– Слушаюсь, мой Лорд, – Северус встал и поклонился, а затем, не задерживаясь, покинул кабинет Волдеморта, пока тот снова не вернулся к теме ареста Дамблдора.

***

В понедельник пришло письмо из Министерства с распоряжением о назначении профессора МакГонагалл временно исполняющей обязанности директора Хогвартса, а профессору Снейпу вменялось на тот же срок занять место ее заместителя. Об этом было сообщено преподавателям и студентам во время обеда в Большом зале. Большого резонанса объявление не вызвало, так как об аресте Дамблдора уже напечатали в воскресном номере «Ежедневного Пророка», правда, в виде небольшой заметки без подробностей и указания настоящей причины, а не как о сенсации – видимо, Темный Лорд пока не хотел поднимать шум, что вполне согласовывалось с тем, что он сказал Снейпу.

Рон, как и некоторые другие учащиеся, все еще придерживался мнения, что произошло недоразумение, хотя и не спешил примыкать к тем, кто агитировал устроить забастовку, отказавшись посещать занятия. Рисковать получением документа об образовании он не собирался, уверенный в том, что Дамблдор сумеет доказать свою невиновность. Узнав о назначении МакГонагалл, Рон предложил Поттеру:

– Давай попросим разрешения проведать Гермиону в больнице. Что-то ее там долго держат. Заодно и подробно расспросим, что случилось.

– Ничего нового она не расскажет. Я же слышал, какие показания она давала, когда ее опрашивали сразу после инцидента, – высказал свое мнение Гарри. – Но я не против сходить к ней и узнать, как ее дела. Правда, Робардс обещал поставить возле ее палаты авроров, так что еще неизвестно, позволят ли нам пообщаться.

МакГонагалл сначала хотела отказать Поттеру и Уизли в помощи, но, подумав, решила, невзирая на то, что некоторые действия Грейнджер были достойны строжайшего осуждения, наведаться к студентке, попавшей в сложную ситуацию. Поэтому она, прихватив с собой ребят, камином отправилась в больницу Святого Мунго.

***

Уже через десять минут они стояли перед входом в специально оборудованную палату, находившуюся вдали от других, предназначенных для обычных пациентов.

– Мисс Грейнджер запрещено выходить, – строгим тоном сообщил старый аврор, поднявшись со стула, установленного прямо перед дверью. Он цепким взглядом окинул МакГонагалл, обратившуюся к нему с просьбой пропустить их девушке, к которой он был приставлен.

– Это еще почему? Гермиона арестована? – Рон возмущенно уставился на аврора.

– Она – важный свидетель. Меры предприняты для ее безопасности, – терпеливо пояснил охранник.

– Мы и не просим, чтобы мисс Грейнджер выходила. Впустите нас в палату, мы хотим с ней поговорить, – неодобрительно зыркнув на Рона за его несдержанность, продолжила свой диалог с аврором МакГонагалл.

– Не положено. К ней могут входить только целители, – стоял на своем аврор.

– Я исполняю обязанности директора Хогвартса, а мисс Грейнджер – студентка этой школы. Мне необходимо убедиться, что с ней все в порядке.

Поттер мысленно хмыкнул, подумав, что в больнице не держат тех, с кем «все в порядке». Видимо, на его лице что-то отразилось, потому что аврор одарил его колким взглядом, а затем предложил:

– Я могу позволить вам поговорить в моем присутствии, на это запретов не было, но вы не станете входить в палату, а мисс не выйдет из нее, – получив кивок от МакГонагалл, он постучал в дверь, а затем, чуть приоткрыв ее, произнес: – мисс Грейнджер, к вам посетители.

Через несколько секунд на пороге появилась Гермиона – очень бледная, с красными то ли от слез, то ли от недосыпания глазами и с надеждой во взгляде. Она явно была рада, что к ней хоть кто-то пришел.

– Мисс, я не вправе вас выпустить, но вы можете поговорить со своим директором и, как я понял, друзьями, – аврор снова смерил ребят подозрительным взглядом.

– С директором? – ужас мелькнул в глазах Грейнджер, и она попытался рассмотреть за спинами пришедших еще кого-то.

– Сейчас я исполняю обязанности директора Хогвартса, – поняв, о чем подумала Гермиона, предупредительно сообщила МакГонагалл, которую поразил истощенный вид ее студентки.

