— Не делай глупостей, ладно? — спросил он и я покраснела.

— Каких? — с наигранной наглостью спросила я.

— Тебе это лучше известно, — ответил он, но я сжалась внутри в кулак, заставляя свой внутренний мир замерзнуть.

— Глупостей я не сделаю, — выдавила я.

На его лице появилось выражение досады. Он поставил меня на пол, помотал головой и сказал:

— Ладно, следуй за мной. Мы воспользуемся микропилотом, я высажу тебя у дома, собери свои вещи и навести родителей. Я заберу тебя в семь вечера. Будь готова.

Сказав это, он потянул меня за собой, и я с дрожащими коленями последовала за ним. Довольно быстро мы оказались в стыковочном отсеке и вошли в темный круглый микропилот, точно такой же, на котором он разбился пару недель назад.

— Надеюсь, этот исправен? — сыронизировала я.

— Не переживай, — ответил он и слегка улыбнулся. В воздухе царило напряжение, я понимала, что мои чувства передаются и ему, но я ничего не могла с собой поделать. От внутренней тревоги меня скручивало изнутри, и я буквально мечтала как можно скорее оказаться вне поля его ауры.

Однако стоило мне только оказаться одной у порога моего домика, как меня снова начало накрывать тоской от разлуки с Ицнаром.

— Кошмар, — выругалась я вслух, и бросилась внутрь. Скрывшись внутри и выпив два стакана воды, я, закрыв на замок входную дверь, достала листок и ручку.

— Они отправят девушек — добровольцев на Катас и сразу после этого начнут силком забирать остальных девственниц нашей планеты. Как это будет, не знаю. Я связалась с Игнатом. Он реально существует. Инопланетная помощь придет через неделю. Нужно тянуть время. Придумайте что-нибудь. Остановите их. Майя.

Это было все, что я написала. Емко и кратко. Свернув листок, я сунула его в конверт и заклеила. Мои родители не должны этого прочитать. Они ведь даже не знают еще, в какую передрягу я попала. Дядя сказал им, что спрятал нас в укромном месте. Родители уверены, что с нами с Ульяной все в порядке. Сегодня мне предстоит объяснить им, что, скорее всего, мне навсегда придется улететь с Ицнаром. Даже если мы дождемся Игната и он сможет остановить похищение нежелающих лететь, то вряд ли можно что-то сделать с моим эмоциональным залипанием на Ицнаре. Здесь без вариантов.

— Судьба сыграла с нами злую шутку, — рассказывала я позже родителям, — если бы я не проявила сострадание и не помогла тогда ему, и он не был бы вынужден мне открыться эмоционально, он бы устроил отбор лучших невест Земли. Теперь мы связаны. Ему досталась я.

— Что, значит, досталась? — взгремел мой отец, — ему посчастливилось получить мою восхитительную дочь! И сегодня вечером я поеду с тобой. Если у тебя нет выбора, и ты сильно страдаешь без него, хорошо. Но я возьму с него слово, что он никогда не причинит тебе вреда, и я хочу, чтобы он не воровал тебя, как трус, а имел смелость попросить тебя у твоего отца. У нас, землян, именно так принято!

— Хорошо, пап, не горячись, но очень важно, чтобы письмо, которое я написала, как можно скорее доставили по нужному адресу.

— Об этом не волнуйся. Через час оно уже будет там. Олег вернется и до твоего отъезда сообщит.

— Моя девочка, — моя мама гладила меня по волосам, прижимая к себе, — я даже представить себе не могу, что ты полетишь на другой конец Вселенной с каким-то чужаком. Ты боишься его? — спросила она.

— Нет, мам, он со мной очень добр. Понимаешь, как бы это лучше передать, — замялась я, — это прозвучит странно, но внутри у меня к нему огромное чувство, словно все мое нутро вдруг сконцентрировалось в его образе. Я постоянно ощущаю его, будто во мне теперь живут два человека, точнее мы как будто слились в одно. Я постоянно чувствую то, что чувствует он и наоборот. Он очень красив и его присутствие рядом со мной сильно будоражит меня. Я теряюсь, с трудом соображаю, потому что меня накрывает волнением. На самом деле, мам, мне кажется, что я никогда не испытывала таких сильных чувств ни к одному мужчине.

— Так это же чудесно! — воскликнула моя мама, — если он испытывает то же самое, у вас есть шанс стать счастливыми.

Я немного помолчала, теснее прижавшись к родительнице.

