Ёнчжэ обошёл дом сзади. Окно было закрыто, но не на задвижку. Внутри было темно. Он открыл окно и влез на подоконник. Комната была пуста, свет был выключен, но через приоткрытую дверь туда падал свет из гостиной. Он разулся, оставив обувь на подоконнике, и спустился в комнату.
Рядом с окном на столе лежал ноутбук, на котором было открыто несколько вкладок, на столе лежало много всяких вещей. Например, две банки пива, стеклянный стакан, внутри которого лежали окурки, записная книжка, ручка, сотовый. В гостиной работал телевизор, но никого не было. Он заглянул всюду в поисках Серён: в комнату, на веранду, в ванную, в подвал, даже открыл стенной шкаф.
Никого. Хотя всё говорило о том, что недавно тут кто-то был… Через секунду ему в голову пришла мысль: опять этот идиот отнёс Серён в медицинский пункт.
Надеюсь, на этот раз он не позвал полицейских. Наверно, он тихо окажет ей медицинскую помощь и вернёт обратно. Ёнчжэ вынул из коробки на обеденном столе несколько салфеток. Он вытер ими свои следы, накапавшую воду, вылез обратно через окно и закрыл его.
Ёнчжэ направился домой. Там он закрыл окно в комнате Серён. Потушил свет во всём доме. Поставив кресло у окна в гостиной, он сел и решил таким образом спокойно дождаться этой парочки.
Хёнсу всё время тёр глаза. В машине с закрытыми окнами очень хотелось спать. А когда он опускал стекло, внутрь заливал дождь. Кондиционер тоже совсем не помогал проснуться. Его сознание и органы чувств то и дело выходили из-под контроля. Спидометр показывал сто двадцать километров или выше, но ему казалось, что машина еле тащится. Мимо пролетали дорожные указатели и вывески. А у него было такое ощущение, что он плывёт в какой-то пустоте на воздушном шаре.
Именно поэтому, как только он въехал на развязку у города Серён, он пропустил нужный съезд к озеру. Когда он остановился, то обнаружил, что приехал не к озеру Серёнхо, а к Пхарёнхо. Он развернулся и снова доехал до развязки, потеряв целый час.
Выезжая на дорогу к озеру Серёнхо, он попытался ещё раз связаться с Сынхваном. Его сотовый и домашний не отвечали. Если там никого нет, то какой смысл туда ехать? Значит, из данных ему Ынчжу поручений он может выполнить только одно – посмотреть квартиру. Немного подумав, он решил, что это даже к лучшему: можно не обсуждать с Сынхваном неудобные вопросы. При этом будет что сказать Ынчжу. Я приехал туда с небольшим опозданием, а сосед куда-то ушёл, оставив только код от двери, поэтому удалось только посмотреть дом.
Хёнсу сунул мобильник в карман рубашки и застегнул пуговицу. Машина въехала на улицу с магазинами. Магазинов было совсем мало, и все они были закрыты. Безлюдная улица была погружена в туман, который походил на живое существо, угрожающе ползущее на Хёнсу, закрывая ему видимость. Из-за этого он не заметил ворота в лесопарк, которые находились в начале торговой улицы.
Он проехал улицу до конца и упёрся в третий мост. За ним ничего не было видно из-за тумана. Он увидел только большое электронное табло, установленное у моста. Оно светилось красным. На нём горели показатели воды у дамбы: её уровень, объём сбрасываемой воды и количество выпавших осадков. Под ним он еле разглядел дорожный указатель. Там было написано: «Управление дамбой и водные ворота. После моста направо», «Задний вход в лесопарк – прямо перед мостом направо». Хёнсу так и сделал – повернул направо, доехав до моста.
Дорога поднималась вверх. Там был плотный туман, надвигающийся на тебя прямо из темноты. Видимость стала совсем никудышной, ничего не видно. От фонарей не было никакого толку. Он с трудом разглядел указатель с надписью «Задний вход в лесопарк». Дорога резко потемнела и сузилась до одной полосы. Перед ним возник крутой поворот, описывающий полукруг. Скорость была высокой, соответствующей опьянению Хёнсу. Он не успел сориентироваться и резко вывернул руль. С большим шумом машина вписалась в поворот, но её занесло. Показался второй поворот. Хёнсу нажал на тормоз и вывернул руль в другую сторону. Из-за этого он не заметил неожиданно возникший объект. Когда он посмотрел вперёд, объект уже приземлился на капот. В голове стало пусто-пусто. Ногой он резко ударил по тормозам, но было уже поздно. В полубессознательном состоянии он услышал скрежет тормозов. Его глаза давно привыкли к бейсбольному мячу, который летит со скоростью больше ста километров в час. Поэтому он в деталях увидел то, что запомнил на всю жизнь. Длинный белый предмет, притёршийся к машине справа и падающий на капот. Распущенные волосы и голова, бьющаяся о лобовое стекло. Из-за удара тело отскочило под углом в сорок пять градусов и упало на дорогу. Поднялись брызги, тело прокатилось под дождем и замерло.
