Реинкарнация писательства после затяжного многолетнего периода отсутствия оного. Исток создания данных сценариев в ничего-не-делании на работе (для убиения рабочего времени), чему были свои причины и в контексте самих сценариев они не интересны. Тем не менее, делать было нечего и как-то в очередной раз, почитывая интернет, набрёл я на сценарии начинающих сценаристов. Очень меня впечатлило. В плохом смысле этого выражения. Такая скукота, настолько ни-о-чём, так (…) написано, что подумалось мне внезапно: «Чем я хуже? Хуже-то уже и не напишешь. А так и себя проверю, и время убью, а если повезёт, то и киношку вдруг снимут…» В общем, совпало всё. И так как наивность – моё второе имя, а писание в стол – моё кредо, то почему бы и нет? На том и порешилось.

Тут же стал я думать идеи. Изначально, дабы охватить потенциальную аудиторию с обоих флангов, поставил я себе задачу написания сценариев с одной стороны для массового зрителя, а с другой стороны – «кино не для всех»; арт-хаус, если угодно. Соответственно, были задуманы три сценария от первой категории: «Наследие», «Проводник: долгая дорогая» и «Охотник». От второй категории, т.е. классический арт-хаус, были придуманы «Немного странное дело», «Простая жизнь: от и до» и «Один день». Последний сценарий в данный итоговый сборник не вошёл, т.к. во-первых избыточно личное, а во-вторых не очень-то оно и получилось. В итоге, ощущение, как будто автор замахнулся, да не смог, а потому и ну его. Остаётся те самые пять сценариев: три для массового зрителя и два арт-хауса.

Следует уточнить, что указанная дихотомия условная. То, что я называю «для массового зрителя» очень даже можно счесть арт-хаусом, тут уж как подать («снять») и как посмотреть. В среднем же – на стыке массового и авторского, чему в истории кинематографа есть примеры, но, по моему скромному мнению, таких примеров очень немного, а посему мне уже гордо и радостно. Арт-хаус же у меня в самом классическом понимании; ещё той старой доброй школы без кровищи, «смысло-бреда» и обилия порнухи.

В качестве предисловия отмечу ещё следующее: в данном сборнике, для интереса читателя, удалены логлайн, синопсис и хронометраж. Первые две обязательных составляющих сценария убраны для сохранения интриги (чтобы было ну совсем как кино смотришь), а хронометраж – просто потому что на кой он читателю? В остальном ничего нигде не менялось; как писалось-предлагалось, так оно и есть. В общем, приятного «просмотра»!

Детектив в духе арт-хауса.

Общие положения

Стиль

Стилистически фильм относится к категории детективов, но по причине «странности» расследуемого дела его нельзя назвать собственно детективом. Это скорее арт-хаус на почве детектива. Отсюда и требования к восприятию фильма. Кино размеренное, даже немного чопорное, монотонное; здесь нет всплеска эмоций, апогея, драматичной развязки… (в понимании детектива). Всё в подтексте, а на виду – плавное перетекание сцен, небольшая затянутость, тишина и спокойствие.

Длительность

В связи с всё той же монотонностью и построением сюжета исключительно на диалогах, длительность считается исходя из длительности игры одной страницы текста (порядка 2…3 минуты). Таким образом, общая длительность фильма должна составить около 100…130 минут.

Перетекание сцен

Для поддержания вышеуказанной размеренности предполагается использование (местами) незаметных переходов одной сцены в другую. Подразумевается, что есть некая сценка (кадр), являющаяся одновременно концом одной сцены и началом другой. Например, герой разговаривает с персоной А, задумывается (лицо героя крупным планом), поворачивается обратно к собеседнику, другой ракурс, разговор продолжается уже с персоной Б. Где имеют место быть данные переходы – указано ниже по тексту.

Смирновы и Алексей

Смирновы – это семья жертв и подозреваемых одновременно. Большая богатая семья, живущая в большом особняке в элитном районе. Особенность представителей данного семейства – они очень добрые, воспитанные и открытые. По поведению – как лучшие аристократы, сошедшие со страниц романов Толстого или Достоевского, со всеми их манерами, воспитанностью, учтивостью и особенностями построения речи. Алексей, хоть он и не Смирнов, точно такой же. В этом заключается необычность диалогов и сцен в целом: словно кино о 19 веке, в духе экранизации «Братьев Карамазовых». Такое поведение героев обязательно и нужно ещё и по следующей причине:

Противопоставление

Смирновы и Алексей – как «пришельцы» из позапрошлого века, их поведение и мораль давно устарели. И они добрые, любвеобильные, открытые. Они положительные. И есть Даниил (следователь) с его начальником: они обычные, из нашего времени. Самые обыкновенные представители современного поколения с налётом поведения представителей силовых структур. Они тоже хорошие, но они не такие, как положительные Смирновы и Алексей, а значит они отрицательные. Это должно неявно, подтекстом, противопоставляться. Только ближе к концу Даниил меняется и становится более положительным. В этом противопоставлении, в контексте поведения a-la 19 век и a-la наше время, в изменении Даниила, заключается весь смысл.

Действующие лица

Даниил Сергеевич (Д)*

Главный герой. Следователь местного отделения полиции. Мужчина, крепкий (но не «шкаф»), высокий, с короткой стрижкой, чуть старше 30 лет. В поведении очень жёсткий, уверенный в себе, не привык считаться с чужим мнением: в разговоре часто обрезает собеседника на полуслове, если его речь кажется не интересной. Ответственный, всегда пытается докопаться до сути дела, а потому умеет хитрить и выводить на чистую воду. Уважает только начальство и то только по причине всё той же ответственности и, соответственно, субординации. Немногословный, улыбается крайне редко и то такое выражение лица больше похоже на ухмылку, чем на открытую улыбку. В общем, приятной личностью, а тем более приятным собеседником, его не назовёшь. Со временем, разбираясь с нижеописанным делом, Даниил меняется: он начинает прислушиваться к чужим словам и чувствам, становится более добрым и отзывчивым, что, в частности, проявляется в манере его разговора. Хотя и после этих изменений Даниилу ещё далеко до «добряка»: просто человек становится скромнее и больше думает о других, а не только о себе и своих делах.

Константин (К)

Непосредственный начальник Даниила Сергеевича. Спокойный, обстоятельный, довольно жёсткий, но в то же время и добрый, подполковник, с большим опытом работы и пользующийся авторитетом у коллег. Знает множество случаев из практики, которые всегда приводит в пример, а потому всегда может подсказать в трудных ситуациях. Внешне – обычный офицер полиции в возрасте 50…60 лет: строгое выражение лица, немалый вес (но не толстый), большой живот.

Алексей (А)

Обвиняемый по делу об убийстве жены. Худощавый мужчина, около 30 лет, скромный, замкнутый, вежливый и учтивый, неуверенный в себе. Алексей всегда сутулится, на допросах почти всегда смотрит в пол.

Владимир Иванович (В)

Отец семейства Смирновых. В меру тучный мужчина, около 50 лет, но выглядит ещё хорошо. Носит аккуратную, но довольно окладистую, бороду. Взгляд у него всегда добрый, часто улыбается; неизвестно, как он может выглядеть, когда злится. Даже когда он расстроен, улыбка всё равно хоть немного, да остаётся. Общительный, можно даже сказать – балабол и сплетник, но нудным его назвать нельзя. В разговоре всегда смотрит в глаза, учтив; производит впечатление очень открытого и доброго человека.