«Света права, – пронеслось в голове, – когда Игорю станет известно об упущенной прибыли, он спросит по полной с меня, а не с Карена. Да что там спросит – он и в порошок стереть может при желании… Поэтому прежде чем предпринимать что-либо, я должен еще раз всё обдумать…»

Лабрадор Ронни радовался совместной прогулке: то убегал вперед, то зависал на месте, обнюхивая и помечая придорожные столбы и деревья. Они продолжали свой путь в сторону видневшегося впереди березняка. Поредевшие кроны белоствольных красавиц слегка трепетали, переливаясь при редких порывах ветра желто-зеленым. Солнце скатывалось за лес, напоследок подкрашивая багрянцем застывшие на горизонте низкие облака. Поверху их контуры светились белым, а дальше небо постепенно обретало холодную осеннюю голубизну.

Но сегодня Сергею было не до восторженного любования картинами природы: он шел, глядя только под ноги, и напряженно размышлял над тем, что предпринять. Теперь он уже не был уверен, что следует начать с мести Оганяну.

– Может, мне не рыть под Карена глубоко? Просто поговорить: пусть поделится прибылью, и закроем вопрос? – озвучил он свои мысли жене.

– А как с лесопарком? – напомнила Света.

– Нет, тут уж пусть включает задний ход. Администрация города ждет согласования думы и наверняка еще ни о каких деньгах не договаривалась. То есть городским убытка не будет. Ладно, – Сергей вздохнул, – раньше понедельника дергаться нечего. Я еще должен в архитектуре получить материалы для подтверждения предполагаемого списка, а после уж подумаю о том, как говорить с Кареном. Нет, ну какой урод! Хапал как минимум два года, а я ни сном ни духом!

Света покивала, крепче обхватила локоть мужа и прижалась к его плечу.

Сергей тряхнул головой, как бы отгоняя неприятные мысли, и, сверху вниз посмотрев на нее, спросил:

– Ну а у тебя на работе что новенького?

***

Казалось, устремляющийся вдаль темный, узкий, душный коридор никогда не кончится, и Карен несся что было сил. За ним по пятам гнались какие-то люди, но он понятия не имел, кто это. Сзади слышались отборная ругань и клацанье пистолетных затворов. Откуда-то Карен знал, что в конце коридора стоит его новый джип, надо только успеть заскочить в машину, и тогда он окажется в безопасности. Он пытался бежать быстрее, но получалось наоборот, медленнее – ватные ноги совсем не слушались. Внезапно коридор оборвался, однако машины, на которую так надеялся, за ним не оказалось. Где же она? Неужели его любимый джип угнали?.. К страху погони добавилось острое чувство досады: такая машина, совсем новая! Услышав, что преследователи совсем близко, Карен громко заорал и… проснулся.

Медленно приходя в себя, он сообразил, что никакой погони не было, это только сон – на самом деле его любимая тачка стоит на закрытой охраняемой стоянке. Холодная лапа ужаса отпустила сердце, но оно продолжало сильно биться, а во рту пересохло так, что шершавый язык царапал нёбо.

Кряхтя, Карен сполз с кровати и, шаркая, как старик, дотащился до кухни. Не обращая внимания на вопросительный взгляд жены, достал из холодильника минералку и жадно припал к горлышку бутылки. Оторвавшись от нее, облизнулся, пошевелил во рту языком и только после этого взглянул на супругу:

– Ну, чего уставилась?

– Ты так стонал, Каро, так стонал… – Асмик закатила глаза и покачала головой. – Наверно, тебе снилось что-то страшное?

– Ага. Ты, в голом виде, – хохотнул он.

Супруга давно привыкла к подобным грубым шуткам и всё равно, поджав губы, изобразила оскорбленное лицо и демонстративно вышла в гостиную, а Карен вернулся в спальню. Ему был нужен мобильник.

Надо срочно действовать. За выходные Рубцов ничего не сможет выяснить, и до понедельника необходимо подготовиться к его возможным предъявам. В том, что Рубцов представит ему счет, Карен был уверен на все сто, а вот какой – мог только предполагать. Впрочем, претензии Рубцова волновал его значительно меньше, чем грядущая кара со стороны Стаса. В случае неудачи с объектом хозяин натравит на него своего цербера Олега, и кто знает, какую еще шутку тот выдумает?

