Нензи размышляет над этим. Он знает про кому, в которую видящие могут погружаться, чтобы исцелиться, но насколько он знает, его тело никогда прежде такого не делало.

Странное ощущение — понимать, что он так долго пробыл без сознания.

— Это чувствуется, — признает он наконец. Его челюсть всё ещё ноет, горло саднит, но он может ими пользоваться, и его лицо больше не кажется опухшим.

— То есть, тебе лучше? — спрашивает Врег, черпаком накладывая рагу в глубокую деревянную миску, которая теперь лежит на его ладони.

Наблюдая за ним, Нензи ощущает, как язык разбухает во рту. С трудом сглотнув, он закрывает глаза и вздрагивает, пытаясь встать.

— Я скажу тебе после того, как ты дашь мне эту еду, — отвечает он, слегка кряхтя и перенося вес на ноги. — А если не дашь, то мне, пожалуй, придётся подраться с тобой, и тогда мне будет хуже.

Врег смеётся, а Нензи стискивает края кушетки, подавляя прилив головокружения, как только его тело оказывается более-менее в вертикальном положении.

Он не помнит, когда чувствовал себя таким слабым или настолько находился в чьей-то власти. Он наблюдает, как другой видящий одним плавным движением поднимается с корточек и за несколько широких шагов преодолевает расстояние до кушетки.

— Тут этого предостаточно, — говорит ему Врег, уперев руки в бока и наблюдая, как тот с остекленевшими глазами запихивает в рот куски картошки, моркови и говядины. — Все поели, так что остатки твои, — он косится на горшок, словно подсчитывая. — Ещё минимум четыре порции. Если хочешь.

— Хочу, — отвечает Нензи.

Врег опять улыбается и садится, наблюдая, как он ест. Через несколько минут он приносит вторую миску. Нензи почти покончил и с ней, когда заговаривает вновь.

— Ты всё ещё занимаешься рисунками по коже, Врег? — спрашивает он, показывая на него ложкой. — Тату?

Врег бросает на него озадаченный взгляд, затем улыбается.

— Ты имеешь в виду церемониальные тату? — он протягивает свою руку и показывает узор из разных цветов, украшенных символами, которые знакомы ему по книгам, а также изображения извивающихся змей и облаков, полных огня. — Вроде этих?

— Да, — Нензи кивает и протягивает ему миску для добавки. Он наблюдает, как видящий поднимается на ноги и лёгкой походкой идёт обратно к огню. — Мне говорили, что ты делал тату Раджана. Морские создания.

Врег признает его слова пренебрежительным жестом, сидя возле горшка. Наполнив миску в третий раз, он выпрямляется и несёт её обратно молодому видящему.

— Да, — просто говорит он. — Это делал я.

— Хорошая работа, — говорит Нензи.

В глазах старшего видящего расцветает удивление, но оно не достигает лица.

— Ты умасливаешь меня на что-то, Ненз? — только и спрашивает он. — Или мне стоит просто сказать «спасибо, брат»… и надеяться на лучшее?

Нензи игнорирует его улыбку.

— Ты сделаешь мне кое-что? — спрашивает он. — Я могу заплатить.

В воцарившуюся паузу глаза Врега делаются слегка хищными, но там живёт и насторожённость, едва заметная за мягкой улыбкой.

— Кое-что? — переспрашивает он, всё ещё наблюдая, как другой ест. — И сколько же ты хочешь, маленький брат? Ты собираешься воссоздать пантеон у себя на спине?

— Я хочу два, — говорит он, игнорируя сарказм другого. — Два цветных рисунка. Я хочу сделать их оба чернилами видящих — такими, которые остаются.

Взгляд Врега вновь делается оценивающим.

— Что за татуировки ты хочешь, молодой брат? — спрашивает он. — Что за символы?

Нензи окидывает взглядом комнату с низким потолком, всё ещё жуя рагу, хотя теперь уже намного медленнее, смакуя куски мяса. Проглотив то прожёванное, что находилось во рту, он обводит комнату жестом.

— У тебя есть Второй Кодекс? — спрашивает он.

Врег одаривает его слегка удивлённой улыбкой, но потом один раз кивает.

