейчас таращусь от нефиг делать.
Почему-то Картер предпочитает говорить только в такой обстановке. Наверное из-за того, что мне тяжелее отвлечься на что-то и увильнуть от вопроса.
