А накануне Хеллоуина случилось невероятное — пришедшая Китиара спросила, не позволят ли мистер и миссис Дурсль остаться Гарри на ночь у соседей. Да, именно в ночь со среды на четверг, посреди недели — что поделать, если праздник именно сегодня… Причём — и это восхитило Гарри больше всего — вопрос был поставлен так, что не предоставлял его родственникам возможности отказа. Боясь поверить собственному счастью, мальчик схватил пижаму (на пару размеров больше, чем следовало — как и все его вещи, она раньше принадлежала Дадли) и выскочил за дверь. Уже по дороге к соседскому дому он сообразил, что родственники и так не стали бы отказываться: они собирались не то устроить вечеринку для любимого сыночка и его друзей, не то отвезти Дадли на устраиваемый кем-то «вечер ужасов».

В доме Рейстлина (почему-то Гарри про себя называл бывший дом миссис Фигг именно по младшему близнецу) не было никаких атрибутов праздника. Ни гирлянд из сухих растений, ни фигурок летучих мышей, и хозяева были в обычной одежде… Единственным указанием на Хеллоуин была тыква со свечой внутри. Тем не менее, атмосфера была довольно весёлой. Сначала Танис рассказал пару историй — не особо страшных, скорее, смешных. Затем Карамон устроил «театр теней», который Гарри уже видел несколько раз, но всегда был рад посмотреть ещё… А затем Рейстлин достал монетку.

— Знаешь, твой кузен не столько хотел узнать секрет моих фокусов, сколько забрать деньги, — сказал он. Гарри замер. Он совсем забыл вскользь брошенную дядей фразу, что соседский мальчик показывал фокусы. Рейстлин же спокойно продолжал: — Странно, ему явно выделяют на карманные расходы больше одного фунта, — с этими словами он легко подбросил монетку в воздух, а потом…

Гарри иногда видел мельком фокусников по телевизору. Мельком — потому что стоило дяде с тётей понять, что именно он смотрит, как телевизор немедленно выключался, а мальчик закрывался в чулане. В доме Рейстлина, кстати, телевизоров не было совсем — да и не повторял мальчик те трюки. Он не заставлял монетку исчезнуть, чтобы вытащить из-за уха кого-то из присутствующих. Монетка, повинуясь движению рук Рейстлина, кружилась в воздухе, распадалась на несколько монет, образовывавших различные фигуры… Гарри не знал, сколько времени это длилось, ему казалось, что время совсем замерло… Но вот друг поймал одну из кружившихся в хороводе монет — и остальные мигом исчезли.

— А ты ничего не покажешь, Гарри? — неожиданно спросила Китиара. От неожиданности мальчик вздрогнул, а затем, смущённо посмотрев на неё, пробормотал:

— Я ничего такого не умею.

— Что ж, — немного помолчав, сказала девушка. — Видимо, моя очередь… Расскажу-ка я вам истории пострашнее детских сказочек Таниса… С чего бы начать? — она задумалась, либо просто сделала вид, а затем вновь заговорила: — Жила в одной деревеньке семья: муж, жена и ребёнок. Жили они тихо, внимания старались не привлекать, словно прятались от кого-то. Да и вправду прятались. От тёмного мага. Только самые близкие друзья знали, где та семья живёт. Но один из них оказался предателем. И выдал тёмному магу семью. Тот пришёл в дом и убил мужа, а затем жену, и ребёнка… попытался, да не смог. И пропал, развеялся, как дым… А светлые волшебники очень радовались. Они прославляли малыша, называя победителем злодея. Вот только благодарностью тому победителю стала жизнь вне сказочного мира. И до сих пор он не знает о своём величии, живёт, как обычный ребёнок, да не слишком-то счастливо. Что же будет, когда вернётся он в мир, который так отблагодарил его за спасение?

