Усевшись рядом со мной, она вытащила записную книжку и открыла список задач на день. Листы заполнены убористым почерком, и перечень задач занимает по крайней мере две страницы. Никто в замке не работает больше, чем Артемида.

– Знаешь, – сказала она, – кажется, я ушибла Джейд.

Я оторвала взгляд от книги, которую почти закончила читать. Для всех остальных пророчеств на полях были оставлены пометки о том, как можно предотвратить именно этот конец света. Я задумалась, что было не так с этим последним пророчеством. Арктуриус Дальновидный наконец-то раздобыл очки? Или конец света был настолько ужасным, что он не смог ничего узреть после? И ни одной пометки Наблюдателей. А Наблюдатели славятся своей дотошностью. Если никаких пометок нет, значит, этот конец света еще не предотвратили.

Но мои обязанности в замке были первоочередными.

– Когда ты говоришь, что, возможно, ушибла Джейд, это значит….

Артемида пожала плечами:

– Что так оно и есть.

Будто по сигналу, в комнату ворвалась Джейд. Она встряла с обвинением:

– Магии больше нет, но это не значит, что Артемида может обращаться со мной, как с боксерской грушей! И да, мой отец был оперативником, но я не хочу! Мой конек – магия, а не вот это!

– Артемиде нет в этом равных, – сказал Риз. В его тихом голосе не было ни малейшего осуждения, но мы все замерли. Это то, о чем мы никогда не говорим. Артемида – без сомнения лучшая, и при этом она всего лишь помощница, а все ставки сделаны на Риза.

Наблюдатели хороши в исследовании, в ведении учета и в скрытности. Вся наша организация – британская до мозга костей. Хотя вообще-то мы с Артемидой американки. До переезда сюда мы жили сначала в Калифорнии, а затем в Аризоне. Риз, Джейд и Имоджин выросли в Лондоне и до сих пор смеются, когда дождь застает меня врасплох. Мы уже восемь лет живем в Англии и Ирландии, но меня восхищают и дождь, и зелень, и отсутствие пустыни.

Джейд плюхнулась на стул по другую сторону от меня и положила лодыжку мне на колени. Я ощупала ногу, чтобы определить подвижность.

– Вот это слово значит «Истребительница», – заметила Артемида, глядя через мое плечо. Она зачеркнула мой неверный перевод «убийца». Не вижу разницы. Джейд вскрикнула:

– Ой!

– Прости. Перелома нет, но есть небольшая опухоль. Скорее всего, легкое растяжение связок.

Я подняла глаза на Артемиду, и она отвела взгляд, снова угадав мои мысли. Она знала, что мне хотелось ей сказать: не стоит тренироваться так усердно. Ранить друг друга. И вместо того, чтобы снова заводить бесконечный спор, я указала на свой перевод:

– Как насчет этого слова?

– Защитница, – ответила Артемида.

– Это нечестно, – донесся голос Имоджин откуда-то из-за книжных полок.

– Никакого обмана! Мы все равно что один человек.

Никто не осудил меня за эту ложь. Артемида не должна была делать за меня домашнюю работу, у нее и так куча дел, но она всегда помогает молча, без вопросов. Мы всегда так работаем.

– От мамы что-нибудь слышно? – спросила я как можно более равнодушно, прощупывая почву этим вопросом еще аккуратнее, чем я ощупывала лодыжку Джейд.

– Никаких новостей со вторника. Но через пару дней она должна завершить разведку в Южной Америке.

Артемида полностью спланировала поисковую миссию нашей матери. С тех пор как она уехала – семь недель тому назад, – я не получила от нее ни строчки, но Артемида заслуживает регулярных отчетов.

– Ты можешь сосредоточиться? – недовольно спросила Джейд. Она была на задании в Шотландии, отслеживала похождения Баффи и ее легиона Истребительниц. Нам это не помогло. Баффи почти вызвала конец света. Джейд вернулась в замок, не имея ни капли магической силы, и ее это бесило, о чем она не уставала нам напоминать. Постоянно.

