Антон не отвечает и не останавливается, продолжает идти всё тем же гуляющим шагом - от растерянности. Пацанчик хватает Антона за рукав.
Пацанчик. Ну, спички есть у тебя, спрашиваю? Эй, ты! Ну остановись!
По мостовой изредка проносятся машины - мимо, мимо... Мимо! Антон медленно оборачивается к семенящему сбоку шакалёнку и внешне твердо, свысока, даже слегка насмешливо изрекает.
Антон. Молодой человек, вы хоть маленько думаете - к кому можно приставать, а к кому нет?
И опять, не останавливаясь, раз-два, раз-два... Пацанчик чуть приотстаёт, перекидывается парой слов со своими, снова догоняет Антона, снова хватает за рукав.
Пацанчик. Ну остановись, поговорить надо!
Антон начинает поворачиваться к Пацанчику, но вдруг делает резкое движение, вырывается из его ухватистых пальцев и стремглав бежит по улице.
И сразу становится понятно что это - СОН. Антон старается изо всех сил, машет руками, напрягается, но бежит словно по грудь в воде - вязко, неуклюже, страшно медленно. Топот, крики сзади приближаются, преследователи уже в двух шагах...
30
КВАРТИРА. Антон дёргается, освобождается ото сна, приподнимает голову от подушки. Он лежит на диване, одетый - в футболке, спортивных лампасных штанах. За окном - вечереет. Вера сидит в кресле у окна, что-то вяжет.
Антон молча встаёт, идёт в ванную, плещет холодной воды на лицо, полощет рот, внимательно разглядывает себя в зеркало над раковиной. Вдруг делает свирепое лицо, взгляд жёстким.
Антон (сам себе). Вот как надо!
Выходит из ванной бодро, решительно, пружинисто. Переодевается в джинсы, рубашку, пуловер. На лоджии достаёт нож из шкафчика, освобождает от чехла, прячет в задний карман брюк.
Антон. Иди, закрой за мной.
Вера. Куда ты?
Антон. Прогуляюсь.
Не дожидаясь, пока Вера встанет из кресла, выходит из квартиры, открыв все замки, засов и цепочку.
31
УЛИЦА. Антон идёт по вечернему городу, внимательно всматривается в прохожих. Порой догоняет парня или девушку, уточняет - нет, не то...
32
РЫНОК. Утро. Антон бродит по рынку, между рядами, заходит в комиссионный, где торгуют косметикой и магнитофонами. Клубится оглушительный базарный шум. Мелькание лиц. Видно, что Антон уже устал от этой карусели, но продолжает внимательно всматриваться в лица, даже зачем-то в усатые тёмные физиономии торговцев с Кавказа...
33
ВХОД НА СТАДИОН. Антон стоит сбоку от турникетов. Футбольный день. Толпа болельщиков беспрерывным потоком прёт на стадион. Антон смотрит, смотрит, смотрит...
34
ГОРОДСКОЙ ПЛЯЖ. Уже в разгаре май. Антон, одетый, выделяющийся среди голых отдыхающих людей, вышагивает по пляжу. У одной Девушки - она лежит на спине, закрыла лицо панамой - Антон приподнимает эту самую панаму: не она. Девушка вскидывается.
Девушка. Чего надо?
Антон. Ничего, ничего, извините!
Девушка. Чокнутый, да? Вот мужа-то сейчас крикну!
Антон не отвечает, бредёт дальше.
35
ГОРОДСКОЙ ПАРК. Вечер. Суббота. Погода отличная. Танцы на летней площадке в разгаре. Под оглушительные раскаты рока топчется, прыгает толпа. Антон ходит вокруг танцплощадки, высматривает. Слышит, как сзади, за спиной один Парнишка другому говорит.
Парнишка. Ментяра, что ли? Смотри, кого-то вынюхивает. Может звезданём?..
Антон резко оборачивается, смотрит прямо в глаза парнишке. Тот, худой, длинный, в джинсиках и майке, заробел, отступил за своего приятеля. Антон делает к ним решительный шаг и вдруг видит за их спинами Деваху. Она снова пьяненькая, бессмысленно лыбится, прижимается к совсем сопливому Мальчугану, который, притиснув её к себе, гордо ведёт на танцверанду. Антон чуть было не кидается к ним, но потом спохватывается, отворачивается, уходит в тень. Два приятеля, которые намеревались его "звездануть", смотрят на него, как на чокнутого.
Танцы продолжаются. Антон стоит в тени, не спускает с Девахи глаз. Она со своим юным ухажёром выходит после очередных скачек, они закуривают, бредут, обжимаясь и пересмеиваясь, на край горсада к туалету. Антон провожает их чуть сзади туда и обратно. Вокруг орут, поют, прыгают, пьют из банок и бутылок пиво, джин, водку - Антону ни до кого и ни до чего нет дела.