– Ясно. А я подумала… Добрый день, профессор. Привет, ребята, – робкая улыбка выглядела жалкой.

– Мисс Грейнджер, как вы себя чувствуете? Что говорят целители? Вам не навредили действия директора Дамблдора? – МакГонагалл решила сначала выяснить интересующие ее факты, а затем дать возможность Поттеру и Уизли переброситься с подругой несколькими словами.

– Со мной все нормально и никаких странностей за собой я не заметила, но целители ничего мне не говорят и не объясняют, чего хотят добиться, проводя диагностику по несколько раз в день. Только смотрят так, будто я должна превратиться в чудовище, – Гермиона часто-часто заморгала, прогоняя непрошеные слезы жалости к себе.

– Не выдумывайте. Ни в кого вы не превратитесь, – строго одернула ее МакГонагалл. Ей тоже не удалось ничего узнать от целителей, заявивших, что состояние пациентки – лечебная тайна. – Раз вас постоянно осматривают, значит, для этого есть причины. К вам следователь приходил?

– Да. Он посоветовал мне нанять адвоката. Не понимаю только, для чего. Я же не совершила ничего плохого, разве что… с родителями… Но я же не виновата! Следователь очень подробно расспрашивал о них… Но это же ничего не значит, так ведь? Дамблдор сказал, что они не вспомнят… Я не прощу себе… – Гермиона перешла на невнятный лепет, и МакГонагалл пришлось ее одернуть, прервав странные речи:

– Так вы воспользовались советом следователя?

– Да, я подписала нужную бумагу, и ко мне пришел мистер Леман. Но я не уверена, что мне хватит наличных, чтобы расплатиться за его услуги, – призналась Гермиона, но никто не прокомментировал ее слова: МакГонагалл и Поттер, не сговариваясь, считали, что не обязаны из своего кошелька оплачивать чужие глупости, а у Рона просто не было денег, которыми он мог бы распоряжаться по своему усмотрению.

– Адвокат должен изучить материалы дела и поставить вас в известность о том, какую позицию избрало следствие. Возможно, считается, что вы действовали заодно с Дамблдором, – предположила МакГонагалл. – Но я все же полагаю – речь идет о том, что вы сделали с родителями, – тон стал осуждающим. – Вам, скорее всего, придется ответить за свой проступок, мисс Грейнджер, – МакГонагалл отступила в сторону, позволив Уизли и Поттеру подойти чуть ближе, чтобы поговорить с подругой, так и стоявшей в своей палате у распахнутой настежь двери, тогда как ее посетители оставались в коридоре.

– Не переживай, я уверен, скоро все разрешится. Дамблдор сможет объяснить, что произошло недоразумение… – Рон не хотел расставаться с надеждой на то, что его представление о великом волшебнике всегда было верным.

– О чем ты говоришь?! Он убил мистера Теренса! Пустил ему Аваду прямо в спину! Я все видела! А потом он стал колдовать в мою сторону! – вспылила Гермиона и посмотрела на Поттера. – Ты не рассказал ему?

– Рассказал, но он не верит, – пожал плечами Гарри. – Думает, что ты что-то не так поняла, а профессор Снейп, не разобравшись, помешал директору…

– Профессор Снейп спас меня! Не знаю точно, от чего именно, ведь мне не объясняют, будто это не я могла пострадать, но Дамблдор явно предполагал что-то плохое со мной сотворить. Иначе меня не держали бы здесь, как опасную зверушку в клетке! – злость пошла на пользу внешности Гермионы – ее щеки раскраснелись, скрывая нездоровую бледность, а из взгляда пропала жалость к себе.

– Прости. Не сердись. Я не хотел тебя обидеть, – Рон даже отступил на шаг, увидев взбешенную подругу.

– Запомни – я не ошиблась в оценке действий директора! – наставив на Рона палец, отчеканила Гермиона. – Я находилась в своем уме и собственными глазами все видела! Не могу себе простить, что была так слепа все время и не заметила, какой он человек, – она опустила голову и уставилась на больничные тапки на ее ногах, явно стыдясь своего просчета. – Гарри предупреждал меня, но я не верила, как и ты, Рон. Теперь я не знаю, как мне быть и что делать дальше. Меня страшит эта неопределенность, – прошептала Гермиона, кусая губы.