Солнце почти на половину ушло за горизонт, освещая своим ярко-оранжевым светом новый мир. Еще пару дней назад я сидела в школе и ненавидела историю, делала уроки, ужинала, ложилась спать, а затем просыпалась и снова ненавидела историю и все школу в общем. Однако лучше сидеть там, чем на крыше высотки, спасая свою задницу от того, что есть внизу.

Недалеко от меня возятся парни с оружием, пытаясь его привести в чувства, и спящая на двух кофтах Маша. По ее лбу тянулась глубокая царапина, которая, несомненно оставит за собой пожизненный шрам. Я же сижу на краю крыши. Страницы моего грязного блокнота освещает оранжевый свет. Я хочу записать все, что произошло за последние несколько дней, чтобы, прочитав мой блокнот, читатель понял, что произошло с нами. Возможно, это последний мой закат. По моей шее чувствуется легкое покалывание и жжение. Вокруг крохотной ранки образовались черные пятнышки. Все это тщательно скрывал поднятый вверх воротник моей коричневой от старой крови рубашки, которая когда-то была безумно красивого синего цвета.

— Ну, а теперь достаем листочки. Достаточно половинки. Поднимите руки, у кого их нет. — пожилая учительница истории вырубила скучную презентацию.

— Только не это, — прошептал Антон, сидевший со мной за одной партой. Он, как и я, ненавидел этот предмет, да и вообще все, кроме не менее скучной информатики. Мне же по вкусу приходилась лишь география и отчасти физкультура, но не более.

— Ничего. Спишем. — уверенно ответила я, нащупав в кармане кофты мобильник. Свой Тоха посеял в начале сентября на набережной, когда катался там с Региной на скейте. Однако я все еще не могу понять, как это можно было допустить взрослому, как казалось, парню.

После успешной самостоятельной, темы которой я уже не помню, мы поплелись по коридору, приближаясь к лестнице вниз. В расписании стоял еще один урок информатики, на который я не очень хотела. Мое мнение разделяла Машка, подошедшая к нам у расписания.

— Тикаем отсюда? — предложила она.

— Если вас поймают, все мы будем бедные… — задумчиво произнес Антон, уже приготовив учебник и тетрадь на предстоящий урок, который изучал алгоритмы и еще множество скучных и непонятных тем.

— Не волнуйся, все будет путем. Учитель еще даже не выучила, кто в какой группе. — подбодрила его я, дабы он не пекся о нашем недалеком будущем.

— Тогда я пошел. — он пожал плечами и развернулся. Мы проводили его с Машкой взглядами, а затем, обсудив, где бы пошататься, направились к выходу из школы, смешиваясь с толпой второклашек.

На улице была середина сентября. Даже в джинсах было жарко. Я вообще не любила тепло, а потому переоделась дома в джинсовые шорты и мою любимую синюю клетчатую рубашку с рукавами до локтей. На самом деле рукава у нее были длинные. Это я из вредных побуждений закатывала их, дабы доказать матери, что рукава такой длины куда лучше длинных, ведь именно она купила мне эту вещь, несмотря на мои противостояния длинным рукавам. На шею я нацепила черный перевернутый крестик. Это не было показателем моей веры во что-либо, просто незаурядное украшение для незаурядной личности.

С Машкой и Региной мы встретились возле парка «Антошка». Если говорить о нашем Антошке, то у него все еще шел урок информатики, как и, собственно, у нас. Регина же была из другой группы, а потому только она здесь была с чистой совестью.

Бесцельно побродив по нашему скромному городку, Регина под каким-то нелепым предлогом смылась, оставив нас с Машей вдвоем. Мы с нею пошли к высокому заброшенному зданию в центре города. Уж не знаю, чем оно являлось ранее, но теперь же было неплохим местом для тусовок. По пути туда нам встретилась странная парочка, которая невольно привлекала к себе чужое внимание. Они шли странно покачиваясь и держались за руки. Наша встреча с ними была мимолетна. Но я успела рассмотреть, что их ногти были какого-то темного цвета, будто бы очень грязные, но даже самому бывалому неряхе нужно очень постараться, чтобы довести их до такого состояния. Их глаза были направлены куда-то вперед, но они будто ничего не видели перед собой. А самое странное — это их губы. Они были покрыты какими-то черными пятнышками, будто бы ожогами. Довольно жуткое зрелище. Точнее сказать, жутко видеть перед собой представления того, что такие личности могут сделать с тобой.

