Его утренние мысли неожиданно воплотились в реальность: Нико оттолкнул от себя Уилла, злясь из-за своих проблем с отцом; Солас теперь плакал в туалете, а Ди Анджело снова хотел достать такое близкое сердцу лезвие.
От: Изверг.
Поблагодари Эллу. Ты этого не заслужил.
========== Колыбельная в бурю. ==========
С момента ссоры Уилла и Нико прошло четыре недели. За эти двадцать восемь дней ни один из парней так и не заговорил с другим. Они все ещё виделись, но сократили свои встречи до минимума. Каждый день они вставали, не говоря друг другу ни слова, собирались, а затем отправлялись по своим делам. Уильям совсем перестал появляться в комнате, постоянно отсиживаясь у своих друзей или оставаясь до позднего вечера в библиотеке. Нико, стараясь избегать даже редких дневных встреч, устроился работать в местное кафе, расположенное в одном здании с библиотекой. Ди Анджело давно хотел сам зарабатывать деньги, а не брать их у отца-придурка. После того инцидента с Миссис О’Лири у Нико появился лишний повод начать заниматься этим прямо сейчас. Поэтому, не долго думая, парень отправился после уроков в кафе и спросил, нужны ли им новые сотрудники. Оказалось, что да, поэтому сегодня в 15:30 он в первый раз выходит на работу после недели объяснений обязанностей и разных мастер-классов по приготовлению вкуснейшего кофе.
Нико проснулся в семь тридцать утра, когда Уилл уже ушёл из комнаты. Он поднялся и тут же направился в ванную. Сняв пижамную кофту, парень посмотрел вниз на своё тело. Очень бледное и худое, с просвечивающими сквозь белоснежную кожу венами. На запястьях, животе и бёдрах красуются свежие порезы, которые Нико нанёс себе вчера вечером, когда встретил на кухне Талию и Джейсона, яро борющихся за последний кусок пиццы, который они предложили новенькому. Нико так скучал по своей сестре. От пиццы он, разумеется, отказался, сказав, что не любит грибы, но, на самом деле, он уже неделю не ел ничего, кроме ягод граната или винограда, иногда пил кофе без сахара и молока. Это было плохо. Как и то, что он резал себя.
Но никому не было дела. Нико не завтракал с ребятами, сказав им, что он делает это в кафе, ведь у него, как у сотрудника, там скидки и он может питаться практически бесплатно. Поэтому все поверили, кроме, разве что, Уилла, и перестали задавать вопросы. Они просто успокоились. Никто также не заметил, что новенький был сильно худым, ведь он постоянно носил свою огромную лётную куртку, скрывая порезы и излишнюю худобу.
Постоянные синяки под глазами скрывались за словами о недосыпе, а головные боли были замаскированы тем, что Нико метеозависим, ведь погода в последнее время действительно была ужасна. И поэтому все перестали задавать вопросы. Учителя иногда спрашивали у парня про его самочувствие, но быстро успокаивались, слыша его такую уверенную ложь. Это было полное сумасшествие.
Нико уже однажды ходил к психологу. Он посещал еженедельные приемы два месяца, но прекратил, когда услышал разговор психолога с его отцом, в котором мужчины обсуждали, что психическое состояние мальчика просто ужасно, и врачи вряд ли смогут помочь ему. Ему нужен близкий человек, которого он потерял. Это было больно. Понимать, что ты настолько омерзителен и испорчен, что мир не в состоянии исправить тебя.
В тот вечер Нико заперся в своей ванной и пытался убить себя — всеобщее разочарование — но так и не решился. Он слишком слабак для того чтобы принимать такие серьезные решения.
После того вечера подобные мысли частенько посещали непутевую голову парня, усугубляемые ранящим одиночеством, отдающимся тупыми болями в груди. Но это прошло. Да, не сразу, но прошло. И, кажется, сейчас было готово вернуться. Парню становилось плохо от одной мысли о панических атаках и приступах истерии, так что он выгнал эти мысли из собственной головы.
