Вот с таким багажом знаний и взглядов мы приготовились лететь в Иран. А теперь предлагаю читателю наш дневник о поездке в эту страну 20–27 января 2000 года.

21 января 2000 года, 0:30

Перед вылетом разговорились с нашим нефтяником (ранее сотрудник торгпредства, теперь представитель нефтяной компании), много лет живущим в Иране. Его комментарии: 1. Ситуация в Иране постепенно меняется к лучшему, система, навязанная силой, в конце концов рухнет, как в СССР. 2. Женщинам обязательно надо закрывать волосы платком. Правда, сейчас местные модницы норовят челку оставлять. Брюки – это нормально. Можно теперь и подкрашиваться. Украшения – вообще без проблем. Если одеться вызывающе, то можно подвергнуться атаке (краску выльют, обругают и т. п.). Но порой кто-то делает замечание, а другой останавливает: мол, не трогай, это же иностранцы. 3. Говорят одно, думают другое, поступают – это третье. Если будешь хвалить революцию, то ясно, что ты врешь, подстраиваешься. Дома пьют спиртное, если доверяют тебе – могут и угостить. Сын аятоллы Хомейни не смотрит даже местное ТВ, только западное, с помощью тарелки. Многие учились на Западе – образованны, умны и настроены прозападно. 4. Галстук надлежит носить всегда. Если подстраиваешься под персов, они садятся немедленно на голову. Не надо смотреть на них свысока, но и подстраиваться не следует. Держать дистанцию. 5. Иранцы считают себя выше арабов и прочих в третьем мире, наравне с европейцами. 6. В Тегеране смотреть нечего – серый, убогий город. Бриллианты – это Исфахан, Шираз. В Исфахане удивительная старина, фантастические памятники архитектуры и искусства. 7. Спиртное ввозить нельзя, но дипломатов не проверяют. В самом Иране тоже можно достать спиртное. 8. В гостинице позволительно ходить, как хочешь, звонить за границу, но без карточек.

О нашем самолете. Это А-300, очень большой и просторный. Стюардессы в два раза моложе, чем у американцев. Работают хорошо, вежливые.

…Осталось лететь минут 50. Ночь, но мало кто спит. Много иранцев-мужчин. Бороды, костюмы, рубашки, без галстуков. Тихие и вежливые. Наташеньке с готовностью уступили место в конце салона (Киска ходила курить – это не американские линии, где подобное начисто запрещено).

21 января 2000 года, 11:05

Прилетели вчера по расписанию, примерно в 2:15 утра по местному времени. На переполненном автобусе нас доставили от трапа самолета к зданию аэропорта. Воздух чуть-чуть прохладный. Сочи зимой. Только сухой воздух. Здание без излишеств и вычурностей, без рекламы. Но чистое, аккуратное, светлое. Иммиграционный контроль. Мы стояли у дипломатического прохода. В отличие от Москвы он четко обозначен, лишних людей нет. Дамы еще в самолете повязали голову косынками. Наташенька надела белую в черную горошину. Кто-то из пассажиров громко заметил: «Этот убор всех портит, а Вас так украсил!». В светлом пальто, отороченном мехом, Натуля смотрится восхитительно.

Проверяла наши документы девушка в черном одеянии (халате) и платке, действительно закрывающем все волосы, как и полагается. Задала пару вопросов: про гостиницу, где будем жить, как произносятся фамилия и имя (чтобы, видимо, со слуха записать их на фарси).

Поднимаемся по лестнице, там нас встречает парень с плакатом «Бажановы, на конференцию». Идем к конвейеру. Вновь чистый просторный зал, четко обозначено, где подадут наш багаж. На стенах буквально на каждом шагу портреты Хомейни и Хаменеи, двух духовных лидеров Ирана. Второй сменил умершего первого.

Вещи быстро приходят, таможенник ничего не смотрит. Выходим в зал, полный женщин во всем черном, небритых мужчин с внешностью воинов. Нарядные киоски цветов и еще чего-то, ресторан. Все надписи на английском.

Выходим на улицу. Зеленые деревья, аккуратные строения. Наташенька комментирует: «Не похоже ни на что из виденного прежде». Я пытаюсь сравнить с Израилем. Наташа не согласна.

