— Нет, я в порядке, — заверила меня Василиса, все ещё с опаской глядя мне в глаза. — Дмитрий, вам лучше пойти и посмотреть, как там Роза.

Мое сердце, моя душа были рядом с Розой в той палате, но разум повторял, что я должен остаться с моим мороем. Я отрицательно покачал головой.

— Я могу заставить, — ее голос вдруг преобразился, но она тут же поправила себя и говорила уже мягче, — мне сейчас важнее, чтобы с Розой все было в порядке. Роза — это самое важное.

«Лисса важнее всего!» — Вспомнились мне слова Розы.

— Мне необходимо привести себя в порядок. Я иду прямиком в свою комнату и лягу спать. Обещаю. — Убеждала меня девушка. — Запомните, главное, Роза и прошу не спорьте.

Я сдался и, подчинившись, воле принцессы, пошёл обратно к боксам. Но шестое чувство мне подсказывало, что зря я не настоял на своём.

Вот уже несколько часов я сидел в мягком кресле и следил за малейшими изменениями. К коже вернулся привычный тёплый оттенок, а мышцы лица значительно расслабились. Все эти часы Роза видела странные сны, на грани кошмаров, то постанывая во сне, то хныча. Она много говорила, но в основном все сводилось к моему имени и имени Василисы.

Дважды заходила доктор и проверяла состояние Розы, мерила давление и температуру, упрашивала меня пойти к себе, но я не мог. Роза моя ученица и мой партнёр по страже. Я так же должен заботиться о ней, как и о Василисе, и я не должен был разрешать ей баловаться. Но последствий уже не вернуть.

Один раз заходил Виктор и очень обрадовался, когда узнал, что лодыжка Розы в порядке. Его глаза засияли странной нечеловеческой радостью, но что может быть странного на уме у старика. Он оживился и тут же засобирался уходить, правда перед этим он оставил на тумбочке маленькую чёрную коробку с запиской. Сказал, что это подарок для Розы в честь ее первого дня в роли взрослого стража. Я был рад его доброте и внимательности. Я всегда недолюбливал старика. Тяжелая у него энергетика, да и в словах вечно чувствовался какой-то странный подтекст. Но возможно это все последствия его тяжелой болезни. Оставалось ему не так много.

Проведя рукой по распущенным волосам, я откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Мозг уже не выдерживал, переполненный новой информацией. Не знаю, сколько я так просидел, шея начала неметь, как я услышал изменение в дыхании Розы. Резко выпрямившись, я открыл глаза и увидел, что Роза проснулась. Она медленно моргала, позволяя глазам привыкнуть к яркому больничному освещению.

— Роза.

— Привет… — ее голос был хриплым и она неловко улыбнулась, откашлявшись.

Я привстал с кресла, подав Розе стакан с водой. Она с благодарностью приняла его и сделала несколько больших глотков. Хорошо, что вода не была холодной, а то к ноге добавилась бы ещё и простуда.

— Как ты себя чувствуешь? — Заботливо спросил я.

— Странно. Вроде как под хмельком. — Уголок ее рта приподнялся.

— Доктор Олендзки дала тебе обезболивающее.

— Я этого не помню. Долго я была в отключке?

— Несколько часов.

Лицо Розы отражало глубокую задумчивость. Она пощипывала зубами нижнюю губу, бегая взглядом по комнате, затем откинула простынь и пошевелила пальчиками ноги.

— Совсем не больно! — Удивилась она.

— Потому что на самом деле ты серьезно не пострадала. — Соврал я.

Она все ещё задумчиво смотрела на свою ногу.

— Уверен? Я помню, как… нога согнулась. Нет. Не может быть, чтобы не было перелома. — Заправив волосы за уши, она резко села и ощупала щиколотку.

Она не верила моим словам.

От резких движений, голова Розы закружилась и она сжала лоб в ладонях, унимая дурноту. Придерживая Розу за руку, я помог ей занять положение полулёжа, поправив подушку.

— Будь осторожна. Ты ещё под действием лекарства. Но главное, все позади!

— Как же повезло! Сколько бы было проблем, если бы она была сломана!

— Согласен, пока я нёс тебя до больничного крыла, ты очень переживала именно за тренировки.

Я присел на край койки. Роза приблизилась, вперив в меня удивлённый взгляд и приоткрыла рот. Не знаю, что ее смутило. Обычное дело.

