Ууу, это вряд ли! Да и поздновато уже.
— Посмотрим. — Уклончиво произнесла я и прошла на кухню, к холодильнику. А мать развернулась к Джинджер.
— Милая, зачем ты надела эту кофточку, лиловый ужасно не идет к твоей сероватой коже. И что это? Ты вообще еще помнишь, что такое укладка?
Я через плечо глянула на сестру, ее волосы идеально лежали, а кожа была золотистой от загара, но у мамы был свой взгляд на вещи. Она продолжала отчитывать Джинджер за неподобающий вид, а та была на редкость молчалива. Джи-Джи слушала мать и всегда верила всему, что та говорит. Я поняла, что пора валить к себе, потому что когда придирки закончатся и Джинджер будет свободна, она пойдет вымещать свою злость из-за недовольства матери на других.
Я схватила тарелку с тортом и поспешила на выход.
— Виктория, это что торт? С твоим объемом бедер мы не сможем подобрать ни одного приличного платья на осенний бал.
— Да и пофиг, я вообще туда не собиралась. — Сказала я, скрываясь на лестнице.
— Следи за языком! — Крикнула мать. — Мои дети сплошное разочарование.
Я была уже у своей комнаты, но будто видела все, что там происходит. Сейчас она отпустит еще пару замечаний Джинджер, а потом отвернется к подругам, будто дочери нет в комнате. В такие моменты мне было даже жаль сестру, пока она не захочет выпустить пар на мне.
Я глянула на телефон, пропущенные от Линдси, реклама и смска с неизвестного номера «Я хочу тебе все рассказать. Правда, хочу». Но не могу — повисло в воздухе окончание, и я разочарованно бросила телефон на кровать. Все мои мысли сводились к Кайлу, к его черным глазам, взъерошенным волосам, губам, к которым хотелось прикоснуться, и смешной ямочке на щеке, появляющейся в те редкие мгновения, когда он улыбался. Я не могла выбросить его из головы. Посему выходило, что я ни хрена не переболела Кайлом Метьюлсом, и это просто выводило меня из себя.
========== Глава 2. Гнев ==========
Прошло несколько дней в борьбе с собой и своим тупым девичьим мозгом. Я пыталась не смотреть на Кайла в школе, избегала с ним встреч, даже обедать перестала, не отвечала на звонки. В это время даже Джинджер меня не трогала, ведь она не была дурой, и знала, что когда я злюсь, лучше не подходить.
Зато учителя не знали. И когда мистер Назински назвал мою работу по литературе посредственной, а меня лишенной таланта, в ответ я назвала его лишенным вкуса и интеллекта, раз он не понял моих глубоких мыслей, за что получила отстранение от занятий.
Сейчас же я молча молотила грушу в подвале, не желая ни о чем думать.
— Трудный день? — Я не ответила, усиленно представляя, что бью говорившего. — Вики, прости, если обидел тебя…
— Брось, какие обиды. Ты переспал со мной, а на следующий день пропал и даже не позвонил.
— Говорю же, в том месте были сложности с телефоном.
— Это дерьмовая отмазка. Ты что, был на луне? — Я снова с силой шарахнула по груше, представляя голову Кайла. — Никогда бы не подумала, что ты из таких. Получается, ты всегда врал мне, говоря, что я особенная, что для тебя существую только я?
— Нет, Вики, я никогда тебе не врал. И если ты дашь мне второй шанс, я докажу, что ты по-прежнему много значишь для меня.
— Черта с два. Чтобы ты снова взял мое сердце и растоптал его? Спасибо, я не мазохистка.
— Все не так, как выглядит. Я виноват… — Он тоже начинал злиться. — Но и ты не звонила.
— Твой телефон был выключен.
— Адам нашел способ. Он даже навещал меня…
— Что? Адам знал где ты? И не сказал мне? Я убью и его тоже.
— Я запретил ему.
На несколько секунд в подвале повисла мертвая тишина.
— А он рассказывал, что со мной было? Он говорил, во что превратилась моя жизнь? — Мой голос сорвался на крик, и я очень надеялась, что звукоизоляция у подвала хорошая. — Я любила тебя! Ты был для меня всем. Ты заставил меня каждой клеточкой организма желать только тебя. А потом исчез.
По моим щекам потекли слезы, впервые за два года. Похороненные чувства и эмоции снова вышли наружу, я и не знала, что до сих пор люблю Кайла. Он растребушил все раны на моем сердце, которые сам же и нанес.
— Ви… — Кайл сделал ко мне шаг, но я отступила.
