Вероятно, Али-бей также был взбешен поступком Исмаил-бея. В мае 1771 года он отправил в Сирию еще одну армию, на этот раз под командованием Мухаммад-бея по прозвищу Абу аз-Захаб, или «золотой отец». Это прозвище Мухаммад-бей получил благодаря одному необычному поступку: когда Али-бей даровал ему свободу и сделал беем, он на протяжении всего пути от каирской цитадели до центра города бросал в собравшуюся поприветствовать его толпу золотые монеты. Этой невиданной щедростью мамлюкский военачальник и заслужил свое прозвище.
Армия Мухаммад-бея, насчитывавшая 35 000 человек, прошла по южной Палестине и дошла до Яффы, где соединилась с армией Исмаил-бея. Объединенные силы мамлюков были непобедимы. В июне они, встретив лишь незначительное сопротивление, взяли Дамаск и изгнали оттуда османского губернатора. Теперь мамлюки контролировали Египет, Хиджаз и Дамаск. Мечта Али-бея восстановить великое мамлюкское государство почти сбылась.
Но затем произошло немыслимое: Мухаммад-бей внезапно оставил Дамаск и двинулся со своей армией на Каир. Как выяснилось впоследствии, здесь снова был замешан благочестивый мамлюкский генерал Исмаил-бей. Как только мамлюкская армия заняла Дамаск, Исмаил-бей открыл Мухаммад-бею глаза на всю чудовищность преступления, совершенного ими не только против османского султана, но и против ислама. Прежде чем поступить на службу к Али-бею, Исмаил-бей некоторое время провел в Стамбуле и глубоко почитал султана как главу величайшей исламской империи в мире. Он предупредил Мухаммад-бея, что османы заставят их поплатиться за мятеж в этой жизни, а Аллах призовет к ответу за содеянное после смерти. «Восстание против султана – происки дьявола», – заявил набожный мамлюк.
Увидев, что его слова встревожили Мухаммад-бея, Исмаил-бей решил сыграть на его честолюбии. Он сказал, что Али-бей сошел с пути ислама, заключив с российской императрицей союз против султана. «Теперь любой мусульманин по законам ислама может безнаказанно убить его [Али-бея] и забрать себе его гарем и все его богатства», – рассуждал Исмаил-бей[67]. По сути, Исмаил-бей намекал, что, повернув оружие против своего господина, Мухаммад-бей искупит вину перед Аллахом и султаном, а также сможет стать правителем Египта. Доводы Исмаил-бея попали точно в цель, и двое мамлюкских генералов, которым Али-бей доверял больше всего (говорят, Мухаммад-бей был его названным братом), во главе огромной армии отправились свергать своего правителя.
Стремительное завоевание мамлюками Дамаска и такой же стремительный их уход потрясли все Восточное Средиземноморье. «Народ Дамаска поражен этим странным событием», – написал один из хронистов. Захир Ал Умар и Али-бей были потрясены ничуть не меньше. Пока мамлюкская армия занимала Дамаск, Захир взял город Сайду и разместил двухтысячный гарнизон в Яффе. Потеряв главного союзника, он понимал, что теперь османы обрушат весь свой гнев на него. Что касается Али-бея, тот находился в безнадежном положении. Ему удалось собрать крошечную армию своих сторонников, но после первой же стычки с армией Мухаммад-бея от нее не осталось и следа. В 1772 году Али-бей бежал из Египта и укрылся у Захира в Акре.
Мечты Али-бея о великом мамлюкском государстве рухнули вместе с крахом его власти. Мухаммад-бей провозгласил себя новым правителем Египта и отправил в Стамбул Исмаил-бея, чтобы тот добился его официального назначения губернатором Египта и Сирии. Мухаммад-бей не мечтал об империи, он хотел стать могущественным подданным османского султана.
Между тем Али-бею не терпелось вернуть себе власть. Поспешно собрав небольшую армию, которой было явно недостаточно для того, чтобы бросить вызов созданному им же самим могущественному мамлюкскому дому, в марте 1773 года Али-бей двинулся на Каир. Армия Мухаммад-бея, вполне ожидаемо, разгромила его войско, а сам Али-бей был ранен и взят в плен. Мухаммад-бей доставил своего бывшего господина в его собственный дом, где он и умер неделю спустя. Разумеется, ходили слухи, что Али-бея убили. «Лишь одному Всевышнему известно, какова была его настоящая смерть»[68], – заключил аль-Джабарти.