— Это что, наркоманы? — шепотом спросила у меня Машка, мельком взглянув на меня. Видимо, все это время она тоже разглядывала замарашек.

— Я не спец по наркоманам. — я неопределенно пожала плечами. Лично мне сейчас было интересно лишь как бы поскорее подкрепиться, ибо со школьной столовой я ничего не ела. Ну, а в столовой особо не наешься…

Забив на эту парочку, мы добрались до заброшки, по пути купив две пачки чипсов. На крыше мы сделали пару фотографий нашего неказистого городка, а также пару фотографий нашей прекрасной Марии на фоне его же. Внешность Машки не была особо яркой, однако ее смольные волосы и ярко-голубые, почти что бесцветные глаза с бусинками-зрачками делали городской фон каким-то серым и унылым.

Потом мы просто сидели и ждали, пока придет Антон и Илья. Последний был другом нашего Тохи. Они вместе были на Краевом информационном слете. Кажется, это так называлось. Причем Илья не был каким-то там компьютерным гением, как Антон. Он просто-напросто проспорил одноклассникам и был вынужден поехать туда. Илья был старше нас на год, но по росту, в принципе, не особо отличался от нашего не особо высокого Антона Полякова.

Смотря вниз с высоты, я заметила какую-то странность. По дорожкам то и дело ходили люди, точно также покачивающиеся. Их было мало, конечно, но даже так это казалось странным. С девятого этажа не было видно их внешних странностей, но мне хватало и динамических, чтобы по моей спине пробежали предательские мурашки. Я даже не понимаю, чего именно я испугалась в тот момент: странного звука с нижних этажей или странностей с некоторыми людьми.

— Что это? — спросила Маша, отложив книжку со смутно знакомым названием «Апокалипсис».

— Наверное, Илья. — усмехнулась я, припомнив, как он ходит. Лично когда он пришел в гости к Антону и там была я, Илья чуть было не снес собой хрупкую полочку с домашними растениями необычной мамы Антона. Необычной она была для меня потому, что была ко всем излишне добра и открыта. А еще она очень любила растения, но почему-то работала в библиотеке возле стоматологии. В общем, с того дня я всегда отпускаю шуточки о том, что Илья — слон.

— Добрый день, дамы, — белобрысая голова показалась из люка, через который все залезали на крышу. Илья, как и обычно, глупо улыбнулся нам.

— Лезь давай! Я что, должен смотреть на твой зад? — снизу послышался недовольный голос Антона, а затем Илья в два счета оказался стоять на крыше. Мы с Машкой громко засмеялись. В присутствии этих двоих мы всегда отпускали шутки, что смотреть бесконечно можно на три вещи. И третьей вещью мы называли перепалки Антона и Ильи.

— А Регина где? — слегка расстроенным голосом спросил Тоха, окинув нас незаинтересованным взглядом.

— Посчитала наше общество скучным и смылась уже как час назад. — пожала плечами Маша. Антон был тайным воздыхателем нашей беспечной Регины, которая поддерживала общение со всеми того хотящими парнями. Это вызывало у Полякова чувство ревности временами. В ответ Маше Антон лишь как-то грустно вздохнул.

— Представляете, девчонки, что мне Антон рассказал? — Илья с энтузиазмом подошел к нам и уселся рядом с Машкой. — Учительница информатики вела себя ну очень странно…

— Она при хождении пошатывалась? — пошутила я, совершенно не ожидая удивленного кивка парней. Мое лицо изменилось. — Серьезно?

— Угу, — снова кивнул Антон. — Еще она почти ничего не сказала нам за сегодня. В начале урока она лишь сухо поздоровалась с нами, а потом ничего… Просто щелкала слайд за слайдом, которые нам приходилось списывать. Мы даже к компьютерам не подошли.

— Может, у нее что-то плохое случилось? — предположила я.