— Я хотела спросить, а что же тогда произошло? Кто же нас тогда спас? — от одного взгляда на разрушенные здания события, наверное, одного из самых страшных дней в моей жизни, снова возникли перед глазами.

— Тот самый отряд, который мы и искали, — как-то грустно усмехнулась Китнисс. — Они достаточно быстро обезвредили небольшую группу солдат, что их охраняли, вернули себе коммуникаторы и отступили. А потом увидели наш сигнал, не сразу поняли, что искали мы именно их — находились они в другом месте — и побежали в нашу сторону. Дали сигнал, а уже было поздно, — Китнисс невольно отворачивается, пряча лицо, а возможно, и предательские слёзы.

— Мы хотели поговорить с вами о кое-чем достаточно серьёзном, — начинает Пит, заметив, что Китнисс сейчас немного не в состоянии. — Вы слышали, что Пейлор много говорила о налаживании связей между дистриктами. Это значит, что восстановят дороги, подачу электричества, построят новые дома. И это касается и нашего дистрикта. Они восстановят Двенадцатый. И мы с Китнисс, — она, немного опустив лицо, подошла к нему, — хотим вернуться. Нам не место в Капитолии, что бы все не говорили. И мы хотим спросить вас — поедете ли вы с нами или останетесь тут. Решение за вами: вы везде сможете устроиться, мы все начинаем с чистого листа. Но мы слишком много времени провели здесь, видели слишком многое — и не хотим больше.

— Мама же тоже туда вернётся? — спрашиваю я. Китнисс кивает:

— Конечно же, и часть жителей Тринадцатого, думаю, тоже.

— Что думаешь, Рори? — я смотрю на него, готовая принять любой ответ.

— Я бы с радостью вернулся домой, хотя мне и страшно, — на секунду он зажмуривается. Сложно понять отчего: из-за нахлынувших воспоминаний или боли. — Там всё будет напоминать о них.

— Вся территория дистрикта будет отстроена заново, — пожимает плечами Пит. — Будет сложно даже найти какие-то старые места, — я замечаю, что он тоже как-то задумался. Пит тоже потерял всю семью и, несмотря ни на что, всё равно по ним скучает.

— Что ж, я согласен. В случае чего — можно будет уехать куда-нибудь, если не выйдет, — выдыхает Рори. — Теперь-то ведь мы можем, — слегка улыбается он. — А ты, Прим?

— Я, конечно же, хочу домой, — шепчу я. Все эти недели я даже не допускала такой мысли, что когда-нибудь мы сможем вернуться. И теперь я готова на всё, лишь бы это осуществилось.

— Тогда в скором времени мы будем собираться, — слегка улыбается Пит. — Как только закончится вся эта политическая кутерьма, и всё немного успокоится.

— Всё, действительно, закончилось? — я повторяю свой утренний вопрос. Китнисс смотрит на меня немного усталым взглядом.

— Фактически, — кивает головой она. — Лишь в Первом и Втором кое-где стычки с небольшими группами миротворцев. Но это уже скорее не война, а упрямство. Что хуже — в некоторых дистриктах начались междоусобицы, так как нет ни властей, ни тех, кто может урегулировать конфликты. Те, кто разворовывал капитолийские склады, теперь отбирают припасы у своих же соседей, — Китнисс опускает голову, и её лицо скрывается за выпавшими прядями.

— Я верю, что в ближайшие дни мы выберем президента, и всё начнёт налаживаться, — Пит мягко кладёт ладонь на её плечо.

— Возможно, что через пару лет мы даже забудем, что такое «голодные игры», — прибавляет Рори.

— Нет, — качаю головой я. — Об этом нужно помнить, чтобы не допустить этого безумия вновь.

Какое-то время мы ещё сидим на балконе, болтаем о всякой ерунде, хотя и выходит так себе: на фоне руин Капитолия любые, даже самые безобидные бытовые разговоры сводятся к войне и страху. В какой-то момент мы начинаем говорить о погибших, и я замираю, поняв, что мы говорим о Гейле. Я осторожно смотрю на Рори, но он явно замечает мой взгляд первым:

— Всё нормально, он сделал то, что хотел, — его лицо абсолютно спокойно. — Я знал, что так будет. Я смирился с тем, что это произошло. Во всяком случае, он погиб не просто так, а пытаясь спасти несчастную девочку из отряда Бэзила.