Поднявшись на ноги, он подходит к шкафу недалеко от изножья кровати, который находится в тени, за пределами круга света от огня. Нензи наблюдает, как он дёргает деревянные дверцы, открывая ряды полок с книгами в кожаных переплётах и бумагами. Некоторые бумаги кажутся старее книг, они перевязаны шнурками, скручены в свитки и скреплены тяжёлыми зажимами.

Просмотрев корешки, Врег кончиками пальцев вытаскивает один из крупных томов. Он толщиной в несколько дюймов, с толстой кожаной обложкой, выкрашенный в зелёный как лес цвет.

Он приносит книгу молодому видящему, который наблюдает, как тот кладёт книгу на кушетку в футе от его ноги. Нензи не отводит взгляда от книги, ставит миску на деревянный пол и аккуратно вытирает руки о рубашку, пока они не становятся полностью сухими.

Он склоняется над книгой, аккуратно открывает обложку и скользит пальцами между страниц, открыв том примерно на середине. Приблизительно найдя нужную секцию, он листает страницы, просматривая числа с краю.

Врег фыркает, наблюдая за ним.

Нензи слышит в его голосе, что он почти впечатлён.

— Ты можешь найти без содержания? — спрашивает он задумчивым тоном. — Признаюсь, я бы никогда не подумал, что ты настолько хорошо знаешь Комментарии, заморыш. Даже учитывая то, кто твой дядя.

Нензи это игнорирует, пролистывает ещё две страницы, и его пальцы останавливаются на фрагменте, который он искал. Он показывает на строки и ждёт, пока Врег подвинется и сядет на кушетку по другую сторону от него, чтобы книга оказалась между ними.

— Вот, — говорит он, хотя в этом нет необходимости. — Ты можешь сделать вот это?

— Весь фрагмент? 1023-1055?

— Да.

Врег читает текст, немного щурясь в тусклом освещении. Закончив, он вскидывает бровь, но не комментирует. Нензи чувствует, что другой видящий скрывает большую часть реакции из своего света, чтобы тот её не увидел.

— Ты можешь сделать это на оригинальном языке? — спрашивает он. — На древнем, имею в виду?

Врег показывает согласие, словно это всего лишь детали. Опять посмотрев на книгу и, видимо, заново перечитывая строки, он бросает на Нензи нейтральный взгляд.

— И где ты это хочешь? — спрашивает он.

Нензи показывает на верхнюю часть его левой руки.

— Там? — Врег хмурится. — Ты хочешь, чтобы текст шёл по кругу? Уверен?

— Да.

Воцаряется молчание, во время которого Врег лишь смотрит на него. Затем он вновь показывает жест, сохраняя нейтральный взгляд.

— А вторая? Ты сказал, что хочешь две тату.

Нензи показывает утвердительный жест.

— Я хочу Меч и Солнце. Древнюю версию. Я хочу ту, где высокое пламя и золотой центр. Синева, белизна, золото.

Врег слегка прищуривается.

— И где же ты хочешь её, друг мой?

Он показывает на своё левое плечо.

— Я бы хотел сделать её большой, — добавляет он. — Ты можешь это сделать, брат?

Несколько секунд Врег лишь смотрит на него, скрестив руки, и его тёмные глаза остаются неподвижными. Наконец, увидев что-то на лице Нензи, он вздыхает и тихонько щелкает языком.

— Ты уверен, что не перепутал места, заморыш? Ты знаешь, о чём просишь, ведь так?

Нензи кивает.

— Я уверен.

Глаза Врега выдают, что он не верит до конца.

— Левое плечо, — говорит он наконец. — Ты знаешь, что означает это место?

Нензи опять показывает подтверждение.

— Да, брат. Это то, ради чего я буду жить.

— А левая рука?

— Это то, ради чего я умру.

Врег хмурится ещё сильнее, всё ещё глядя на него и словно пытаясь прочесть что-то в его глазах, не читая светом.

— Это нетрадиционно, Нензи, — говорит он. — Ты знаешь, что мы носим Меч и Солнце там, на руке. Мы все носим его там. Все. И так сказано в древних текстах.

Нензи кивает.

— Я знаю, — посмотрев Врегу в глаза, он позволяет старшему видящему почувствовать его, чего он почти никогда не делает. Он открывает свой свет, удерживая его взгляд, чтобы Врег почувствовал его искренность.

— Это не неуважение, брат, — говорит он. — Это не так.

Врег лишь смотрит на него, но по его лицу видно, что он ощутил то, что показал ему Нензи.