Едва за Гринграсс закрылась дверь, в столовой повисла тишина.
— Я одна ничего не поняла? — Тихо спросила Гермиона.
— Нет, мисс Грейнджер, мы тоже ничего не поняли. — Орион смущенно почесал левую бровь. — Может подумаем обо всем за столом, а то с утра ношусь по делам, поесть было некогда.
— Ори. — Шикнула на друга Дорея и обернулась к Дафне. Девушку трясло как осиновый лист и она едва ли не теряла сознание.
— Она просто ушла… — Гринграсс тихо заплакала на плече у мужа, успевшего подхватить обмякающее тело. — Прости, Драко. Я поговорю с родителями, они заставят ее одуматься…
— Не стоит, жениться только ради поста министра изначально было плохой идеей. — Скривился Малфой. — Не волнуйся ни о чем, я сам поговорю с вашими родителями.
— Я отведу Дафну домой. — Септимус подхватил рыдающую жену на руки и направился в сторону камина. — Еще увидимся, ребята.
— Так. кто еще желает свалить? Малфой, если ты не понял, я на тебя намекаю.
— Орион Арктурус Блэк да как тебе не стыдно? Бабуля Вальбурга мало била тебя клюкой в детстве?
— Дорс, ты мне сейчас маму напомнила. Даже страшно стало…
— Где твои приличия и гостеприимство? 10 лет прошло, а ничего не поменялось.
— Оставь это Дорея. Блэк и приличия вещи несовместимые. И у меня действительно еще много дел. — они вышли в коридор и замерли друг напротив друга.
— Прости, что так вышло с Асторией…
— Не нужно. Ты ее слышала. Лучше все это закончилось так, чем бы она потом меня отравила.
— От этой девчонки можно было ждать всего… — Неловко засмеялась Дорея. Легкая улыбка прошлась по лицу Малфоя и тут же пропала. В коридоре повисла тишина.
— Прости меня, Драко… — Начала Поттер, потупив взгляд, но он прервал ее легким прикосновением, заправив темную прядку волос за ухо.
— Ты практически не изменилась. — Он завороженно провел рукой по ее щеке. Дорея подняла глаза и потонула во взгляде серебристых глаз. Они так много хотели сказать друг другу, но упрямо молчали. Вся боль, обида, тоска клубилась в этих взглядах. Сердце заходилось от ударов и рвалось из груди, будто и не было этих десяти лет, будто еще вчера они танцевали на балу весеннего равноденствия. Соблазн был так велик, что с ним невозможно было бороться. Все их нутро тянулось друг к другу. Окончательно теряя самоконтроль парень приблизился к своему наваждению. Она сама не понимала чего сейчас в ней было больше, желание снова почувствовать вкус его губ на своих или страха того же. Прикрыв глаза, она сделала шаг навстречу парню, когда в дверь постучали.
Наваждение схлынуло. Прижав холодные пальцы к пылающим щекам, Поттер отвернулась. Малфой чертыхнулся, сжимая и разжимая кулаки, пытаясь вернуть трезвую голову себе на плечи.
— Чего не открываем? — Недовольно спросил Орион, привалившись к косяку и наблюдая за смущенными молодыми людьми. Он скривился и прошел до входной двери, задев Драко плечом.
— Доброго вечера. Мне нужен мистер Малфой.
— О, прямо все в сборе теперь. Нам только слизняков тут не хватало.
— Мистер Малфой, в министерстве беда. — Не обращая внимания на слова Ориона, быстро протараторил Рон.- О, мисс Поттер, вам наверно тоже лучше пойти. И магглорожденную подругу свою захватите.
— Что случилось?
— Министр Иланг убился. Он захотел влить в себя чужую магию и его голову разорвало. В прямом смысле… Там мозги по всей лаборатории. — Рона передернуло и он выжидающе уставился на своего начальника.
Дорея крикнула Гермиону, чмокнула в щеку недовольного Ориона и заспешила за всеми в министерство.
========== Мимимишный хепи енд ==========
Еще днем в лаборатории Дорее не очень понравились вопросы министра о возможности «вливания» магии в кого-то помимо истинных ее владельцев. Это были идеи Темного Лорда и Пожирателей, голубая мечта отнять магию у грязнокровок и отдать ее чистокровным, тем самым преувеличив их могущество. К счастью, ни одна формула не сработала, узколобые министерские ученые не смогли придумать, как воплотить желания в действительность. Но Иланг был выбран уже после свержения Темного Лорда и никто не мог подумать, что безумная идея впитать в себя чужую магию сопровождала его долгие годы. Поэтому так обрадовался письму от Дореи и так радушно принял возвращение девушки в страну, где долгие годы ее портреты висели на досках в разделе преступников.
