– Умеете писать, госпожа? – поинтересовался повар у Кайи. – Здесь лучше на память не полагаться.

Дома, на кухне девушка превзошла саму себя. Такого ужина не постыдились бы и дворцовые повара в столице. Что удивительно, в первый раз в жизни Кайя готовила с удовольствием, несмотря на то, что в углу, в деревянной кадушке, мокли вишнёвые прутья. Не три, а целая дюжина, и чародейка то и дело на них косилась. Но не испытывала страха или злости, хоть и заготовила их своими руками.

Заслужила. К вечеру это уже останется в прошлом.

Кайя снова обдумывала события сегодняшнего утра, и решительно не находила никакого другого способа помочь цирковой артистке. Кроме того самого “вмешательства в дела властей”, за которое и ждала расплата.

Она не до конца понимала, почему вдруг озаботилась судьбой незнакомой девчонки. Наверняка её психопат-хозяин найдёт причину избить её ещё не раз (а то и изобьёт без всякой причины). Но чародейку отчего-то радовало, что её стараниями объём этих издевательств хоть чуть-чуть, но уменьшился.

Пожалуй, если бы можно было вернуться на полдня назад, и даже знай она, что будет наказана, то всё равно поступила бы так же.

В дверь постучали. Кайя немного растерялась: последний штрих к ужину, печёные с мёдом и корицей яблоки, будут готовы только через час. Но это оказался не советник, а Шаттнаара. Она с порога напустилась на девушку:

– Ты почему не пришла?! По-твоему, я буду целый день тебя поджидать, тоскливо выглядывая в окно?

Целительница прошла на кухню, бесцеремонно ухватила одно из яблок, подготовленных в печь, и звонко надкусила.

– Алдара ещё нет, – попыталась сменить тему Кайя. – Может, Вы желаете перекусить, пока его ждёте? Или вина?

– С чего ты взяла, что я пришла к нему, – пожала плечами Шаттнаара. – Я хотела выяснить…

Но тут её взгляд наткнулся на кадушку с розгами. Вывод было сделать несложно.

– Опять во что-то вляпалась? – усмехнулась целительница. – Рассказывай.

Кайя, стараясь быть краткой, поведала историю с циркачкой. И снова не прозвучало ни слова неправды. Странное дело, девушка начала находить какое-то странное удовольствие в том, что обходится без лжи. По крайней мере, в отношении тех людей, кто ей… ну, нравится, пожалуй.

– Забавно, – Шаттнаара догрызла одно яблоко и принялась за второе.

Девушка подумала, что противень с оставшимися фруктами следует отодвинуть подальше, а то Алдар останется без десерта, но… не посмела.

– Ты, конечно, полезла, куда не следует, – подытожила целительница. – Но наказывать за это? Не зна-аю, – с сомнением протянула она. – Вот что: я остаюсь на ужин.

– Но советник…

– Алдар не станет возражать. Он мне немножко должен.

Хлопнула входная дверь. Кайя поёжилась. Она по-прежнему не боялась наказания, но теперь начала испытывала недовольство. За что, собственно? За то, что она сделала мир чуточку справедливее?! Вот и госпожа Шаттнаара удивилась…

Но тут она вспомнила, что розги ей грозят ещё и за кражу денег у Алдара, и сникла.

Что ж. Это будет справедливо.

Советник, привлечённый голосами и запахами, зашёл на кухню.

– Привет, Шатти, привет, Кайя, – поздоровался он, тоже хватая яблоко.

Девушка поспешила схватить противень и запихнуть его в печь.

– Что у нас на ужин? – настроение у Алдара было весёлым, чего нельзя было сказать о Кайе. – Шатти, ты присоединишься к нам? Есть повод отпраздновать!

– Безусловно, – Шаттнаара постаралась вложить в голос столько ядовитой иронии, сколько вообще возможно. – Разве можно выдумать лучший повод для праздника, чем порка девушки, вся вина которой лишь в том, что она хотела сделать доброе дело?

Советник на мгновение нахмурился, тоже заметил в углу кадушку с прутьями и рассмеялся.

– О, нет. Можешь выбросить, – он кивнул на угол. – Я придумал наказание построже.

Кайя насторожилась. Лучше уж заранее известная неприятность, чем незнание, чего теперь ожидать. Шаттнаара вопросительно изломила бровь.

