– Ага, а солнце такое яркое, что нельзя посмотреть на него, не ослепнув.

– А еще есть улицы из золота! – сказала Хейл.

– И сладкий кофе течет из колодца, – дополнил Ларк.

– А пирогов там… Можно есть сколько хочешь!

Ларк повернулся к Хейл и заглянул в ее большие глаза, которые светились от радости в тот момент. Они оба рассмеялись, ведь напряжение наконец-то ушло.

– Знаешь, что меня огорчает? – Лицо подруги потемнело, и она с серьезным видом посмотрела на Ларка.

– Ну и что же?

– Если нам удастся отсюда выбраться, то мы больше никогда не увидимся.

– А, вот что… Я попрошу, чтобы меня распределили в Белую Жемчужину, и стану ответственным за твою безопасность, когда ты будешь заниматься исследовательской деятельностью, – пошутил Ларк.

– Да, было бы отлично.

– Ты только подумай! Мы больше никогда не будем голодными и сможем каждый день есть торты!

– Прекрасная мечта… – Хейл улыбалась, но сияние исчезло из ее глаз.

Они смотрели за тем, как мусорщики достают из воды старую коробку передач.

– Так что они тебе сказали? – спросил Ларк еще раз. – Ты пойдешь в другой класс? К исследователям?

Кандидатов распределяли в специальные классы для одаренных, где их готовили к будущей профессии. Кандидаты в классе естественных наук надеялись попасть в Белую Жемчужину, чтобы участвовать в медицинских и генетических исследованиях. Ребята носили белые халаты, что позволяло распознать их на школьном дворе и понять, какое положение они занимают.

В Сером округе таких детей было очень немного – мало кто подходил для выполнения настолько сложной задачи. Были еще классы, где учились одаренные в области техники и роботостроения: претенденты тоже надеялись уехать в Белую Жемчужину, чтобы участвовать в развитии новых технологий. Ну и наконец, существовали классы для кандидатов в часовые. Детей готовили к получению образования в Черном Панцире.

– Если я пройду медосмотр, мне выдадут белый халат. Не переживай за меня, с этим уж я точно справлюсь. – Хейл снова заплела свои волосы и встала на ноги.

– Я знаю, у тебя все получится. Такая мелочь не будет мешать нам на пути к нашим мечтам.

– Точно! – Она наклонила голову. – Я хочу лимонный пирог. Помни об этом, когда будешь в Авентине.

– Ты его обязательно получишь. – Ларк погладил ее ладонь, как будто это сделало бы Хейл менее серьезной.

– Ежедневно, – дополнила она.

– Все будет. – Ларк прижал пальцы к груди. – Мы не умрем в пепле. Мы подавимся лимонным пирогом, когда будем старыми и толстыми.

Когда он это сказал, то заметил, как в глазах Хейл снова появился блеск. Она улыбнулась ему.

Большую площадь было не узнать. Перед прибытием Благословенного на ней развесили гирлянды, а стены домов украсили цветами, добавив красок этому серому городу. Очень много жителей округа собралось на площади, все они хотели увидеть Благословенного. Над их головами блестящей стаей птиц летали гудящие дроны. Они отражали слабый солнечный свет, казалось, что их специально для этого отполировали. Рейна никогда не видела столько людей в одном месте, и она почти расстроилась, что пришла сюда. Тем более что кроме СмотрБотов здесь были еще и БойБоты, вооруженные до зубов. Страх пронзил тело девушки и обострил ее чувства. Она постоянно оглядывалась, боясь оказаться замеченной. Мышцы находились в напряжении, и она была готова бежать, если потребуется. Роза, похоже, совсем не разделяла ее страха.

– Это так захватывающе! – пищала она, хватаясь за ограждения.

Они уселись на лесах, соединявших два дома на узкой улочке. Оттуда открывался хороший вид на происходящее. Солдаты на главной площади заблокировали к ней проход. Они были облачены в доспехи и вооружены так, будто собирались на войну. Вся их одежда была черной, кроме шлемов. Те были ярко-красного цвета: такие было положено надевать в торжественных случаях. Козырьки скрывали лица служащих, и различить их было невозможно. Часовые. Элитные солдаты из Черного Панциря. Они походили скорее на боевые машины, чем на людей. Хотя когда-то они были людьми, но жесткие тренировки превратили их в оружие. Их тела стали массой мускулов, скрывающихся под униформой. Их движения будто были отрепетированы, а головы автоматически вращались во всех направлениях, убеждаясь в безопасности окружения.