— Кит, — перебил её Танис. Гарри послышалось в его голосе предостережение. Девушка же лишь сверкнула на мужчину глазами и продолжила:

— А одна из сторонниц тёмного мага не поверила в его смерть. Она пыталась вызнать, где он, думая, что светлые держат его в заточении. И пытала другую семью. Они выжили, но сошли с ума, и ведьму заперли в темнице. Оттуда употребила она своё последнее колдовство: проникла в разум другой колдуньи, что свои способности отвергала и без магии жила. Ведьма той колдунье начала приказывать, чтобы искала её господина. Женщина бороться пыталась, но сил у неё мало было, а помощи не у кого просить, люди её уже давно сумасшедшей считали… А тут ещё и муж у неё погиб, оставив с детьми одну… Тогда пообещала тёмная колдунья, что в награду за помощь дети той женщины ни в чём нуждаться не будут. И та согласилась помочь, ради детей. Но слишком давно она магией не пользовалась, да и разум борьбой подточен был. Простейшее заклинание поиска произнесла — и не выдержала магической нагрузки, умерла, оставив детей сиротами. Вот так и бывает, если свой дар отвергать да кому попало доверять, — неожиданно закончила рассказ девушка. — А теперь спать все.

Рассказы Китиары показались Гарри не столько страшными, сколько странными. Тем не менее, они не выходили у мальчика из головы, пока он укладывался спать: комната близнецов находилась на втором этаже, и там, помимо их кроватей, был довольно удобный диван. Улёгшись, мальчик ещё долго не мог заснуть.

— Рейстлин! — поняв, что сон не идёт, осторожно позвал он.

— Что? — спустя некоторое время отозвался друг.

— Как ты всё-таки делаешь этот фокус? Этому научиться можно?

— Можно, — Гарри послышалось, что мальчик смеётся. — И не только этому. Только я тебе показывать не буду. Сам научись.

Легко сказать, подумал Гарри. Как можно научиться тому, о чём не имеешь ни малейшего представления?

— А где твоя сестра такие истории нашла?

— А что — страшно? — помолчав, спросил Рейстлин. Карамон, судя по всему, заснул сразу, едва добравшись до кровати.

— Не очень, — честно ответил Гарри. — Просто странные они.

— Это сейчас тебе не страшно, — пробормотал Рейстлин так тихо, что Гарри едва расслышал его.

Гарри промолчал. Он заснул, и ему снился зелёный свет, который мальчик всегда связывал с гибелью родителей. Только теперь, почему-то, к свету добавился зловещий хохот. Проснувшись в поту, Гарри решил, что рассказы Китиары были не такими уж и нестрашными. А затем уснул вновь, и наутро даже не вспомнил о своём сне и ночном разговоре с Рейстлином. Осталась лишь досада, что друг не захотел учить его фокусам… Дни потекли, как обычно.

… За этот школьный год Гарри оставался у соседей ещё дважды: на Рождество и Пасху. После окончания занятий Дурсли объявили, что Дадли поступает в «Воннингс», школу, которую некогда окончил дядя Вернон. Самого Гарри записали в самую обычную среднюю школу «Хай Камеронс». Расставаться с друзьями мальчику не хотелось, и он осмелился спросить у Китиары в свой очередной приход, куда она записала братьев — вдруг окажется, что также в «Хай Камеронс»? А если нет — вдруг ему удастся уговорить тётю перевести его в ту школу, куда отправятся братья Маджере? Но Китиара загадочно ответила: «Откуда письмо придёт», и больше ничего не добавила…

========== Письмо для Рейстлина… ==========

Теперь Гарри виделся с друзьями только по выходным — школа закончилась, и Дурсли сполна нагрузили его домашней работой. Зато он оставался у друзей на ночь постоянно — приходил вечером пятницы и уходил в понедельник утром. Танис и Китиара почти всегда были дома — по крайней мере, один из них. Где они работают, Гарри до сих пор не знал — как, впрочем, и никто из жителей Тисовой улицы.

В понедельник семнадцатого июня Гарри, проснувшись, не обнаружил близнецов в комнате. Это было странно — друзья всегда будили его, чтобы вместе позавтракать перед тем, как Гарри вернётся к родственникам. Наскоро одевшись, мальчик спустился на кухню и еще издали услышал спор.

— Мы это давно обсудили, — раздражённо говорила Китиара. — И не раз. Ещё пять лет назад было ясно, что вы окажетесь в разных школах.

— Но мы близнецы, — тихо, но упрямо возражал Карамон. — И я должен защищать Рейста. Так было всегда. А теперь он будет совсем один…

— Сколько раз повторять — твоя сила там не будет иметь значения. Там важны совсем другие способности. У Рейста они есть. У тебя — нет…