– Начиная со следующей недели, будем ходить в ратушу вместе, – Алдар поискал глазами, что ещё можно по-быстрому съесть, не нашёл и немного расстроился. – Ибо ты становишься моим помощником, на законных основаниях. Будешь знать, как лезть в наши дела!

Он вытащил из кармана лист пергамента и вручил его Кайе, которая как раз окончательно перестала понимать происходящее и недоумённо уставилась на советника.

– Вопросы потом, – отмахнулся Алдар. – Накрывай на стол, сделай милость. Ежа готов съесть!

– Но я не только влезла куда не следовало, – девушка снова опустила взгляд. – Я ещё украла у тебя деньги. Может… – она посмотрела на кадушку с розгами, – не выбрасывать?

Советник вздохнул и задумался. Признаться, он так обрадовался своей затее, что про кражу вовсе забыл.

– Выбрось, – мягко проговорил он наконец. – И никогда так больше не делай. Лучше скажи мне, попроси в долг, наконец…

Кайя молча кивнула.

Теперь она была уверена, что скорее отрубит себе руку, чем украдёт у Алдара хоть самую мелкую монетку.

Оказалось, что советник не шутил. На листе пергамента чёрным по жёлтому было указано, что Кайя из дома Энедаль назначается помощником городского советника по спокойствию и миру, в связи с чем оной полагается жалование в три золотых в неделю, двадцать три дня отдыха в году, по выбору, и погребение за счёт городской казны, ежели служебные дела приведут к погибели.

Вопросов меньше не стало. Они роились в голове у девушки, словно пчёлы в июльском саду, и та не знала, какой следует задать наперёд.

– Энедаль? – проговорила она, наконец.

– Единственное, что тебя заинтересовало? – рассмеялся Алдар. – Записал тебя от своего дома. В конце концов, ты у меня живёшь.

Шаттнаара бросила на советника удивлённый взгляд, но промолчала.

– А что я должна делать? – задала Кайя главный, пожалуй, вопрос.

– Всё, что я тебе поручу, – пожал плечами Алдар. – Работы много. Иногда – опасной, иногда – грязной, и почти всегда – скучной. От домашних обязанностей я тебя не освобождаю, так что свободного времени у тебя останется совсем чуть-чуть… – он задумался. – Если вообще останется! Но так оно и лучше: прекратишь делать всякие глупости и лезть, куда не надо.

– Туда было надо! – с вызовом заявила Кайя. – Циркач бы избил эту девчонку!

– “Девчонку!” – передразнил её Алдар. – Сама ещё девчонка, мало в чём разбираешься, а думаешь, будто можешь улучшить весь мир!

– Может, ещё улучшу, – в тон ему отозвалась чародейка, не желая терять позиции.

– Ну, конечно, – фыркнул советник. – Никому пока не удалось, тебя ждали!

– Дождались, значит, – Кайя всё-таки оставила за собой последнее слово и принялась убирать со стола.

Алдар и целительница переглянулись. В глазах у Шаттнаары плясали смешинки.

– Помощница что надо! – с одобрением отметила она. – Ты – молодец, Алдар. Хорошо придумал!

– Посмотрим, – проворчал советник, гадая, не обернётся ли его придумка новыми сложностями.

– Только дай ей каждый день хоть час свободного времени, – продолжила Шаттнаара. – Собралась её учить.

Алдар удивлённо моргнул.

– Целительству, что ли?

– И ему тоже, – кивнула Шаттнаара. – У неё есть способности, – предупредила она следующий вопрос, готовый сорваться с губ советника.

– Как скажешь, – махнул рукой Алдар. – Тебя проводить?

– Ещё чего! – возмутилась целительница. – Никуда я не пойду в такую темень. Устрой меня в комнате для гостей.

Действительно, за окном уже висел узкий серп луны. Но советник, памятуя, что Шаттнаара без страха расхаживает по Варварским закоулкам и, наверняка, другим, не особо годящимся для прогулок, местам, уставился на целительницу с таким сомнением во взгляде, что та сочла нужным пояснить:

– Поболтаю с девчонкой. Есть о чём.

– Так бы и сказала, – проворчал Алдар. – Кайя! Приготовь в гостевой комнате постель. Госпожа Шаттнаара останется на ночлег.