Хёнсу показалось, что он услышал короткий крик. Может быть, это он сам вскрикнул. Он не был уверен на все сто. Машина остановилась, врезавшись бампером в проволочную ограду. Головой он ударился о руль. Ремень безопасности удержал его тело, которое чуть не вылетело наружу. На мгновение у него перехватило дыхание: всё перед ним дрожало, будто его несло сильное течение. Он очень долго не мог прийти в себя от шока. В два раза больше времени понадобилось, чтобы поднять голову. Фары освещали именно то, что врезалось в его машину и отлетело. Длинное белое тело под углом лежало на дороге.
Хёнсу держался за руль и не двигался. Он смотрел не на белое тело перед собой, а на разбитый вдребезги мир одного мужчины. Он вспомнил эпизод шестилетней давности.
Бейсбольный стадион «Самсиль», первая верхняя часть девятого иннинга[11], один игрок в ауте, а другой уже на первой «базе». Они долго проигрывали с разницей в три очка и еле сравняли счёт. Их тренер отправил на поле замену, и результат оказался плачевным. Противники поймали отбитый мяч и отправили в аут игрока на первой «базе». Настало время меняться местами. Во второй части девятого иннинга их тренер сразу заменил и питчера, и кэтчера. Прозвучало объявление: «Питчер – Ли Санчхоль, кэтчер – Чхве Хёнсу».
Когда Хёнсу вышел на поле, он был весь в ожидании чего-то хорошего, но чувствовал и страх. Перед выходом на поле он посмотрел на болельщиков, сидящих около первой «базы». Среди них была Ынчжу, которая хотела посмотреть на игру мужа, впервые вошедшего в основной состав. Шестилетний Совон стоял рядом с мамой и кричал. Его детский голос пробился сквозь гул трибун и долетел до Хёнсу.
«Папа!»
Хёнсу надел маску кэтчера, а Ли Санчхоль, разминаясь, начал бросать мяч.
На самом деле Хёнсу был когда-то в основном составе, его сильной стороной были врождённая сила и проницательный взгляд, помогающий правильно оценить ситуацию. Однако ему не хватало смелости и стабильности в защите. Все говорили, что если он разовьёт свои сильные стороны и преодолеет слабые, то сможет стать очень хорошим кэтчером. Об этом ему говорили ещё в университете. Но, когда он начал играть в профессиональной команде, дела пошли совсем плохо. Все его лучшие качества исчезли, а на первый план вылезли одни слабые стороны. Особенно часто он делал ошибки в защите. В самый решающий момент в его левой руке мгновенно появлялась скованность, которая позже, правда, проходила. Онемение левой руки появилось ещё в школе и усилилось, когда он служил в армии. В профессиональной игре оно давало о себе знать регулярно. Во время важных игр в решающий момент мяч выскальзывал из руки. В такие мгновения он не мог ни бросить, ни поймать мяч. Он просто бегал в замешательстве, желая получить его обратно. Конечно, тренер и другие игроки вообще не понимали, что происходит. Для него это были небесная кара и ужас, которые он скрывал от всех. Хирург не мог толком объяснить, в чём дело. Невролог сказал, что это связано со стрессом, и велел его избегать. Это означало, что он должен уйти из спорта. Питчеры не доверяли Хёнсу. Защитники поля каждый раз, когда Хёнсу выходил в качестве кэтчера, сильно нервничали. Болельщики «Файтерс» прозвали его Воротилой. Тренер не включал Хёнсу в основной состав. А Хёнсу делал всё возможное, чтобы в него попасть. Он изо всех сил держался за своё место в команде. Терпел палящее солнце, пустой стадион, нехватку денег, страх быть проданным в другую команду. Он держался не из-за прежних амбиций стать лучшим игроком, а ради Совона. Для Совона он был героем, и он очень хотел показать сыну, что он хороший кэтчер, заслуживший право играть в основном составе. Перед Совоном, который сидел на трибуне, он хотел сделать хоумран и подарить ему свою победу. Наконец-то момент настал. Значит, он должен полностью сосредоточиться на игре.