Нико тяжело вздохнул и принялся за утренние сборы. Натянул чёрную футболку с надписью «sleeping w/ sirens», такого же цвета скинни джинсы, которые в последнее время аномально висели на нем, не выполняя функции «скинни». Как и обычно, чёрные конверсы и лётная куртка, значительно увеличившаяся в последнее время — или это Нико уменьшился? Брюнет привычно растрепал свои темные, немного влажные волосы, вышел из комнаты, взяв с собой рюкзак, и сразу же направился к лестницам, предпочитая не общаться с соседями на кухне лишний раз.
Вместо завтрака парень сжевал две капсулы цитрусовой жвачки, пока добирался до здания школы. Придя, взял из шкафчика нужные вещи, а затем поплёлся на историю.
Будни в последнее время стали ужасно скучными и пугающе тихими. Казалось, что мир специально затих, скорбя о жизни Нико, так стремительно идущей ко дну. Возможно, так и было, ведь проходящие мимо ученики в коридорах замолкали, с неким страхом во взгляде озирались на парня, тут же отворачиваясь и шепотом говоря что-то своим друзьям. Он знал, что видя его в конце коридора, некоторые ребята разворачивались и уходили или сворачивали в другую сторону, лишь бы обойти этого стремного парня стороной.
Это не помогало. От такого внимания становилось только хуже. Каждый раз, ловя на себе чужие взгляды, Нико хотелось провалиться под землю или умереть. Его расстраивали перешептывания за его спиной, слухи и сплетни. На днях он услышал, как какая-то девчонка говорила своей подруге, что «Эрика сказала, что он работал в публичном доме с двенадцати лет, а потом сбежал оттуда, когда насобирал денег достаточно для учебы здесь». Это было настолько глупо, что даже хотелось верить. И люди верили. Кажется, кто-то считал, что у Нико рак легких, поэтому он всегда ходит в чёрном и ни с кем не общается. Был даже слух о том, что он — внеплановый сын директора, которого отправили сюда, чтобы быть ближе к отцу. Ну, скажите на милость, что за бред?
Ди Анджело зашёл в полупустой кабинет и занял своё место, тут же уделяя все своё внимание виду за окном. Облака медленно сгущались. Надвигается буря.
***
Уилл проснулся под звонкое пищание своего будильника, и первой его мыслью был Нико. Он снился ему уже несколько ночей, и это начинало пугать. Дело в том, что прошло уже четыре гребанных недели, а все продолжали вести себя так, будто ничего не случилось. Все — даже он сам — молчали. Некоторые замечали, что парни избегают друг друга, но предпочитали держаться в стороне от этого сыр-бора.
Уильям постоянно хотел заговорить с Нико. Он, как бы не скрывал это, переживал. Новенький в последнее время стал ещё бледнее, а ведь Уилл и до этого сомневался, что такое вообще возможно. Он сильно похудел, уже казалось, что можно видеть сквозь парня. Синяки под его глазами увеличились, а поведение стало гораздо страннее. Нико вёл себя так, будто бы постоянно что-то очень усердно скрывает.
Солас быстро встал с кровати, глядя на своего спящего соседа и сдерживая себя от того, чтобы подойти и поправить его красивые непослушные волосы. Нужно было собираться на учебу, если он не хотел опоздать. Дальше как всегда: пятнадцать минут в ванной, выглянуть в окно и посмотреть погоду, нацепить одежду (сегодня жёлтый свитер, чёрные джинсы и высокие конверсы с золотистыми переливами), взять куртку (кожаную косуху — сегодня отстойная погода), кинуть нужные вещи в рюкзак, покинуть комнату и отправиться к Лео.
— Хей, Вальдес, — вяло поприветствовал Уилл спящего друга, не сомневаясь, что тот его слышал. — Вставай давай, я сегодня не в настроении.
— Так и не поговорил с Нико? — хриплым голосом поинтересовался Лео, переворачиваясь на бок, чтобы видеть друга.
— Не могу. Он ясно дал понять, что я ему нахер не сдался, — блондин вздохнул и присел на край кровати друга. — Не хочу сегодня никуда идти.
— Не будь таким пессимистом, дружище, — ободряюще улыбнулся латиноамериканец и положил руку на плечо друга в ободряющем жесте. — Как тебе идея сходить сегодня в кафе и съесть по огро-омному куску торта?
— Серьезно? — с милой улыбкой на лице Уилл повернулся к Лео. Тот уже сиял своей заразной улыбкой, так что губы Уилла растянулись ещё шире, после чего оба разразились смехом.
