- Черная собака, должно быть, нашла лису после того, как она была ослаблена молнией скорби, но и еще, она не успела создать свое ядро зверя. Это ядро зверя принципиально отличается от кристаллов зверя, которых вы часто называете ядром зверя, и только духовные звери на стадии создания ядра имеют настоящее ядро зверя.

Ван Цзюнь в какой-то момент достал чайник с чаем, наливая Ча Мину чашечку чая, попутно объясняя. Ван Цзюнь, который обычно любил пить чай несколько десятков раз в день, подготовил чайник за несколько дней. Как обычно, чай, который заварил Ван Цзюнь, был лучшим чаем.

- Ча Мин, я буду прямолинейным с тобой. Этот маленький лис, будет достойным товарищем, но обреченным на смерть.

Ча Мин нахмурился.

Видя его беспокойство, Ван Цзюнь вздохнул и продолжил.

- Я объясню тебе, почему, и ты сможешь решить, что делать. Будет вполне справедливо, если ты поймешь ситуацию.

 Ча Мин кивнул, позволив Ван Цзюню продолжить.

- Есть некоторые секреты, о которых ты наверняка еще не знаешь. Это сложно, но я сделаю все возможное, чтобы объяснить. 

Затем Ван Цзюнь взмахнул рукой в сторону их спящих друзей, которых было немного видно сквозь затуманенное окружение. К удивлению Ча Мина, над головой Фэн Мина появились блеклые символы из теней. 

- Мой метод культивации немного уникален. Я культивирую два элемента. Один из них - тьма, о котором ты уже должен был слышать, но помимо него я культивирую судьбу. У меня двойная культивация тьмы и судьбы, что является редкой комбинацией.

Было бы легче найти перо феникса или рог кирина, чем кого-то с таким сродством. Вряд ли родится  ещё хотя бы один человек с такой комбинацией на этом континенте в ближайшие сто лет. Такие люди, как Ча Мин, которые культивируют пять элементов, встречаются так же часто, как трава для сравнения.

Это откровение удивило Ча Мина совсем немного. В конце концов, талантливый человек, такой как Чжоу Ли, который культивировал огонь и судьбу, был выбран императорской семьей. Такой человек в конечном итоге сможет перевернуть Королевство всего несколькими словами. Не обращая внимания на его шок, Ван Цзюнь продолжил.

- То, что ты видишь над Фэн Мином, - его имя. Это его истинное имя. Оно скрыто, но люди с определенным уровнем культивации смогут его увидеть. Как ты знаешь, имена обладают большой силой. Ты можешь не знать, но у каждого человека, каждого живого существа и у каждого неживого существа есть история, сопровождающая его именем. Каждое настоящее имя уникально. Его истинное имя не Фэн Мин, потому что другие люди не могут иметь такое же истинное имя. Если бы другой человек поделился своим истинным именем, у него была бы точно такая же история. Однако как может два одинаковых человека существовать в одно и то же время, в одном месте и с одной и той же историей? Это было бы противоречием. Поэтому никто другой не может иметь такое же истинное имя.

Ван Цзюнь снова взмахнул рукой. На этот раз несколько других символов появились рядом с именем Фэн Мина. Некоторые символы выглядели размытыми, а другие казались кристально чистыми. Несмотря на их ясность, он не мог прочитать их.

- Большая часть истории Фэн Мина уже написана. Как видишь, многие символы написаны очень четко. Это происходит только тогда, когда чья-то судьба стабильна. С положительной стороны, хотя я не намереваюсь раскрывать все, что вижу, но могу заверить тебе, Фэн Мин не умрет в этих лесах. Если на то пошло, то ни Гун Лань, ни Хун Синь не умрут. Однако истории некоторых людей не так просто прочитать и нелегко определить. Например, моя собственная судьба неясна по своей природе, как и мое истинное имя. Мои извинения, Ча Мин, но из-за моего уровня мастерства, я не способен прочитать твою судьбу. 

Он бросил на него многозначительный взгляд. Понятно, что это было довольно редким результатом.

Наконец Ван Цзюнь помахал лисенку. Хотя многое было неясным, после первых нескольких предложений появился символ. Этот символ был кристально чист. История ниже была размыта, и символы, казалось, почти рассыпались. Он сделал паузу на некоторое время, после чего указал на единственный ясный символ.

- У этого символа есть имя. Его зовут Смерть.