— Ничего не говори. Все, что ты скажешь сейчас, уже не имеет значения. В тот вечер, я отдала тебе себя и свою душу, я сказала, что люблю тебя и это был последний вечер, когда я тебя видела. Ты даже не удосужился передать с Адамом записку, что между нами все кончено. Ты заставил меня ждать тебя, страдать по тебе и съедать себя вопросами, что же я сделала не так. Но теперь я точно знаю, что со мной все так и не хочу тебя больше видеть.
Я кричала и плакала, произнося все эти слова, а когда договорила, отвернулась, моля Бога, чтобы Кайл немедленно ушел. Через мгновенье я услышала щелчок двери и упала на колени, сотрясаясь в рыданиях. Моя душа разрывалась на части, я думала, что все давно пережила, но теперь мне казалось, что все снова со мной происходит. Я чувствовала себя потерянной, брошенной и использованной, мне опять было больно.
Не знаю сколько я просидела на полу, но когда, наконец, встала все внутри будто обледенело. Мысли, чувства покинули меня, было на все наплевать. Я не хотела больше ничего, я просто медленно дошла до своей комнаты, упала на кровать и забылась тревожным сном.
Утром я проснулась ближе к полудню и была даже рада, что отстранена. Сон немного помог, и в голове прояснилось, но щемящее чувство в груди осталось. Я пыталась отвлечься на сопливые мелодрамы, что так удачно крутили по телеку, но не могла. А когда мать вернулась из СПА, поспешила ретироваться, чтобы не попасть под допрос. Хотя кого я обманываю. Ей было пофиг, она даже не спросила, почему я не в школе, чем раздражала меня еще больше.
Ближе к вечеру в мою дверь постучали. Я не ответила, думая, что это Адам.
— Ви, впусти меня. — Фил? Я открыла дверь и пустила Филиппа в комнату. — Ха, а тут ничего не меняется. Это что наша коллекция героев Марвел?
Он подошел к полке и принялся разглядывать фигурки.
— Если ты за человеком пауком, что я стащила у тебя в седьмом классе, то забирай и проваливай. — Я плюхнулась на кровать и принялась листать книжку.
— Я пришел поговорить о Кайле. — Произнес он и присел на край моей кровати. — Адам боится к тебе заходить.
— Правильно делает. И я не хочу говорить о Кайле.
— Он приходил ко мне и рассказал, что между вами произошло ссора и ему очень жаль. Но у него правда были причины, он не хотел бросать тебя, просто не мог вернуться.
— Постой. Он и тебе рассказал, где был? — Я со злостью захлопнула книгу. — Все, теперь разговор точно окончен.
— Он не рассказывает не потому, что не доверяет. Он боится, что ты отвернешься от него, если все узнаешь. Он стесняется правды. И не хочет тебя терять.
— Бред! Нет ничего такого, что может быть хуже, чем-то как выглядит ситуация сейчас. Я не собираюсь с ним говорить, и ничего слушать про него, пока он не расскажет, ради чего заставил меня пройти весь этот ад.
Я встала и открыла дверь, давая понять, что Филу пора.
— Он тебя любит.
— Пусть он сам об этом скажет. После того как расскажет, где был последние 2 года. — Я кивнула на дверь, а когда он вышел, с шумом захлопнула ее. Мне пора на курсы по управлению гневом. Или в подвал, к тренажерам. Тренировки всегда помогали мне не сойти с ума в этом доме.
В воскресенье мама заставила меня пойти в церковь. Линдси поехала к бабушке, Адам и Фил собирались на тренировку, с Кайлом я по-прежнему не разговаривала, поэтому не найдя оправданий, стиснула зубы и надела платье в желтый цветочек, что мама утром повесила на мою дверь. Паства проходила спокойно, Джинджер была странно притихшей и что-то обдумывавшей, что немного меня пугало. Я не слушала священника, рассказывавшего про огненную гиену для всех, занимающихся сексом до брака, разглядывая присутствующих. Здесь были в основном женщины. Мужчины много работали, чтобы обеспечивать дорогостоящие капризы своих жен и любовниц, и по воскресеньям играли в гольф, а старые перечницы отмывали грехи за минувшую неделю. Здесь было много девочек со школы, в основном из круга знакомых Джинджер. Внезапно все стихло, и она подняла руку. Я поняла, что пастор задал вопрос и то, что Джи-Джи сейчас сидела с поднятой рукой, вызвало шок у присутствующих. Мама хлопала ртом как рыба на суше.
