– До вашего прихода я была уверена, что вам необходимо знать, – объясняет директриса, – у Клавы есть некоторые проблемы с психикой.

– Что изменилось с моим приходом? – изображает улыбку на лице Волина.

– Я просто поняла, откуда это у неё, – говорит директриса.

Захаров и Юсов выходят из кафе, направляясь к машине.

– Ты меня на работу подбросишь? – Спрашивает Захаров.

– Конечно, – подтверждает Юсов, – А твоя машина где?

– На профилактику загнал. Что-то с тормозами…

Юсов останавливается и вопросительно смотрит на своего друга:

– Ты меня сегодня снова выручить сможешь?

– Что, опять? – Вскрикивает Захаров, – Юра, имей совесть, я хочу отоспаться.

Игнатьев заводит машину и снова смотрит по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, трогается с места, выворачивая машину на дорогу, по которой нескончаемым потоком идёт автотранспорт.

Втиснувшись между легковушкой и автобусом, Игнатьев ведёт машину на Крестовский остров.

Директор протягивает Волиной тетрадь дочери.

– Если вам не безразлична ваша дочь, то вы обязательно отреагируете на это сочинение. Почитайте.

Волина, ничего не понимая, открывает тетрадь.

– Хорошо.

– Если вы не увидите ничего странного, – сообщает директриса, – ничем не смогу помочь.

– Я почитаю. Только вы не волнуйтесь, – кивает ей Волина и начинает читать вслух, – «Моя любимая мамочка. Сочинение». Здорово! Мне уже нравится.

Учитель, забившись в угол, тяжело вздыхает.

– «Я очень люблю свою маму». Я тоже тебя люблю, моя деточка, – Волина поднимает глаза на директора школы, – Я пока не вижу ничего странного.

– Читайте дальше!

Автобус уходит в сторону, а за машиной Игнатьева пристраивается черный джип. Игнатьев обращает внимание на тонированные окна, и тревога охватывает его.

На перекрёстке он останавливает машину на красный свет светофора. Джип тормозит за ним. Не дожидаясь зелёного света, капитан Игнатьев нажимает на газ. Машина рвёт с места. Джип проделывает тот же маневр: на красный свет он следует за машиной Игнатьева.

Теперь капитан понимает, что джип преследует именно его. Он перестраивается в первый ряд и резко сворачивает вправо. Джип не отстаёт. Тогда Игнатьев решает действовать по-другому.

Он притормаживает у кафе и выходит из машины. Джип тоже останавливается недалеко, но из него никто не выходит. Игнатьев закрывает машину и направляется в кафе.

– «Я очень хочу её видеть каждый день, – продолжает читать Волина, – Она постоянно находится на работе и редко приезжает к нам с бабушкой». Прости меня, доченька, я обязательно сегодня приеду.

– Дочерью нужно заниматься постоянно, – бросает ей директриса, – а не наскоками, перекладывая ответственность в воспитании на бабушек и дедушек.

– И школу, – добавляет учительница.

– Я не перекладываю, – говорит Волина, – Они сами мне помогают.

– Ну, конечно! – Хлопает в ладоши директор.

– Между прочим, они занимаются своей родной внучкой, – уточняет Волина.

– Ладно, – машет рукой директриса, – Это ваше внутреннее семейное дело. Я не собираюсь в него вмешиваться. Читайте дальше.

Волина снова смотрит в тетрадь:

– «Я очень люблю ходить к ней на работу. Она работает главным хирургом в морге. А помогает ей мой друг дядя Коля», – Она снова обращается к педагогам, – Ей так нравится, когда дядя Коля предлагает ей пойти посмотреть на мертвецов.

– Серьёзно? – Хмыкает директриса.

– Да, – произносит Волина, – А их она боится.

– Ещё бы! – Возмущается учительница.

– Это у них такая игра, – рассказывает Волина.

– Хорошая игра, – осуждающе качает головой учитель, – Нечего сказать.

Игнатьев входит в кафе и сразу идёт в служебные помещения. Его пытается остановить толстый бармен.

– Мужчина, туда нельзя.