Голос из динамиков. На этом мы с вами прощаемся до среды! Весёлой вам и спокойной ночки!
Звучит прощальный марш. Из выхода ломится разгорячённая толпа юных горожан. Тут же вспыхивает драка, начинается беготня. Завыла милицейская сирена. Антон, не обращая ни на что внимания, не спускает глаз со "своей" парочки.
36
УЛИЦА. Ночь. Мальчуган ведёт Деваху. Она совсем сомлела, виснет у него на руке, что-то лепечет, мурлычет, просит пьяно закурить. Сворачивают на пустынную одноэтажную улицу. Идущий сзади Антон осматривается крутом, убеждается - никого. Догоняет, хлопает парнишку по плечу.
Антон. Эй!
Мальчуган (испуганно). Чего ты? Чё надо?
Антон крепко перехватывает левой рукой Деваху за запястье правой руки, строго говорит мальчишке.
Антон. Вот что, молодой человек, мне с этой особью поговорить надо. С глазу на глаз. Понял?
Мальчуган (из последних сил хорохорясь). Нет, не понял. Я её снял на сегодня... Она со мной будет!
В руке Антона блеснул нож.
Антон. Мальчик, даю тебе пять секунд и чтоб я тебя не видел. Понял?
Мальчуган (заворожено глядя на лезвие, отступает). Да ладно... Чего ты?.. Хватит тебе... (Исчезает в ночи)
Деваха (неуверенно хихикает). Ух ты какой грозный! Я таких люблю! Ну-ка, дай, я тебя поцелую... (Вытягивает губы трубочкой и тянется к лицу Антона)
Антон (резко дёргая её за руку). Пошли!
Антон тянет Деваху за собой. Тихо на улице, безлюдно, лишь то и дело взлаивают собаки из подворотен, мимо которых они идут по тротуару. Лицо Девахи становится всё более растерянным и испуганным. Она трезвеет с каждой минутой.
Деваха. Постой! Ты чё? Куда ты меня прёшь?
Антон. Молчать! Молчи, я сказал!
Идут мимо нежилого дома - окна заколочены досками. Антон затаскивает Деваху во двор, огибает дом, усаживает её почти силой на крыльцо. Наклоняется к самому её лицу.
Антон. Ну? Не узнала ещё меня? (Зажигает спичку, освещая своё лицо)
Деваха (вглядываясь, неуверенно) Н-нет...
Антон. Так я тебе, блядина ты этакая, подскажу: это ко мне ты со своими дружками наведалась в гости двенадцатого октября прошлого года... Ну, вспомнила? Помнишь, как весело мы провели время? Дочка моя, Наташка, особенно тебя помнит. Она в психушке сейчас лежит, Наташка-то. "И чего это, - спрашивает, - они снова в гости к нам не придут?" Соскучилась Наташка-то, очень уж ей понравилось, как вы со своим дружкам прыщавым с ней поиграли в тот вечер...
Деваха уже перепугана до смерти. Хочет закричать. Антон приставляет к её горлу лезвие ножа.
Антон. Только вот пикни - враз убью!.. Быстро говори: кто тогда, кроме губернаторского Сынка, был? Пацанчик и Мордоворот кто они? Где живут? Где? Говори быстро, не то...
Деваха (торопливо, с готовностью, глотая окончания слов). Это братья. Братья они. Родные братья-то. Младший в школе учится, в пятой, а в классе, вроде, в девятом... А старший - я даже не знаю, он, кажется, отдельно живёт. И, вроде, не работает нигде... Он как бы телохранитель у Сынка... Да, точно, он раз хвалился, что большие бабки от него получает, подарки разные...
Антон. А где, кстати, этот Сынок сейчас?
Деваха. Ой, знать не знаю! Правда, правда! Я тогда первый и последний раз с ним была...
Антон. Ладно. Тогда вот что, слушай внимательно: мне нужно встретиться и поговорить с Пацанчиком.. Поняла? Завтра - воскресенье. Кровь из носу разыщи его и под любым предлогом приведи к моему дому в одиннадцать вечера. Во дворе у третьего подъезда я буду ждать. Всё понятно?
Деваха (скулит). Да-а-а, а если его в городе нету? Я его уж неделю не видала. А если не пойдёт он?..
Антон. Учти, мне не до шуток! Благодари Бога, что я тебя отпускаю. Но если завтра в 23-00 Пацанчик не будет у моего подъезда - прощайся с жизнью. Мне ведь терять нечего... Ну-ка, постой! (Антон забирает сумочку Девахи, открывает, нашаривает там паспорт, при свете луны рассматривает) Вот так-то лучше! Это пока у меня останется, до завтра. А пока вот тебе, Елена Михайловна Григорьева, за тот октябрьский вечер небольшая благодарность.
