–Куда?

«Выпустить пар»

–Отдохнуть. Не волнуйся, Зохан. Я скоро вернусь.

Последние слова растаяли вместе с ней в зеленом тумане, не дав ему ничего сказать.

Как же сложно с Мамад. Зачем она все усложняет? Ровно, как и несколько сотен лет назад, ведьма тоже избегала поцелуев. Им удалось поцеловаться, только через пленку, по велению этой чертовки. Что же она скрывает, остается только гадать.

До Зохана только что дошло, что они не смогли поговорить об истинном предназначении ведьмы и зачем она его держит здесь. Выйдя в коридор, он подошел к большой входной двери и открыл ее. Немного постояв, Зохан высунул руку и наткнулся на невидимый барьер.

«Так и знал. Держит меня здесь, словно подопытного зверька»

В отчаянии вампир принялся перемещаться в разные уголки особняка в поисках выхода, но натыкался на невидимую стену, отбрасывающую его при столкновении.

«Что ей от меня надо!»

Издав дикий рев, Зохан взял маленький стульчик возле двери и кинул на улицу. Стул тоже разбился в щепки. Одна рассекла ему лоб. От еще большей ярости, вампир стал крушить все подряд в ее доме, явно предугадывая ее реакцию, когда она сюда войдет.

Молнии прорезали поле битвы. Везде слышались рыки ликанов, визги валькирий, разрывающих ушные перепонки, топот копыт кентавров, давивших под собой тысячи бессмертных. Рагнарок – место, где бесконечно идут битвы, успокаивал Мамад. Здесь она была, словно, в своей колыбели. Недалеко демоны Бурь, над которыми она постоянно издевалась, создавали шторм, уносящий жизни бессмертных тварей. Сестры-чародейки Евгленна и Диорис, прятались в тени и, заходя за спины врагов, отрубали им головы. Ведьма просто стояла на холме и, улыбаясь, смотрела на кровавое зрелище. Наблюдая за подобными сценами, она входила в собственное русло и неслась по своему течению.

«Сколько здесь Агонии подпитывает меня»

Мамад сжала руку в кулак. Вокруг нее сияли зеленые полосы. Они были гораздо ярче, чем в прошлый раз. Воздух вокруг нее заискрился, волосы превратились в зеленый туман, а глаза излучали ярость изумрудным цветом.

«Сейчас ударю»– мысленно предупредила ведьма.

Как только она собиралась напасть, Мамад услышала крик других ведьм и, посмотрев в их сторону, ужаснулась. Темная фея пронзила одну из них своих мечом. Ее ядовито– черные глаза излучали ненависть. Из разных уголков поля битвы послышались вопли. Это валькирии и другие ведьмы почувствовали смерть союзника.

«Она обеспечила себе свою смерть»

Земля вокруг феи загорелась зеленым пламенем. Не успела та, и произнести хоть слово, как рядом с ней появилась Мамад во всем своем яростном величии. Ее противник скривился по поводу вечернего платья, которое было на ней надето.

«Что ж, это для самодовольного вампира, который даже его чуть не порвал»

«И которого я чуть не соблазнила»

«Заткнись!»

Кожа феи воспламенилась, отчего та завопила.

–Я не позволю причинять вред моим…-Мамад запнулась

«Друзьям?»

–Моим соратникам. Ты поплатишься за это.

Ведьма представила себе, как рвется ее плоть, слизываемая зелеными языками пламени. Как ее обугленные кости рассыпаются в прах и его разносит ветер. Через минуту феи не стало. Ее прах разносил ветер.

–И это все?!– Заверещала Мамад. Она думала, что, переместившись подальше от вампира, в место, полное смерти, наестся агонией, что ей хватит на несколько десятилетий вперед.

Немного монстров могли кинуть ей вызов. Из них были валькирии, которые имели девиз-«Мы никогда не от чего не убегаем, даже если наши задницы застряли по уши в дерьме», другие ведьмы и всего один вампир.

Один чертов, кровопийца, который, якобы ее не боится, но, узнай, он, что она такое, вряд ли бы смог не наделать в штаны. В этот раз все ее мысли были обращены на него, этого сексуального Зохана, чьи прикосновения разносят в пух и прах защиту ведьмы.

«Если бы он меня поцеловал, может, ничего страшного и не было бы?»

