Существовало одно, сухопутное, ответвление от Волжского пути – в районе Булгара формировались караваны, которые шли по Восточному пути, проходя между Каспием и Аральским морем в Хорезм. По этому пути поступали, как сообщал арабский географ второй половины X в. ал-Макдиси, меха соболей, горностаев, хорьков, ласок, куниц, лисиц, бобров, зайцев и коз, также свечи, стрелы, кора белого тополя, высокие шапки, рыбий клей, рыбьи зубы, касторовое масло, амбра, выделанные лошадиные кожи, мед, лущеные орехи, соколы, мечи, панцири, березовая кора, рабы, бараны, коровы.
Через рынки Итиля проходили большие партии рабов в Иран и Среднюю Азию: славян, булгар, буртасов, печенегов и других пленников из оседлых и кочевых народов Восточной Европы. По словам араба Ибн-Руста (X в.) и перса Гардизи (XI в.), живущие в Поволжье народы охотились друг на друга, захватывали людей в рабство и продавали на рынках Итиля, где главными покупателями являлись восточные торговцы.
Я полагаю, что для торговцев Владимиро-Суздальского княжества огромное значение имело наличие в Нижнем Поволжье какой-либо централизованной власти, которая бы предотвращала нападения кочевников на торговые нижневолжские города и обеспечивала безопасность торговли по Волге. Очевидно, что русских купцов мало интересовала этническая или религиозная принадлежность нижневолжских правителей. Основной статьей дохода русской торговли, а соответственно и русских князей в XIII веке и вплоть до XVII, являлась продажа пушнины на Восток. В обмен суздальский, а затем и московский, истеблишмент получал из Востока (т. е. из Ирана, Индии и даже Китая) предметы роскоши, ткани, посуду, оружие и т. д. Не следует быть особо догадливым, чтобы понять, как сильно вредила купеческим и княжеским доходам какая-то анархия в южнорусских степях, а она, эта анархия, до прихода в Половецкую степь моголов, определенно процветала.
Великий Волжский торговый путь начинался в Новгороде и контроль над последним являлся одной из важнейших задач владимиро-суздальских князей. Как указывает известный английский историк Дж. Феннел, через Новгород проходили торговые пути, ведущие с севера, от Балтики (по Неве, Ладожскому озеру и Волхову), на юг, к Черному морю (по Ловати и волоком до Днепра), и пути с востока на запад, соединявшие его с Волгой (по Полу и озеру Селигер, а также по Мете и волоком до реки Тверды). Расположенный на пересечении торговых путей, Новгород был крупнейшим центром торговли с югом, востоком и западом, но особенно с западом. («Кризис средневековой Руси 1200–1304»).
Новгород был богат и обладал очень развитой системой укреплений. По словам А. Андреева, оборона северных новгородских земель состояла из крепостей Ладоги, Орехова, Копорья, Корелы и Тиверска. Западная система обороны состояла из крепостей Гдова, Кобылы, Изборска, Острова, Вышегорода, Красного, Опочки. Порхов и Великие Луки прикрывали Псков с юга. «При военных походах эти города нельзя было обойти, они прикрывали дальние подступы к Новгороду и первыми встречали войска неприятеля. Там и начинались военные действия, что позволяло Новгороду подготовиться к войне и собрать войска»[41]…
Сам Новгород имел мощные крепостные стены, вал и ров, а также каменный детинец. После того, как в 1066 году город оказался взят Всеславом Полоцким и до 1478 года, когда он сдался войскам московского великого князя Ивана III, Новгород ни разу не был захвачен врагом. Единственная осада 1169 года, когда к Новгороду подошло объединенное войско полоцких, муромских, смоленских и рязанских князей с сыном Андрея Боголюбского Мстиславом во главе, окончилась неудачно.
Одолеть Новгород вооруженной силой было очень непросто. Однако у него имелось одно уязвимое место.