Едем по пустому шоссе. По сторонам в темноте красивые очертания гор, невзрачные жилые дома. Просто бетонные коробки, ночью выглядящие как необитаемые, наглухо задраенные. Проезжаем светящийся монумент Azadi («Свобода»). Дорожные указатели – на английском и фарси. Сопровождающий, господин Таджик, объясняет: «Английский ведь язык международного общения. Как прежде французский». Обращает внимание, что в Иране все учат английский язык. Второй по популярности? Он не знает, спрашивает у водителя. Тот говорит, что немецкий. Таджик рассказывает, что его семья из районов, пограничных с Афганистаном и Пакистаном. Фамилия означает что-то типа «воин». Но неточно. Переходит к истории. Подчеркивает, что Иран – древнейшая цивилизация, с туристской точки зрения с ним могут тягаться только Египет и Китай. Особенно интересно в Исфахане и Ширазе. Заверяет, что нас туда повезут. На самолете, ибо машиной 7 часов езды только до первого города. Лететь меньше часа.

Отмечает, что еще пару веков назад вся Центральная Азия говорила по-персидски, находилась под контролем и культурным влиянием Персии. Сыпет названиями династий, именами полководцев, других известных личностей.

Через полчаса добираемся до отеля Azadi (опять «Свобода»). Башня, красивое фойе. Исключительно услужливый портье. Сотрудник отеля неплохо говорит по-английски. Заполняем анкету, предъявляем паспорта. Прощаемся с Таджиком. Он обещает, что позвонит в 8 утра. Я предлагаю в 9, Таджик, кажется, не услышал реплику.

Портье поднимает нас на 26-й этаж. С вещами бежит, в номере проверяет ванную, телефон, вешает пальто на крючки, объясняет, что сервис осуществляется 24 часа. Даю ему 2 $, он с удовольствием берет.

Натуля обнаруживает, что у нас только одно одеяло, вызывает обслугу. Два мужика с энтузиазмом помогают расстелить принесенное ими второе одеяло. По звонку приносят горячую воду.

Номер большой, но… Якобы 5 звезд, но комната тянет в лучшем случае на 3 звезды. Практически никаких рекламных брошюр. ТВ без дистанционного управления (зато ловит CNN!). 5 вешалок, в туалете – по мизерному кусочку мыла, две баночки шампуня и 2 полотенца. Все аккуратно, чисто, исправно, но никакого шика. И окна – вид на огни города.

Валимся спать. Ведь полчетвертого, а вставать чуть свет. Но зря беспокоились. Уже 11:35, Таджик пока не звонил (собирался в 8:00).

Таджик обещал, что сегодня будут экскурсии в музеи. Хотя он ни о какой программе как следует не слышал. Не его, мол, зона ответственности. Вот мы и остались в неведении. Даже не знаем, что с долларами делать, ведь местной валюты нет.

Из окна вид – ничего выдающегося. Слева очертания гор, развязка шоссе, внизу клумба, чуть подальше какой-то мусор и коробки многоэтажных домов. Белые, без каких-либо украшений. Кое-где все еще зеленые деревья. Тегеран красотой не славится, это все говорят.

21 января 2000 года, 18:30

Так никто нам сегодня и не позвонил. Натуля встала в 12 ч, спустились вниз, зашли в магазины в отеле. Сразу увидели фантастической красоты кукол в национальной одежде. Одна, огромный мужчина, 45 $, остальные, поменьше, по 35 $. Там же масса великолепной бирюзы, серебро, кораллы, картины, ковры. Десятки путеводителей по Ирану, карты города. Ничего не купили. Пошли в ресторан Khayan. Там по пятницам (выходной в Иране) буфетное обслуживание. Народу – толпы: мужчины, женщины. Женщины в головных уборах, платки черные и цветные. Кто-то в длинных юбках, но есть и в брюках, туфли на каблуках, макияж, в украшениях, смотрят по сторонам (т. е. взгляды от мужчин не отводят). Шум, разговор, игры с детьми.

Нас посадили за столик в углу с видом на припорошенные снегом горы. Убогие блочные коробки-дома, голые деревья. Меню обширное, еда качественная, но Натуле понравились лишь шашлык и сладкое. Счет – 10 долларов на двоих! Сверхдешево.

Погуляли у гостиницы. Вдоль шоссе толпы людей, ловящих такси, мальчики, пристающие, чтобы купили цветы. Температура такая, что в пальто (без кашне и шапки) очень комфортно. Местные щеголяют в костюмах.