— Ты… Ты принес меня сюда?

— Да, вот этими вот руками. — Я поднял ладони вверх.

Она нервно рассмеялась, откинувшись на огромную больничную подушку и глядя в потолок сказала:

— Для полной картинки, тебе ещё не хватало быть без рубашки.

Она сейчас сравнила меня с Тарзаном или мне показалось?

Роза облизнула губы и, тут я обнажил свои мысли, совершенно не думая о последствиях.

— Тебе ещё предоставится возможность увидеть меня без рубашки. — Я позволил себе усмешку.

— Это вселяет надежду.

Ее смех стих. Мой тоже. Я не должен был. Не должен. Но ошибка уже совершена и сказанного не вернуть. Роза, кажется, освоила чувство такта и сменила тему.

— Какая-то скамья все мне испортила! — простонала она, меняя тему. — Я целый день охраняла Лиссу, справлялась хорошо. Потом бах и какая-то жалкая скамья выводит меня из строя. На глазах у всех. — Роза обиженно надула губы, сев в постели ровно. — Полный провал. Мне следовало, как обыкновенному стражу, идти со всеми. Меня смешают с грязью, когда я выйду отсюда.

Я даже спорить не стал или успокаивать ее. Она права — такова цена за бедокурство. Не стоит забывать насколько быстро в школе распространяют сплетни.

— Может, подарки развеселят тебя? — На глаза мне попалась чёрная коробочка, обитая бархатом.

Роза моментально оживилась.

— Подарки?

Я указал на сувенир от Виктора, покоящийся на тумбочке. Роза протянула руку и взяв сначала записку, медленно развернула ее.

Молча она прочитала послание, а я не смел подсматривать. Это ее личное пространство и не мне туда лезть.

— Как мило с его стороны. — проговорила Роза и открыла коробочку. На ее лице одновременно появились и смех и грусть. — Ненавижу розы.

Захлопнув крышку, она безразлично отложила подарок в сторону, словно больший эффект на ее сердце оказала записка, а не сам презент.

— Это подарок по случаю твоего первого блестящего дня в качестве стража, — пояснил я, заметив насколько близко мыли наши руки друг к другу, почти соприкасались.

— Не думаю, что достойна таких похвал.

— А я думаю. — Упрямо возразил я, но потом добавил. — Ты была… молодцом.

Она боролась с тем, чтобы не покраснеть и не улыбнуться. Три. Два. Один. Битва проиграна.

Я обожал ее такой.

Прячась за копной волос. Роза снова хотела сменить тему.

— Ты сказал «подарки». Есть еще что-то?

Все равно нет ничего милее на свете, чем тихая спокойная и засмущавшаяся Роза. Это вызвало мой смех, я полез в карман, где лежала помада.

— Это от меня.

Разворачивая упаковку, Роза гадала, что же там лежит и какого было ее удивление, когда обнаружила там помаду. Глаза ее заискрились неподдельным счастьем.

— Когда ты успел купить ее? Я глаз с тебя не спускала!

— Приятно слышать, что ты так внимательно следишь за мной, но все же упустила момент.

— Но как? — Не унималась она, вертя в руках колпачок.

— Секрет стража. — С хитрой улыбкой сказал я.

Все случилось так быстро, что я толком не успел сообразить. Роза откинула простынь и накинулась на меня с объятиями.

— Спасибо. — Она обвила руками мою шею и взволнованное дыхание коснулось моей кожи.

— Не за что.

Мои руки сжимали ее слишком крепко. Я не мог позволить себе таких объятий, но оторваться от неё было выше моих сил. Я так гордился ей весь день, наблюдая за ее стараниями. Но расцепить руки все же пришлось.

Роза подошла к зеркалу, висящему на стене у входа и тут же провела розовым стиком по губам.

— Как ты так точно подобрал оттенок?

— Я…часто смотрю на твои губы, — я отвернулся от неё.

Замерев с помадой в руках, Роза не знала, как ей поступить. Справившись с собой, она закрыла колпачок и подошла ко мне. Я ощущал спиной каждое ее движение, но сам дышал, как можно ровнее, проводя руками по приборам с маленькими темными экранчиками. Роза развернула меня к себе лицом, пришлось говорить дальше.