Смерть Али-бея означала для Захира катастрофу. Он был уже очень стар – далеко за восемьдесят. В те времена средняя продолжительность жизни была вдвое меньше. У него не осталось союзников в регионе, и он фактически совершил государственную измену. Невероятно, но и в таких обстоятельствах Захир не оставил попыток добиться официального признания от османских властей, и османы, которые вели очередную изнурительную войну с Россией и остро нуждались в мире в своих неспокойных сирийских провинциях, казалось, были готовы удовлетворить его честолюбивую мечту. В 1774 году губернатор Дамаска сообщил Захиру, что Стамбул собирается назначить его наместником Сайды, включая северную Палестину и часть Трансиордании.
Однако соответствующий указ из Стамбула так и не пришел. В июле 1774 года был заключен мир с Россией, и шестилетняя война подошла к концу. Султан не собирался вознаграждать предателей, вступивших в союз с врагом Османской империи. Вместо долгожданного указа он отправил в Палестину Мухаммад-бея с армией мамлюков, чтобы свергнуть престарелого правителя. В мае 1775 года египетское войско захватило Яффу и устроило там массовую резню. Паника мгновенно распространилась на другие города, находившиеся под правлением Захира. К концу месяца администрация и большая часть населения покинули Акру. И в начале июня мамлюкская армия вступила в город.
Примечательно, что сразу после взятия Акры Мухаммад-бей, всегда отличавшийся крепким здоровьем, заболел лихорадкой и 10 июня 1775 года умер. Спустя всего несколько дней после изгнания Захир вернулся в город и восстановил свою власть. Но это оказалось лишь отсрочкой. Турки отправили флотилию из 15 кораблей под командованием адмирала Хасан-паши и потребовали от Захира сдаться и заплатить все налоги, которые он задолжал государственной казне. Захир не возражал. «Я старый человек, – сказал он своим министрам, – и у меня больше нет сил бороться». Его уставшие от войн министры поддержали его: «Мы – мусульманский народ, верующий в Единого Бога, и мы – подданные султана. Пойдя против султана, мы пойдем против Аллаха»[69].
Однако мечты Захира о спокойной старости не сбылись. Он решил покинуть Акру и вместе с семьей и приближенными укрыться у своих шиитских союзников на юге Ливана. Захира предал его сын Усман: он подозревал, что отец притворяется и при первой же возможности постарается вернуться к власти, как уже не раз делал в прошлом. Усман вызвал одного из командиров Захира, уроженца Северной Африки по имени Ахмед-агу ад-Денизли, и сообщил ему, что отец собирается бежать из Акры. «Если ты хочешь заслужить доверие Хасан-паши, помоги ему исполнить волю Аллаха. Не дай моему отцу с семьей бежать из города». Ад-Денизли собрал группу североафриканских наемников и стал ждать Захира в засаде.
Чтобы заманить старого шейха в ловушку, убийцам пришлось прибегнуть к хитрости. Через четверть часа после того, как они выехали за ворота Акры, Захир заметил, что одна из его наложниц исчезла. Никто не знал, что с ней случилось. «Нам нельзя ее оставлять», – сказал Захир и поскакал назад, чтобы найти отставшую женщину. Вскоре он увидел ее на дороге. Приблизившись к ней, он попытался посадить ее на коня. Но 86-летний шейх был стар и слаб. Молодая женщина стащила его с седла, и он упал на землю. Прятавшиеся в засаде убийцы выскочили на дорогу и накинулись на старика с кинжалами. А потом ад-Денизли достал меч и отрубил Захиру голову, чтобы преподнести ее как трофей Хасан-паше.
Если этим поступком ад-Денизли надеялся завоевать благосклонность Хасан-паши, то он серьезно просчитался. Османский адмирал приказал своим людям отмыть отрубленную голову Захира от крови. Потом поставил ее перед собой и долго смотрел на морщинистое лицо старого шейха. Наконец, повернувшись к наемнику, воскликнул: «Да не получу я прощения Аллаха, если не отомщу за смерть Захира Ал Умара!»[70] Затем он приказал своим людям схватить ад-Денизли, задушить и бросить тело в море.