У трех сестер были только две тайны, которые они, как могли, скрывали. Во-первых, это слепота. Ни одна из них не может творить магию, если ослепла или с завязанными глазами. А во-вторых, это чертов поцелуй, которого они так боятся. Если поцеловать одну из сестер, то они впадут в своеобразную кому. Их глаза остекленеют, они будут похожи на трупы, и из них будет сочиться магия.

Как гнусно, увидеть свою смерть в таком случае. Сейчас расслабление ни в какую не шло к Мамад. Она чувствовала себя пружиной, готовой выскочить из механизма. Выскочить куда угодно, но только не к вампиру. Слишком опасно попасть в плен его завораживающих глаз и губ, таких прекрасных, что хочется самой подойти к нему и присосаться.

Ведьма хихикнула. Я много о нем думаю. Она повернулась к вампирам, нападавшим на валькирий. Миниатюрные девушки двигались со скоростью света, сбивая пиявок с толку, держа в руках маленькие клинки, подстать их росту. Вампиры уступали им в мобильности и в скорости, из-за своих могучих тел.

«Как у Зохана»

«Заткнись»

Но они часто предугадывали, куда ударит валькирия, и постоянно перемещались им за спину и, отбрасывая свои огромные мечи, впивались им в шею клыками.

Мамад скривилась. Отвратительное зрелище.

«Не настолько отвратительное, если твой вампир тоже хотел тебя укусить. Кстати, ты тоже этого хотела»

«Заткнись!»

Взмахом руки, ведьма создавал между валькириями и пиявками зеленое пламя, ограждая их с обеих сторон.

Пусть меня и будут благодарить, я все равно спасу этих мелких ушастых шлюшек.

Переместившись, к огню, Мамад наблюдала за испуганными лицами врагов. Вампиры были ослеплены и одновременно испуганы. Их красные глаза сияли злобой. «Красноглазые»-поняла ведьма. Вечные враги валькирий и ведьм. Из толпы пиявок вышел внушительных размеров вампир, чьи глаза отливали кровью, переливаясь через белок и зрачок. Его огромные клыки были направленны на шею Мамад.

–Ты хочешь угодить мне, дорогуша?-захрипел красноглазый. Другие позади него усмехнулись и раздались радостные возгласы.

Они еще не знают кто я, хотя слухи и легенды о моем величии распространились практически на все сферы жизни.

Откуда же они?

–Чего молчишь, ведьма?-продолжил вампир– Ты можешь спасти себя, если согласишься прислуживать мне. В этом милом платьице.

Улыбнувшись, Мамад засверкала своими изумрудными глазами.

Ее пружина может соскочить через любую секунду. Гнев переполнял ведьму настолько, что начал обжигать окружающих. Сжав кулаки, Мамад заставила сердца вампиров позади него остановиться. Мгновенно один за другим, все пиявки упали на землю, кроме одного. Он будет ее десертом.

–Что же ты не молишься, красноглазый ублюдок? Или твой бог покинул тебя?– засмеялась ведьма. Вампир уставился на нее испуганными глазами. Его сердце пропустило удар, и он коснулся рукой своей груди. Кожа красноглазого пылала. На его лице застыла гримаса боли, но пиявка не издал ни звука.

–Прежде чем мне тебя убить, ты скажешь свое имя, падаль– плюнула Мамад– Говори!

Ведьма сильнее сжала кулаки, и все внутренности в нем засосало в воронку, созданную Мамад.

–Говори!– Руки пиявки крошились. Кости превратились в пыль. Ноги оторвало и сожгло пламя ведьмы.

–Я сказала, ГОВОРИ!– заверещала она.

–Дор– Не вынес вампир– Меня зовут Дор Кровожадный.

–Кровожадный?– Мамад засмеялась– Не такой ты уж и кровожадный, как кажется.

Ее пробрал истерический смех.

–Мы еще встретимся с тобой, ведьма– Не успела она нанести окончательный удар, как Дор переместился с Рагнарока, оставив ее одну.

«Как Зохан когда-то»

«Заткнись!»

Но ее внутренний голос был прав. Когда ведьма увидела его в постели с нимфой, то немедленно потребовала объяснений:

–А что ты хотела– Спросил он с такой интонацией, будто она задала ему легкий вопрос– Пора бы сменить карты, как ты считаешь?

–Ты предал меня– шипела Мамад– Ты уничтожил мои чувства. Меня!

–Я поступил, как обычный мужчина.