Ча Мин лежал, пытаясь уснуть. Но в его голове крутились разные мысли. Он продолжал повторять то, что сказал Ван Цзюнь. У этого символа есть имя. Его зовут Смерть. Было трудно принять такое. Лис все еще крепко спал, будучи таким беспомощным и невинным. Он был уверен, что он проснется, если дать достаточно времени. До этого, по крайней мере, он был обязан позаботиться о маленьком лисенке. Как он мог просто отказаться от него?

Когда он выглянул из входа в пещеру, смог то разглядеть силуэт Ван Цзюня. Видимо тоже не смог уснуть, и он решил постоять снаружи возле мертвого дерева, глядя на лунный свет, выглядывающий из-за деревьев. Вздохнув, Ча Мин взял лисенка на руки и тихо вышел из пещеры. Ван Цзюнь не повернулся к нему и продолжал смотреть на полнолуние, потягивая чай. Он тихо налил вторую чашку и протянул ее. Ча Мин принял её и встал рядом, с ним, тихо попивая. Прошел час, после чего Ван Цзюнь заговорил.

- Твоя судьба странная, Ча Мин. Хотя я могу видеть истории многих людей, я совсем не вижу твоей. Это довольно редкое событие. Моя судьба неясна из-за того, что я культивирую. Твоя неясна по разным причинам, которые я не знаю.

Ча Мин немного задумался, не зная, что сказать. Обычно он был тихим человеком.

- Мой друг, - сказал Ча Мин, - ты очень загадочный и я не знаю, что сказать. У меня были определенные счастливые встречи в моей жизни, но я не думаю, что когда-либо смогу поделиться этими секретами с кем-нибудь в своей жизни. 

Ча Мин остановился. 

- Тем не менее, ты когда-нибудь спрашивали себя, рискнешь ли ты своей жизнью ради кого-то другого? Я чувствовал глубокую скорбь в глазах лисицы. Я чувствую, что каким-то образом обязан этой лисе. Потому обязан вытащить ее ребенка из этого леса. Это странное ощущения? Я явно никогда не знал эту лису, и никогда раньше мы не сталкивались. Как это возможно, что я чувствую себя обязанным лисице?

- Возможно… это то, что я не могу объяснить. Однако в моем сердце есть чувство, что я буду сожалеть об этом вечно, если не попытаюсь спасти этого лисенка. Поэтому я могу только попытаться, даже если ты скажешь что ему суждено умереть. Судьба этого лисенка ничего не изменит. Я должен сделать выбор, и я предпочту скорее попытаться и потерпеть неудачу, чем никогда не пробовать, даже если это означает рискнуть своей жизнью.

Они продолжали тихо пить чай, и холодный ветер пронесся по пустынному лесу. На мертвых ветвях начал накапливаться слой инея. Это будет продолжаться до восхода солнца.

Ча Мин не обратил внимания на то, что глаза Ван Цзюня были немного туманными. Он подумал об улыбающемся симпатичном лице молодой девушки. Она была счастлива, хоть и была ранена и кровь стекала на землю. Она была матерью, которая пыталась спасти своего ребенка из-за чего была смертельно ранена в процессе. И все же она не сожалела. Покачав головой, он повернулся к Ча Мину.

- Я могу дать лисенку выход из ситуации. Небеса никогда не закроют все выходы. Однако я должен предупредить тебя. Это его судьба, и его история. У меня есть способ скрыть судьбу этого лисенка, но мне неизвестно, что за последствия будут в будущем. В конце концов, что-то должно измениться, чтобы этот лисенок выжил. Возможно, твоя жизнь предназначена для того чтобы позволить лисенку жить, но это может, стоит тебе жизни. Если тебе повезет, ничего особенного не произойдет, сродни ряби гальки в устойчивом притоке. Я действительно не знаю, каковы будут последствия.

- Однако это обойдется дорого для меня, но я могу позаботиться, чтобы  этому лисенку не было суждено умереть. На самом деле, это величайший секрет нашей семьи. Всякий раз, когда члены нашей семьи сталкивались с определенной и злым роком, эти люди судьбы в семье в ключевые моменты вмешивались, чтобы дать нам поворотный момент. Каждый раз, когда нашей семье суждено упасть, мы скрываем судьбу и используем свою мудрость, чтобы переломить неблагоприятную ситуацию.