— Меня гложет то, что я не являюсь его добровольным выбором. Если бы не та авария, он бы меня не выбрал.

Мои глаза наполнились слезами. Мой первый муж ушел к другой женщине, выбрал не меня. И теперь снова эта боль. Меня выбрали не по доброй воле, я ощущала себя обузой, навязанной Ицнару несчастным случаем.

— Дорогая, попробуй смириться с тем, что произошло. Если ничего нельзя изменить, из двух зол нужно выбрать наименьшую.

— Да, мам, я понимаю. Но остаться без вас и Ули навсегда — это для меня слишком. Сможет ли моя любовь к Ицнару перекрыть эту боль от разрыва с дорогими мне людьми? Я думаю никогда.

С моих глаз потекли слезы, и я зашмыгала носом.

— Я даже не смогу попрощаться с ней.

— Тише, моя девочка, тише, Уля уже выросла, все равно она бы не жила с тобой до ста лет, — моя мама пыталась подбодрить меня, — она вышла бы замуж и упорхнула из гнезда, как и ты когда-то.

— Да, но я в любой момент могла бы увидеть ее, а теперь.

— Послушай, у этих катасийцев уникальные технологии, наверняка они придумают, как можно связываться с Землей, например, по Интернету.

— Да, вроде Ицнар говорил, что я смогу звонить, — призналась я.

— Вот, будем созваниваться по скайпу каждый день, и ты сможешь быть в курсе всех наших дел, так что не настраивай себя так печально, я уверена, что все будет хорошо.

— Письмо доставлено, — отец вошел в комнату с сообщением.

— Отлично, — обрадовалась я, поднимаясь. — Уже шесть, надо ехать иначе Ицнар Землю перевернет.

— Поедем, посмотрим на этого Ицнара, — недовольно сказать отец, стараясь скрыть чувство тревоги от расставания с единственной дочерью. Хорошо, что у них останется Уля.

Когда над моим домом навис круглый микропилот, мой отец взял меня за руку, желая показать, что просто так он свою дочь не отдаст. Когда спустился Ицнар, на его лице я заметила сильную тревогу, которая ощущалась и мной с самого момента нашего расставания.

— Меня зовут Ицнар, — представился он и приложил руку к сердцу, слега опуская при этом голову в знак приветствия.

— Меня зовут Андрей Петрович, а это моя жена Лидия Алексеевна, мы родители Майи. Наша дочь рассказала нам о ее добродушном поступке и том, что благодаря ему теперь у нее нет выбора, — голос отца звучал немного агрессивно, — я хочу, чтобы ты, катасиец, понимал, что Майя не одна, у нее есть поддержка ее семьи. Возможно, физически мы не сможем оказать ей поддержку и ты в силах забрать ее от нас, но помни, в ее сердце всегда живет ее отец, ее мать и ее дочь и это даст ей силы при необходимости дать тебе отпор.

Ицнар не дал ему продолжать.

— Андрей Петрович, — сказал он, и имя моего отца в его устах прозвучало как-то нелепо, — вам не стоит волноваться, Майя теперь моя жена, а значит — моя жизнь. Как я никогда не причинил бы вреда себе, я никогда не причиню вреда ей. Будьте спокойны. Его голос был ровный и уверенный, он сказал это просто, но эффект этих слов пробил меня до мурашек по телу. И я видела, что мои родители тоже были впечатлены.

— Вот и хорошо, — сказал отец и теснее прижал меня к себе. — Она наше сокровище, береги ее.

— Ицнар, — вступила в разговор моя мама, — у вас ведь будет возможность связываться по Интернету с Землей? Мы сможем общаться с Майей?

— Да, — сказал пришелец так обыденно, будто это было обычной вещью. Мое сердце подпрыгнуло от радости.

— Ну, слава Богу, — выдохнула мама, — видишь, доченька, мы будем созваниваться каждый день!

— Майя, — обратился ко мне Игнат, протягивая мне руку, — пошли со мной, — и в его голосе я почувствовала желание поскорее прижать меня к себе. От этого его чувства меня накрыло волной возбуждения, и от стыда перед родителями я уткнулась носом в отца.

— Пап, я очень тебя люблю, — я вцепилась в него, зная, что больше никогда не смогу прижаться к его телу и почувствовать его запах. Мои чувства переключились с Ицнара на горе от расставания с любимыми. Я зашмыгала носом и обнимала по очереди то папу, то маму.