— Они все погибли не просто так, они погибли, защищая нас всех, — прибавляю я. — Вы сообщили Энни? — вдруг вспоминаю я. Китнисс бросает взгляд на Пита:

— В Тринадцатом знали, что погиб Финик, однако мы надеялись, что они хоть как-то подготовят Энни. Ей сообщил кто-то из военных, толком и не знавший… об особенности ситуации, — запинается она. — Сейчас с ней всё более-менее хорошо, но в Тринадцатом она не останется. Она уже попросила при первой возможности вернуться в Четвёртый.

— Мне её крайне жаль, — приглушённо говорит Пит. — Но о ней есть кому позаботиться.

Мы пробыли там ещё немного, а потом они нас вновь развезли по палатам, уже под предлогом, что мы устали. Было ясно, что и им, и нам хочется поговорить о ещё стольких вещах, но есть слишком много «но». Я сначала сопротивлялась, но стоило мне оказаться на постели в моей палате, я действительно поняла, насколько же сильно устала, и насколько сильно я ещё слаба. Хоть мне и явно кололи те же препараты, что когда-то я попросила дать Коре — боли были всё ещё слишком ощутимыми, было сложно даже пошевелиться. Позже ко мне заглянули Кора и Эртер, а потом снова вернулась Китнисс, однако я уже понимала, что этого мне мало. Я как никогда хотела вернуться домой, сесть у окна, вдохнуть наш лесной воздух, услышать пение птиц, почувствовать вновь запах нашего дома: запах запеченной для праздничного ужина дичи, запах свежих цветов, собранных на Луговине, запах красок Пита, который разносится по всему дому, потому что он иногда сушит свои картины в гостиной. Сейчас я хочу всего этого как никогда, потому что знаю, что можно вернуть эти старые дни.

***

В воздухе пахнет солью. Над головами проносятся немного странноватые крупные белые птицы — чайки, издавая несколько противные крики. Эртер успел пошутить, что они звучат в точности, как некоторые капитолийцы.

Мы в Четвёртом дистрикте. Именно здесь было решено провести финальное голосование, и сейчас проходит совет, во время которого и решится, кто же будет управлять страной. Скорее всего (мы все чуть более, чем уверены в этом), этот пост займёт Пейлор — за всё это время она доказала, что не только говорит, но и действует, и, что отличает её на фоне некоторых её конкурентов, она всегда на стороне людей.

Сейчас же на главной площади проходит тоже что-то вроде своеобразного собрания. Люди с площадки, с которой ещё несколько месяцев назад назвали имена трибутов Четвёртого дистрикта, рассказывают о том, что будет нас ждать в будущем. Мы с Рори со скучающим видом проходим мимо. Всё это мы слышали не раз и, причём из первых уст. Люди из громкоговорителей говорят о планах, которые были предложены на рассмотрение. И когда озвучивают предложение создать специальный отряд, чтобы отправиться исследовать земли за пределами Панема, толпа замирает. Это предложение Пэйлор, видимо, поданное ей Питом. Сложно сказать, нужно ли это с точки зрения обычного жителя Панема, но мне кажется, многие бы захотели узнать, что же на самом деле произошло много лет назад, и есть ли ещё кто-то кроме нас.

Китнисс и Пит находятся на собрании, поэтому мы коротаем время как можем. Какое-то время назад мы в толпе потеряли Эртера и Кору. Поняли мы это не сразу, а осознав — решили, что лучше не вмешиваться. Однако сейчас нам стало так скучно, что мы хотим хотя бы попытаться их найти.

Обогнув многолюдную и шумную толпу, мы выходим к набережной. Я бы даже сказала, что здесь красиво. Издалека видно море: такое, немного странное, бесконечное, но пока издалека сложно понять. Однако всё равно немного перехватывает дух. Хотя, возможно, это из-за того, что здесь очень ветрено. Рори замечает, что я немного дрожу в своём достаточно тонком платье и отдаёт мне свою куртку, предусмотрительно взятую с собой.