Игнатьев показывает удостоверение.

– Мне можно.

Бармен, испугавшись, начинает суетиться вокруг нежданного посетителя.

– Что случилось? У нас всё в порядке.

– Где служебный выход? – Спрашивает Игнатьев.

– Сейчас я вам покажу, – бармен втягивает живот и пытается протиснуться в тесном помещении между Игнатьевым и стенкой, возле которой стоят картонные ящики из-под вина, – Извините.

Ему это с трудом удаётся.

– Идите за мной.

Несмотря не свои габариты, двигается он быстро. Игнатьев едва поспевает за ним. Бармен проходит по лабиринту коридоров и выводит его к двери, которую тут же услужливо распахивает.

– Вот.

Игнатьев останавливается на пороге.

– Выход на соседнюю улицу есть?

Бармен кивает.

– Да. Только туда и есть.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – отвечает бармен, – Если надо ещё, приходите и проходите сколько угодно.

Он выдыхает только после того, когда Игнатьев исчезает из поля зрения.

– «Мама и дядя Коля разделывают трупы на кусочки, – громко читает Волина, – и потом изучают их под микроскопом».

– Всё! – Обрывает её учительница, – Я больше не могу это слышать! Хватит! Вы что, не понимаете, что это не нормально, когда десятилетний ребёнок пишет в восторженных тонах про такой ужас?

– А что вас смущает? – Спрашивает Волина.

– Ну, знаете ли! – Разводит та руки в стороны, – Это уже не в какие рамки не влезает.

– О каких рамках вы говорите, уважаемая? – Задает вопрос Волина, – О тех, которые вы себе поставили?

– Не я, а общество, – возражает учительница.

– Если бы вы их не выдумывали, дорогая моя, – продолжает Волина, – то девочки знали бы больше о своём организме и не рожали в двенадцать лет. И я рада, что моя дочь в этом смысле грамотный человек и не наделает кучу глупостей из-за невежества.

– Мамочка, вы не смешивайте одну проблему с другой, – вступает в разговор директор школы.

Волина поднимается с места.

– Я не вижу в этом никаких проблем. Ребёнок интересуется всем, а это здорово. Я уверена, что, случись что-либо с одноклассниками, она сможет оказать первую медицинскую помощь, в отличие от многих.

– Не об этом идёт речь.

– О чем? – Спрашивает Волина.

Директриса поднимается и говорит стоя:

– Это похвально, что девочка всем интересуется. Но вот вопрос: не рано ли для десятилетнего ребёнка?

– Вы же сами восторгаетесь, когда дети начинают читать в раннем возрасте, – аргументирует Волина.

– Что вы сравниваете! – Не выдерживает директриса, – Это же литература…

– А это – анатомия, – пожимает плечами Волина, – Не вижу разницы.

Капитан Игнатьев ждет генерала Зырянова, сидя на скамейке. Когда тот подходит, Игнатьев встает.

– Это вы мне звонили? – Спрашивает Зырянов.

– Так точно, товарищ генерал.

– Давай присядем, капитан.

Они усаживаются на скамейку.

– Слушаю вас? – Смотрит генерал на Игнатьева.

– Я проводил проверку деятельности Центра закупок РЖД, рассказывает тот, – и обнаружил хищение в особо крупных размерах, когда приобреталось оборудование.

– Почему вы обратились ко мне, а не к своему непосредственному руководству?

– Василий Иванович, боюсь, что кто-то в нашем руководстве связан с этим делом, – вздыхает Игнатьев.

– Тогда мы не сможем вам помочь, – заканчивает разговор директор школы.

– А мне не нужно, чтобы вы помогали, – сообщает Волина, – Мне нужно, чтобы вы учили.

– Ну, знаете! – Возмущенно поднимает плечи директриса, – С таким подходом, мы ничего не добьёмся.

– А вы постарайтесь.

Директор поднимается с места.

– Мы поставили вас в известность, а вам делать выводы.

– Большое спасибо, – благодарит Волина, – Выводы я уже сделала.

– Можно поинтересоваться, какие? – Спрашивает директор школы.