— Это же здорово, что у тебя все хорошо. Вот у меня все полетело к чертям. Представляешь, мой отец снова хотел убить меня, а я дурак такой думал, что он изменился. Глупо было лелеять надежду на счастливую семейную жизнь, да? — Чимин сделал глоток своего орехового рафа и посмотрел в окно, наблюдая за людьми, что куда-то спешат. У всех своя жизнь.
— Офигеть. Правда, я думал, что он изменился. Дружище, ты как? — Хосок заботливо положил свою руку на плечо рыжеволосого и похлопал его, давая понять, что Чимин не один.
— Как? Держусь, но так паршиво на душе. А самое дерьмовое, что жизнь мне спасли Чонгук и Юнги. Не особо-то хочется быть должным этим двум зазнавшимся парням. Еын заставляет меня устроить пресс-конференцию, чтобы я все рассказал. Понимаю, что надо рассказать, но так же не хочу навредить отцу. Дурак, да?
— Дурак, еще какой дурак, — Еын гладила рядом сидящего Сэма, который не хотел отходить от брюнетки и на шаг. — Мы уже назначили дату и созвали всех репортеров. Я помогу тебе, слышишь? Его обязательно осудят за все плохое, что он тебе сделал. Будь уверен, что он не избежит наказания. Мой отец подсуетится, и суд будет честным, пусть твой отец и депутат, но здесь у него не будет власти. Чимин, ты не один…
— Спасибо, Еын, — на лице Чимина появилась еле заметная улыбка. Эта девушка всегда придает ему сил. Что тогда почти три года назад в американской больнице брюнетка сказала ему, что все будет хорошо, что сейчас она снова уверяет его в светлом будущем. И он ей верит. Он хочет ей верить.
— Кстати о недавно упомянутом Чонгуке. Как у вас дела с ним? М? — гладя шпица, который расположился на коленях айдола, спрашивает Хосок, попутно опустошая кофе со сливками.
— Чонгук… — вздыхает она и задумчиво отводит взгляд, продолжая гладить довольную моську Сэма. — Все хорошо, но в то же время не очень. Я знаю, что он любит меня, и я вижу это, но как-то.… Не знаю. Просто он ничего мне не рассказывает о себе и это раздражает.
— Он холодный парень и я сразу сказал, что он тебе не пара, Еын. Такие как он не умеют открываться людям, а как можно встречаться, если вы ничего друг о друге не знаете? — ворчит Хосок.
Наконец-то он может высказаться по этому поводу. Раньше он молчал, но теперь-то Еын сама начала замечать, что Чон не такой уж и хороший. Хотя она знала это и раньше.
— Беги от него пока не поздно. Беги сломя голову, Еын. Он сделает тебе больно, я уверен. Знаешь, мои согрупники спрашивают о тебе. Думаю, ты им понравилась. Я знаю их и уверен, что они не причинят тебе вреда. Подумай над моими словами.
— Нет, не буду думать. Я люблю Чонгука, и оставлять его не собираюсь. Пусть он и не нравится вам. Пусть он раздражает вас, и вы хотите, чтобы он не появлялся в нашей жизни. Но я люблю его таким, какой он есть. Я растоплю это ледяное сердце, и все будет хорошо. Я верю в это… — опустив голову, отвечает она.
Будет тяжело, но она справиться с этим. Грубый Чонгук превратится в самого доброго и милого парня, только нужно подождать.
— Хорошо, но если он сделает тебе больно, пообещай, что расскажешь нам и позволишь тебя защитить? — вклинивается в разговор задумчивый Тэхен.
— Конечно, блондинчик, вы же моя семья, а я привыкла делиться с близкими людьми своими проблемами, — отвечает она и, потормошив волосы блондина, улыбается, потому что Тэхен морщит носик. Такой забавный. Но Еын не слепая и заметила его грустный взгляд. — А что тебя волнует? М?
— Волнует? — задумался он и заметил взволнованные взгляды своих друзей. Они уже несколько месяцев дружат и Тэхен ужасно счастлив, что есть люди, которые заметят его плохое настроение и обязательно спросят о случившемся. — Думаю, что Боми меня больше не любит…
— Чего? — удивился Чимин. — С чего это вдруг такое предположение?
— Не знаю, просто она последнее время меньше времени проводит со мной…
— Глупый, — посмеялась Еын, ведь она знает причину.