Иланг не рассчитывал, что Поттер и Грейнджер специально добавят элемент, который делает невозможной подобную пересадку. Они хотели вернуть магию владельцам, а не тем, кто больше заплатит. Министру разорвало внутренности. Таким был побочный эффект. Тело не справилось с чужой силой, а в магической Англии намечалась смена власти.
Проторчав в подвалах Отдела тайн до самой ночи, разбирая по кусочкам вместе с учеными произошедшее, уставшие девушки распрощались. Гермиона решила, что именно сейчас ей крайне необходим дом и родные люди. Поттер понимала подругу, но сама нерешительно замерла, обдумывая куда податься. Дом отца по наследству отошел ей и пустовал последние десять лет, дожидаясь хозяйку, но понять готова ли сейчас туда вернуться она не могла.
— Можешь переночевать у меня. — Правильно поняв метания девушки произнес Драко и Дорея благодарно кивнула, принимая руку и перемещаясь к границе Малфой-мэнора.
— Какого это все еще жить здесь?
— Дом как дом. Он не виноват в том, что творят внутри его хозяева. К тому же, он хранит не только плохие воспоминания. — Поттер наткнулась на опаляющий взгляд серых глаз и все внутри предательски заныло. Десять лет прошло, а ее все еще кидало в дрожь от проникновенного голоса и взгляда. На провокацию она благоразумно решила не отвечать.
Усевшись на диван, она приняла бокал вина и замерла, разглядывая окружение и исподтишка наблюдая за хозяином дома. Короткий ежик светлых волос, все тот же надменный взгляд и кривоватая ухмылка на лице, он возмужал, но еще напоминал того нахального мальчишку из школы. Терпкое вино горячило изнутри, а внимательный взгляд обжигал снаружи.
— Почему ты так смотришь на меня?
— До сих пор не верю, что ты реальна. Я думал ты пропала навсегда. — Произнес Малфой и тряхнул головой. — Уже поздно, домовики наверное уже подготовили тебе спальню.
Он поставил свой бокал на стол и сделал шаг из гостиной, Дорея вскочила с дивана и ухватила его за руку.
— Драко, пожалуйста, у меня не было другого выбора…
— Выбор был! Просто ты не захотела его делать. Ты же у нас самая умная, Поттер. Ты привыкла всегда и везде поступать только так, как сама захочешь, не считаясь с чужими мнениями.
— Это несправедливо! Я сделала это, чтобы обезопасить вас. Рядом со мной были одни проблемы…
— Рядом с тобой всегда были одни проблемы, еще до того как Темный Лорд заинтересовался твоими мыслями, до того как ты решила напролом пробиться в министерство и свиснуть оттуда ценный артефакт. — С каждым словом Драко повышал голос и заставлял Дорею испытывать чувство вины. — Я готов был к этим проблемам с самого начала, но ты решила уехать одна, даже не попрощавшись, оставив дурацкий кусок пергамента.
— Ты бы пошел против семьи?
— Оглянись вокруг, идиотка! Я засадил отца в тюрьму, моя мать не сказала мне с тех пор ни слова… я и так пошел против них.
Это было правдой, он был другим. Добрее и светлее, несмотря на свое наследие и воспитание. Под показной аристократической холодностью и презрением, билось горячее сердце. Дорея сама не заметила, как подошла почти вплотную, как ладони легли поверх выпирающих под рубашкой мышц, как горячие губы накрыли ее собственные, а сильные руки подхватили и спина впечаталась в диван. Такие нужные прикосновения, такие долгожданные поцелуи, такие родные объятия… как она скучала по этому.
Они обдирали с друг друга одежду будто это были последние минуты их жизни. Он вошел в нее резко на всю длину, заставив кричать и судорожно цепляться за шею, царапать спину и плечи, выгибаться в объятиях, прижимаясь голой грудью и его груди. Чувства были на пике остроты, будто и не было этих десяти лет, будто они снова подростки, поругавшиеся из-за факультетских балов и страстно мирящиеся в темной школьной подсобке. И любовь, что Дорея старательно запихивала в самый дальний угол своего сознания, развернулась вновь. Он был необходим ей как воздух утопающему, отчего она прижималась еще сильнее, подставляя бедра ему в такт и когда мир взорвался красками, обмякла, продолжая цепляться за плечи ослабевшими руками. В два удара он догнал ее у края и навалился сверху тяжестью собственного веса, но это была самая лучшая тяжесть.
