– Что он сказал?

– Ничего. Забудь! Э-э… Просто продолжай.

– Магнус! Я не смогу тебе помочь, если ты сам себе не поможешь. Забудь о том, что я твоя мать. Сейчас я твой друг, который очень сильно волнуется за тебя.

Мужчина немножечко помедлил, а затем начал подбирать слова:

– Когда я впервые прикоснулся к нему… «ТАМ» — повторил он слова матери — и попытался проникнуть, он словно закрылся от меня.

– Он напуган, Магнус. Для него это впервые.

– Но он сам меня просил. — Не унимался мужчина.

– …и очень возбуждён. — Всё же договорила мать.

– Суть не в этом. Тогда я обнаружил, что «ТАМ» — повторился азиат — он словно пульсирует. Так вот, когда мне не удалось войти, Алек сказал, что я должен уловить момент между пульсациями.

– Только не говори мне, что ты так и сделал!

– А не должен был? Я думал омега знает, что нужно делать с его телом.

– Течная омега, Магнус, к тому же, девственник. Ваши знания примерно на одном уровне. Возможно твоих даже больше.

– Да в чём проблема?

– Всё к чему прилагается сила – возымеет последствия, когда течка закончится. Если у вас уже была подобная близость, то ты не мог не заметить как нежно его нутро. Нанести ему увечья очень легко. Именно поэтому я и говорю, что стоит быть деликатным в таких вопросах. В следующий раз воздержись от опрометчивых поступков, как бы не просил твой партнёр. Лучше потрать время на предварительные ласки и дождись момента, когда его тело само пустит тебя.

– Пустит само? — Слова мамы звучали, как что-то фантастическое.

– Когда он расслабится и почувствует себя хорошо, а главное спокойно и безопасно – пульсации станут глубже и реже. Это и будет знаком того, что Александр готов к большему. Тебе стоит исхитриться в своих ласках, чтобы отвлеч его от напряга. А он будет возникать каждый раз, как ты решишься добавить очередной палец.

– Боже, очередной? А сколько же их всего нужно ?

– Всё индивидуально. Обычно – трёх-четырёх вполне достаточно. Сейчас для подготовки часто используют всякие игрушки из магазинов для взрослых. Ничего не скажу против них, но для первых нескольких раз лучше сохранить мануальный контакт. Так ты способен лучше почувствовать своего партнёра.

– Он может забеременеть? — Вдруг сменил тему азиат, вспоминая о том, что когда-то в выпускном классе или уже в университете слышал о таком.

– Все омеги способны забеременеть. И к счастью, мужчин это не обошло.

– К счастью? — Удивился Бейн. — Он ведь парень. Это же… ненормально.

– Ох, дорогой. Он ещё и омега. Инстинкт быть родителем для него также естественен, как и инстинкт самосохранения. Или проблема в тебе? Ты не хочешь детей?

– Я не хочу, чтобы он чувствовал себя… — Магнус хаотично подбирал слова, чтобы как можно чётче описать свои опасения — …ужасно?

– Для этого природа и создала тебя, альфу, который окружит его заботой и любовью. Какое-то жалкое тысячелетие тому, такие как твой истинный были нормой. И никому в голову не приходило назвать их неправильными. Почти за каждым великим царем, фараоном, императором, кайзером или султаном стоял супруг-омега. В те времена их отыскивали специально для правителей. Отношения с таким омегой делали главу государства счастливым во всех смыслах этого слова. Что правда, рушились империи тоже благодаря этим особям. А точнее, если с ними что-то случалось.

– Не понимаю.

– И не поймёшь, пока вы не скрепите свои отношения меткой и вязкой. После союза, подчиняясь, омега тем самым подчиняет себе альфу. Слабый становится миром сильного. Его единственным. Так что вполне логично, что когда мир рушится — сателлит** погибает вместе с ним.

– Звучит страшно.

– Извини, что пугаю.

– Наверное так и должно быть. Страшиться чего-то неизведанного ведь нормально? Вот только одного не пойму. Почему такие союзы крепче чем у традиционных пар, где альфа-мужчина, а омега-женщина?

– О! Это очень просто. Мужчине с мужчиной намного тяжелее разделить ложе, как морально та и физически. Им приходится пройти непростой путь перестройки себя и своих жизненных принципов прежде, чем принять неизбежное. А когда счастье выстраданное – оно ценится куда выше.