– Раньше я хотела быть часовой, – сказала Роза.

– Что в этом такого хорошего?

– Они такие сильные… – малышка с тоской в глазах смотрела на солдат, не в силах отвести от них взгляда.

– Точно не такие сильные, как ты, – пошутила Рейна, прижимая девочку к себе.

– Наверное, они ничего не боятся… – Роза говорила абсолютно серьезно.

– Они просто боевые машины. – Боевые машины, которые умнее дронов и которые охотятся за такими людьми, как Рейна.

Шторми выбрала Серый округ, потому что здесь было не слишком много часовых. Большинство из них охраняло Авентин или высшие округа, такие как Серебряный или Рубиновый. И, конечно, Белую Жемчужину. Маловероятно, что какой-то из округов охранялся лучше, чем сам Черный Панцирь, который стал крепостью элитных солдат.

– Быть выбранным в часовые – это просто благословение. Моя семья больше не испытывала бы голода и ни в чем бы не нуждалась. Мой брат сильный. Может быть, у него появится шанс стать часовым. Тогда у нас будет достаточно кредитов, мы сможем жить поближе к Авентину и, может быть, даже увидим чистое небо. Я слышала, что облака бывают белыми. Белыми! Наверное, они сладкие, как мороженое. Представляешь?

Рейна почувствовала дрожь в теле. Она представила, что могло с ней случиться, попади она в руки часовых. Пожизненная принудительная работа в шахтах Питча или же отправка солдатом на забытую войну, которая шла десятилетиями и никто ничего про нее не знал. Ее могла ждать смерть под землей или же она могла стать пушечным мясом. Ни то ни другое ее не прельщало.

– Роза, ты очень умная. Может, тебе когда-нибудь повезет стать учительницей или ученой.

Девочка покачала головой и подняла взгляд на Рейну. Ее глаза были похожи на огромные коричневые озера. По ее щеке покатилась слеза и исчезла на дрожащих губах. Она обнажила татуировку на своей руке, сунув ее Рейне под нос.

– Брат сказал, что мне не повезло. Я всего лишь Тройка, и мне отсюда никогда не выбраться.

– Я знаю. – Рейне стало плохо.

Она почти забыла, почему Шторми предпочитает игнорировать систему, а не мириться с ней. Систему, в которой людей оценивают на основании их генов. Систему, где девочкам вроде Розы никогда не удастся вести ту жизнь, которую они хотят.

Малышка заплакала.

– Я бы очень хотела быть здоровой, но пока что не нашла волшебных ягод, которые исполнят мое желание.

Рейна сглотнула. Она не могла смотреть, как плачут дети. Девушка не знала, что делать, и чувствовала себя беспомощной.

– Моя мама говорит, что идеальным человека делают не гены, а само его существование. – Рейна неловко потянулась в Розе, чтобы погладить ее по голове.

– Звучит, как типичные слова мамы Тройки, – подметила Роза, но снова заулыбалась.

На них обеих нахлынула печаль. Но вдруг проекторы с шумом ожили, и нелепая музыка раздалась на площади.

Настроение малышки изменилось так быстро, будто кто-то воспользовался пультом дистанционного управления. Она взвизгнула, подняла руки и, казалось, забыла обо всех своих заботах.

– Начинается, начинается! Рейна, посмотри! Все начинается!

Воздух над проектором двигался, мерцая в голубоватом свете. Над толпой появилось изображение одноглазого голубя. Его единственный глаз располагался прямо над клювом. Символ страны Хоуп взмахнул крыльями, перед тем как вспыхнуть пламенем на глазах у изумленной публики. Проекция горящего пепла посыпалась на площадь красными хлопьями. Искры превратились в бабочек, сияющих всеми цветами радуги и вызывающих восторг у кричащей толпы. Рейна была уверена, что большинство людей ни разу в жизни не видели бабочек.