Вспомнив об идее столкнуть лбами Стаса и Калину, а самому соскочить под шумок, Карен взялся за телефон. Набирая номер вора, он мысленно молил, чтобы тот снял трубку. Ему ответили после девятого гудка.

– Юра, привет! – обрадовался Оганян. – Как дела-делишки?.. Ну и отлично… Ты сейчас в городе, не сильно занят? – заискивающе поинтересовался он и замер, слушая, как собеседник подробно отвечает, где он, что и какие планы на день.

– Я подъехать хотел, поговорить срочно надо.

Получив согласие, Карен облегченно выдохнул: «Окей», отключился и гаркнул:

– Ася, завтракать не буду! Чистый костюм подай!

Ранним утром в субботу город был почти пуст, и до места Карен добрался довольно быстро. Принадлежащий Калине ночной клуб – штаб-квартира авторитета – располагался в центре города и, как только сейчас сообразил Карен, неподалеку от того самого лесопарка, который Стас пытался получить для кого-то под застройку.

На улице перед клубом было тихо и безлюдно, на парковке тоже ни одной машины. Казалось, что и в здании, за закрытыми дверями и тяжелыми опущенными шторами, никого нет. Однако Карен, которому Калина не в первый раз назначал здесь встречу, знал, что впечатление обманчиво. По утрам огромный ночной клуб, имеющий множество подсобных помещений, превращался в место встреч людей из группировки Калины. Сам он приезжал сюда очень рано и почти до самого вечера занимался решением текущих вопросов, порой прерываясь на игру в карты и застолья с обильными возлияниями. Обычно за день он здорово нагружался и покидал клуб еще до его открытия, поскольку на дух не выносил громкую музыку и терпеть не мог толпы вечно орущей танцующей молодежи.

Развернувшись через сплошную двойную, Карен подъехал к шлагбауму, перекрывающему въезд на внутреннюю стоянку. Охранник узнал его машину по номерам и, приветливо махнув рукой, пропустил. За углом обнаружилось с десяток припаркованных иномарок – основная часть команды была в сборе.

Карен еще не успел заглушить двигатель, когда дверь служебного входа открылась, и показался квадратный верзила, который настороженно уставился на тонированный джип. Карен поторопился выйти, охранник расслабился и распахнул дверь пошире. Провожать гостя он не стал, только молча махнул рукой в сторону коридора и опять устроился на своем стуле у дверей.

Коридор был длинный и темноватый. Сердце Карена на миг замерло: вспомнился ночной кошмар. «Все нормально, не мандражируй!» – приказал он себе, глубоко вздохнул и, пройдя еще немного, толкнул распашную двустворчатую дверь. За ней скрывался огромный зал с барной стойкой, пультом диджея и просторным танцполом; вдоль стен в три этажа тянулись балконы со столиками. Карену был хорошо знаком персонал заведения и здешние порядки, он не раз тусовался в клубе по вечерам. На данный момент вокруг танцпола было занято шесть столиков, в зале находилось всего человек пятнадцать. Заметив несколько знакомых лиц, Оганян поприветствовал их взмахом руки.

Юра Калина устроился отдельно, за столиком в дальнем конце зала. Глядя на бледное, с глубокими хищными морщинами лицо авторитета, ему можно было дать лет шестьдесят, хотя совсем недавно он разменял полтинник. Высокий и худощавый, он хвастался, что без диет и тренажеров всю жизнь держится в одном весе. Кося под мафиози, Калина зимой и летом носил одинаковые темные костюмы от Версаче и черную шелковую рубашку без галстука.

За одним столиком с ним сидел молодой человек в сером офисном костюме и докладывал что-то, временами заглядывая в бумаги, лежащие на столе. Увидев, что авторитет занят, Карен притормозил, но Калина кивнул гостю на соседний столик и минуту спустя пересел к нему.

– Привет, Колобок, – с хохотком поздоровался он.

Авторитет пребывал в благодушном настроении – похоже, доклад молодого человека его порадовал.