5 сентября 1858 года было принято решение о прекращении предоставления 30 вакансий в военно-учебных заведениях Российской Империи детям кавказских горцев и предписано «… разрешить главному кавказскому начальству ходатайствовать о присылке на воспитание в столичные военно-учебные заведения только трех детей горцев из почетных и владетельных фамилий. На содержание отпускать по 220 руб. серебром на каждого в год из Государственного казначейства».24 Главным препятствием на пути приобщения горцев к государственной службе и получения образования через российские военно-учебные заведения являлась продолжавшаяся Кавказская война.
Однако обращает на себя внимание тот факт, что царское правительство осуществляло целенаправленные мероприятия по предоставлению возможности представителям горских народов Северного Кавказа и Закавказья получать высшее гражданское образования независимо от количества обучающихся в военно-учебных заведениях, в университетах Российской Империи для распространения просвещения среди них и подготовки кавказских воспитанников25 к участию в развитии торговли и промышленности, а также государственной службе, прежде всего, на территории Кавказа.26 Так, в соответствии с § 3 Высочайше утвержденного положения о воспитании кавказских и закавказских уроженцев, за счет казны, в высших и специальных учебных заведениях Империи от 11 июня 1849 года для кавказских воспитанников выделено вакансий за казенный счет в высшее учебное заведения Империи: в г. Санкт-Петербурге – в Императорском Санкт-Петербургском университете – 20 вакансий (для уроженцев Кавказского и Закавказского краев – 15), Главном педагогическом институте – 10 (5), Императорском институте правоведения – 5 (4), Институте корпуса инженеров путей сообщения – 4 (3), Институт корпуса горных инженеров – 4 (3), Строительном училище путей сообщения – 6 (4), Лесном и межевом институте – 10 (7), Императорской академии художеств – 2 (2), Санкт-Петербургском коммерческом училище – 5 (5), Санкт-Петербургском технологическом институте – 2 (2); в г. Москве – Медицинском отделении Императорского московского университета – 20 (15) и в других отделениях университета – 20 (15), Лазаревском институте восточных языков – 20 (14), Константиновском межевом институте – 15 (10), Ремесленном училище Императорского московского воспитательного дома – 2 (2); Императорском казанском университете по отделению восточной словесности – 5 (3); Горыгорецком земледельческом институте – 5 (4); Главном училище садоводства в Одессе – 5 (5).27 Кроме того, с 1849 года при сдачи вступительных экзаменов в университеты уроженцев Кавказского и Закавказского краев не подвергали испытаниям на знание немецкого языка,28 что еще раз указывает на стремление царского правительства к скорейшей интеграции представителей автохтонных народов Кавказа в российское общество и привлечения их к государственной службе в Российской Империи.
После окончания Кавказской войны российское правительство вернулось к вопросу о предоставлении кавказским воспитанникам вакансий в высших учебных заведениях Империи. В 1867 году департаментом государственной экономии при Государственном совете были внесены изменения в ранее принятые постановления:29
а) в Московском университете, вместо 5 стипендий в филологическом факультете, назначить 10. Основания к этому излагались в Положении Кавказского комитета от 6 июня 1859 года, в связи с закрытием Главного педагогического института. Согласно Положения, в целях подготовки учителей для Кавказского учебного округа для кавказских воспитанников необходимо было выделять места в Петербургском и Московском университетах в количестве 10 студентов. Распределением мест занималось Министерство народного просвещения при непосредственном участии Кавказского наместничества;
б) вместо 15 стипендий Императорского новороссийского университета решено было распределить места между ним и Харьковским университетом;
в) число стипендий в училищах правоведения сократилось с 8 до 4, а число стипендий в технологическом институте удвоилось с 4 до 8.
«Наблюдение за поведением и успехами в науках кавказских воспитанников поручается начальству тех заведений в коих они обучаются, и всякий особый надзор над этими воспитанниками прекращается»30. Положения §8 вводили в требования для представителей горского населения Кавказа сдачу экзаменов по русскому языку и литературе, так как без знания данных предметов кавказские воспитанники в полной мере не смогут познать российскую культуру и включать в социально-политическую и культурную жизнь Империи. Данное положение также свидетельствует, что уровень подготовки кавказцев в учебных заведениях Кавказа повысился, что позволило внедрить указанную норму.31
Особое внимание в изменениях необходимо акцентировать на том, что с окончанием Кавказской войны зачисление представителей кавказских этносов в высшие учебные заведения проводилось «без всякого внимания к старшинству зачисления, к заслугам родителей и прочим обстоятельствам»32. Вместе с тем, срок обязательной службы увеличился до 6 лет в пределах наместничества.33 Таким образом, политика царского правительства по отношению к представителям автохтонного населения вновь присоединившихся земель Северного Кавказа была нацелена на быстрейшую интеграцию северокавказского населения и дальнейшего их привлечения к государственной службе.
Представленные выше меры самостоятельно не привели бы к желаемому результату в проводимой политике, если бы российское правительство не осознавало значимость развития светского образования на Северном Кавказе в целях скорейшей интеграции его автохтонного населения в социально-политическую и общественную жизнь Российской Империи.
Вернемся теперь к вопросу открытия на территории северокавказского края в начале XIX века школ и гимназий. Для чего рассмотрим роль и значение учебных заведений в процессе подготовки представителей горских народов Северного Кавказа к государственной службе в Российской Империи.
Так, вопрос об открытии на Северном Кавказе первого светского среднего учебного заведения обсуждался более 30 лет (1803– 1837 гг.). После окончания Кавказской войны на повестку дня была поставлена задача подготовки национальных кадров, привлечение их на российскую государственную службу.
Развитие российской государственности на территории Кавказа совпало по времени с реформированием образования во всей многонациональной Империи. В 1804 году был издан «Устав учебных заведений подведомых университетам», который положил начало организации государственной системы начального, среднего и высшего образования, повысил роль университетов в руководстве народным образованием и подготовке учителей, усилил значение общеобразовательной школы в формировании кадров и специалистов. С этого момента начинается история просвещения на Северном Кавказе. На первом этапе просвещение продолжало развиваться в русле получения духовного образования при приходских училищах. На Кавказе стали открывать первые приходские училища. В Ставрополе было открыто такое училище в 1804 году. В августе 1811 года открыто уездное Ставропольское училище. Позднее училища были открыты в Георгиевске в 1818 году, в Моздоке и Кизляре в 1820 году, соответственно.34 В этих училищах наряду с русскими учились и дети горцев. Так, в Моздокском уездном училище в 1838 году среди его выпускников были горцы Григорий Тамбиев, Каспар Хумаров, Карапет Хосров, Карапет Какоев.35 В 1845 году из 60 учеников училища русских было 20, армян 19, грузин – 7, черкесов – 7, осетин – 7.36