Боми нашла подработку, чтобы купить своему парню подарок. Тэхен часто говорит своей девушке, что хочет наблюдать за звездами. Поэтому Боми собирается купить телескоп, а особенности подарку придаст то, что она собственноручно заработает деньги на него, а не возьмет родительские.
— Это не так, так что даже не думай. Позже ты узнаешь причину и будешь смеяться, что грустил из-за этого.
— Так, Еын, ты все еще не нашла себе подругу? Разве не хочется посплетничать? Ходить по торговым центрам и перемерить кучу одежды, но почти ничего не купить? — заказав еще один стакан кофе, спрашивает Хосок. Русоволосый считает, что у брюнетки просто обязана появиться подруга.
— Знаешь, я пыталась, но мне опять же плюнули в душу. Не понимаю я этих девушек, — произносит она, а парни засмеялись в голос и чуть не подавились своими напитками. — Мне хватает мини общения с Боми. Посплетничать можно и с вами, а по торговым центрам я привыкла ходить одна, поэтому не нуждаюсь в подруге.
Они еще долго сидели и разговаривали по душам. Все же личное общение гораздо лучше всех этих переписок, ведь сидя рядом ты можешь видеть выражение лица друга, ощущать его тепло.
А что получаешь от сообщений? Там не видно как человек реагирует на твое сообщение. Рад он, разочарован или грустит. Неизвестно. После молодые прогулялись по вечернему Сеулу, а ночью поели рамен возле реки Хан.
Два часа ночи, река Хан. Что-то напоминает, да? Только теперь за столиком сидят не только Еын и Хосок, но и Чимин с Тэхеном. Теперь их четверо.
***
— Ну что, Юнги, за выгодную сделку? — сидя в кабинете у своего друга дома, шатен поднял бокал с мартини, собираясь опустошить его полностью, ведь им удалось совершить выгодную сделку с людьми из Китая.
— Блять, ну и где она? — выругался черноволосый, глядя на часы. Время уже подходит к одиннадцати, а светловолосая как ушла в девять так и не вернулась.
— Ты о ком? — поставив бокал на стеклянный стол, спрашивает Чонгук, заметив беспокойство друга.
— Моя служанка, — отвечает Юнги и устало трет переносицу.
— А разве не в комнате? Ты же ей запретил выходить из своей коморки, когда у тебя тут гости. Да я уверен, что она не выходит даже когда ты один. Страшно, видимо.
— Вчера застал ее на трассе с местными проститутками, — прокручивая бокал в своей руке, парень смотрит, как жгучая жидкость ударяется о стенки сосуда.
— Что? — в голос засмеялся Чонгук. — Ей денег, что ли, мало? Ты вроде никогда не жадничал, да даже я стал бы у тебя прибираться. Ты хорошо платишь, а вот я своих в ежовых рукавицах держу.
— У меня тот же вопрос. Куда она столько денег спускает? Вроде изменений в ней нет, все та же потрепанная одежда. На вечеринки не ходит, потому что всегда как я не приду она дома.
— А ты не хотел бы проверить? — вдруг задумался Чонгук. — Давай я позвоню нашему общему знакомому, и он пробьет ее по базам? Может она задолжала кому, или перешла дорогу?
— Не знаю почему, но я, блять, хочу узнать это. Поэтому звони, — сделав глоток мартини, отвечает Юнги, а Чон уже рыскает в своем телефоне, набирая номер давнего знакомого.
Пока Чон разговаривал по телефону со своим знакомым, Юнги перепроверял документацию. Сегодня была выгодная сделка, поэтому нужно еще раз все проверить, чтобы проблем с документами не было.
— Имя то ее знаешь? — отключившись, спрашивает шатен, переводя взгляд со своего гаджета на задумчивого друга.
— А должен? Ты то имена своих домработниц знаешь? — парень отвлекся от документов и посмотрел на друга, который сидит на краю его стола и крутит телефон в руках.
— Ну, тут ты прав. Ладно, короче ее мать сейчас в больнице и ей требуется операция. Дорогостоящая операция. Отец и мать три года назад попали в аварию, из-за которой стали инвалидами, думаю, поэтому она всякими способами пыталась заработать деньги. Жалкая, — бросает на последок шатен и опустошает бокал.
— Блять, — черноволосый хватает ключи от машины и пулей вылетает из кабинета.
— А вот и наш Мин Юнги становится человеком, — коротко улыбнувшись, произносит шатен, оставаясь в полном одиночестве в кабинете друга.