– Тогда как же так получилось, что таких как Александр почти не осталось?

– С этим всё ещё проще. Как правило, они умирали не достигнув даже тридцатилетия. — От этих слов на Магнуса накатила тошнота. Мысль о том, что его истинный может скоро умереть выворачивала его наизнанку. — Ты же знаешь, что прогресс человечества происходил под воздействием различных факторов. К примеру, если смотреть на развитие человека отталкиваясь от теория Дарвина, то волосяной покров австралопитеки начали терять тогда, когда придумали примитивные орудия и стали охотиться на крупного зверя. Это заставило их больше двигаться. А больше движения – больше тепла. Больше тепла – меньше шерсти. Естественно, для видимых изменений понадобилась не одна сотня лет.

– Ма-а-ам! — Нервничал альфа. — Почему мужчины-омеги практически исчезли?

– Женщины до ужаса боялись рождать таких детей. Никто не хочет схоронить своё чадо практически ребёнком. Нельзя точно сказать, но историки, медики и генетики осмеливаются предположить, что этот страх и создал некий генетический блок. Те, кому посчастливилось родиться – вскоре умирали, а новые, попросту, не рождались. Вот собственно и всё.

– Но почему они умирали в столь юном возрасте, я не понимаю? Мой Александр… — Только и смог вымолвить Бейна. Его голос стал еле различим. Кажется, он давился собственными слезами.

– Они умирали при родах, поскольку родить сами были не способны. Говорят, что упоминание о первом кесаревом сечении относится ещё к рождению самого бога медицины Асклепия. Но вплоть до Средневековья врачи кесарили уже мёртвых особей. Затем, в XVI веке придворный врач французского короля Амбруаз Паре впервые начал выполнять кесарево сечение живым. Увы и здесь спасти родителя не удавалось. Впервые успехи этой операции датируются концом XIX веком. К сожалению, к этому времени омеги-мужчины практически полностью изжили себя как вид. Но сейчас медицина в этом плане прыгнула даже выше своей головы. Так что тебе не о чем переживать и незачем бояться вязки.

– Вязки не будет. — Строго ответил азиат.

– Магнус, ты горячишься!

– Мам, я благодарен тебе за этот экскурс в историю. И за другую помощь. Но моё мнение не изменится. Прости.

– Суть любой пары – продолжить род, Магнус. Дать потомство.

– Мы не любая пара. И я не стану рисковать им. Не знаю что там за связь у нас должна появиться после метки, но мне уже чересчур дороги эти отношения. Я смогу прожить эту жизнь и без вязки.

– А он сможет? Ты сейчас утрируешь и решаешь за двоих.

– Это не обсуждается! — Взбунтовался альфа. — В конце концов, он подчинится моей воле.

– Ладно, дорогой, время всё расставит по своим места. Не теряй голову. С твоим истинным всё хорошо и будет ещё лучше, если ты всё таки вернёшься к нему.

– Извини меня, мам. Я опять сорвался…

– Ко всем страхам прибавился ещё один?

– В яблочко. — Покачал головой Бейн, словно его кто-то сейчас видит.

– Это нормально. Когда у тебя есть за кого переживать – это придает твоей жизни смысла, сынок. Иди к нему.

– Спокойной ночи, мамуль.

– Доброго дня, родной.

Магнус отложил телефон и не успел съесть даже половину турецкой лепёшки, как сверху послышался шум. Мужчина бросил на стол объедки и рванул наверх. В комнате, которую азиат покинул не больше получаса назад, никого не оказалось.

– Александр, — крикнул Бейн, сразу же направляясь в ванную. — Ангел, что случилось?

Лайтвуд сидел на полу около раковины и собирал дрожащими руками рассыпанные по полу баночки. Видимо появление альфы усугубило его и без того паршивое состояние. Парень просто на глазах ослабевал.

– Милый, что произошло? — опустился к нему Магнус, заглядывая в ореховые озёра глаз.

– Хотел… покупаться. — Занервничал омега. Он словно пьяный поднялся на ноги, шатаясь со стороны в сторону и, прижимая к себе собранные склянки, направился в душ.