– Риз, – обратилась я к нему, зная, что Артемиде ничего не стоило мне помочь, но ее список дел и так уже был переполнен, – ты не мог бы сходить в медпункт и принести примочку?

Риз поднялся. Он вовсе не обязан выполнять мои поручения, ведь он стоит куда выше, но дружба для него важнее иерархии. Он нравится мне больше всех в замке – после Артемиды. Правда, нельзя сказать, что вариантов особенно много. Риз, Джейд и Артемида – единственные подростки, кроме меня. Имоджин слегка за двадцать. Малыши, а их трое, еще не ходят в школу. И Совет – все четверо – не особо тянут на звание «лучший друг года».

– Где искать? – спросил Риз.

– Рядом с набором для наложения швов, следом за набором при сотрясениях.

Риз ушел. Медпункт – просто большая подсобка в противоположном крыле, которую я называю своей. А тренировочный зал, само собой, обустроен по последнему слову. Для нас важнее калечить, а не лечить. В ожидании Риза я приподняла лодыжку Джейд с помощью груды книг – раньше они были источником самой черной магии, которую только можно себе представить, а теперь превратились в пресс-папье.

В библиотеку влетел Джордж Смайт, самый юный из Малышей. Спрятав лицо в подоле юбки Имоджин, он принялся дергать ее за длинные рукава.

– Имо, пойдем играть!

Имоджин посадила его к себе на колени. В часы занятий за Малышами присматривает Руфь Забуто, но она стара как первородный грех и еще менее приятна. Неудивительно, что Джордж предпочитает Имоджин.

– Ты закончила? – спросила она.

Я радостно подняла свои записи.

– Получилось!

Есть еще постскриптум. Кажется, Арктуриус не мог не прокомментировать свое мерзкое пророчество: «Когда всему придет конец, когда иссякнут надежда и чудеса, тьма в ней восстанет и сожрет все вокруг».

Имоджин расхохоталась:

– Поглотит, а не сожрет.

– В свою защиту скажу: я голодна. Остальное же верно?

Она кивнула.

– Но тебе помогли.

– Ну, хоть Артемида мне и помогла, это все равно бессмыслица. И ни одного рецепта, как приготовить кальмаров. – Я запихнула свой перевод обратно в книгу.

Риз как раз вернулся с примочкой, когда двое других Малышей ворвались в библиотеку и окружили Имоджин. Она самый занятой человек в замке за исключением Артемиды, которая уже отправилась готовить обед для всех.

Порой я мечтала, чтобы моя сестра принадлежала мне так же, как всем остальным.

Риз как раз направлялся ко мне с аптечкой в руках, когда малыш Джордж бросился ему под ноги, и Риз споткнулся. Сверток вылетел у него из рук, и я, не раздумывая, бросилась вперед и подхватила аптечку в воздухе одной рукой – и это движение вышло удивительно ловким для обычно неуклюжей меня.

– Классный бросок, – заметил Риз. Удивление в его голосе могло бы меня задеть, если бы сама я не была так взволнована. Это действительно был классный бросок. Слишком уж классный для меня.

– Ага, повезло, – ответила я, натянуто рассмеявшись. Вскрыв сверток со льдом, я обернула им лодыжку Джейд.

– Сиди так двадцать минут, через час снимешь. Когда лед растает, я сменю примочку. Так опухоль спадет. И не нагружай ногу по возможности.

– Да, легко, – Джейд откинулась назад, закрыв глаза. Все то время, что раньше уходило на магию, теперь она тратит на сон. Я знаю, что ей тяжело, – нам всем тяжело, – оттого, что мир опять изменился. Но мы все делаем то, что обычно делают Наблюдатели: продолжаем держаться.

Зазвонил мой телефон. Мы избегаем контактов с внешним миром. Паранойя – неизбежная расплата, когда все твои друзья и семья мертвы. Но у одного человека есть мой номер, и этот человек – единственный свидетель нашего пребывания здесь, в лесу за сонным городком на ирландском побережье.