В летописных сообщениях посвященных интригам вокруг Новгорода довольно часто упоминается Торжок и здесь следует упомянуть о его значении в политических распрях того периода. Не имея в достатке собственного хлеба, Новгород зависел от его внешних поставок, которые легко было прекратить, заняв Торжок. Что, в частности и делал, к примеру, Ярослав Всеволодович в случае конфликта, как о том повествуют летописи: «Ярослав князь засяде Торжок, а гости боле 2000 исковав посади. Того же лета в Новегороде глад бысть». (То есть, Ярослав захватил в Торжке более 2000 купцов, из-за чего в Новгород прервались поставки хлеба и там начался голод.)
Особое значение в снабжении Новгорода хлебом занимало Переяславское (Залесское) княжество, которое занимало территорию вокруг Плещеева озера. Датой его образования считается 1175 год. Первым князем Переяславля-Залесского был Всеволод Большое Гнездо. В системе земельных отношений владимирских князей оно обычно оставалось за старшим в роде.
По словам историка М. Смирнова, отличительной чертой географического положения Залесского княжества было владение берегами верхней и части средней Волги, магистральной торговой дорогой, особенно важной для Новгорода в его торговле с болгарами. «Пока на юге было сравнительно спокойно, Новгород Великий, бедный своим хлебом, мог получать из Киева и Смоленска нужное ему продовольствие. Ополье кормило и поило свое население. Но когда Киевская Русь, снабжавшая Новгород излишками своего „жита“, пришла в упадок от внутренних усобиц и половецких набегов, опольский хлеб стал предметом вывоза и получил не только экономическое, но и политическое значение. Таким образом, в руках залесского князя был и опольский и болгарский хлеб»[42].
Итак. Владение Киевом, Смоленском и Залесским княжеством, позволяло держать под контролем поставки хлеба в Новгород и тем самым контролировать один из крупнейших торговых центров средневековья. Для полного контроля волжского пути и вообще транзитной торговли Северная Европа – Восток следовало подчинить единому политическому руководству также Волжскую Булгарию и низовья Волги.
Посмотрим на действия князя Ярослава Всеволодовича, отца А. Невского, в 1236 году, т. е. прямо и непосредственно перед началом «Батыева погрома». В. Н. Татищев сообщает, что в 1236 году: «Ярослав Всеволодович, собрав новогородцов и взяв помочь от сыновцов Констянтиновичев, со всеми своими переславскими войски пошёл на Михаила (Черниговского. – К. П.). К Киеву идучи, область черниговскую, где не было кому оборонять, разорял и тяжкие окупы с городов взяв, пришел к Киеву. Сам сел на Киеве, а в Новграде поставил сына Александра и, одаря, новогородцев отпустил. Но не долго держав, учинил со Изяславом договор, что ему за Владимира окуп заплатить и Смоленск ему отдать, сам возвратился»[43].
Т.е. князь Ярослав, будучи владельцем Залесского княжества с центром в Переяславле-Залесском, в 1236 году пытается установить еще и контроль над Киевом, Смоленском, а в самом Новгороде сажает на стол сына Александра.
Следующей за Новгородской республикой государственной организацией на Волжском пути являлось Владимиро-Суздальское княжество. Его значение как в XIII веке, так и впоследствии, переоценить трудно. Дж. Феннел указывает: «Достаточно беглого взгляда на карту, чтобы понять, насколько способствовало развитию Суздальской земли положение водных путей. Большинство основных рек текло с запада на восток, а три из них, Клязьма, Москва и Ока, сливались с Волгой в начале ее великого поворота на юг к Каспийскому морю, что обеспечивало купцам удобные речные пути на рынки Востока. В то же время притоки Оки, Москва и Угра, вели на юго-запад, к Смоленску, и оттуда к Балтийскому и Черному морям, а Новгород, крупный западный торговый центр, был соединен с Тверью реками Мста и Тверица. Кроме того, притоки, равномерно разделяющие территорию между верхним течением Волги и Клязьмой, служили водными путями между большинством основных городов в междуречье, а также давали им выход к главным рекам» («Кризис средневековой Руси 1200–1304»).
