Восемьдесят минут!
Время идет!
И это может случиться! Если не помешать...
4:21
Борис Иванович выскочил в коридор. Куда бежать, что делать?.. Бежать нужно к ближайшему телефону и звонить. Куда? Звонить на паромную переправу... Но там нет телефона. Тогда в милицию, конечно в милицию...
4:22
Борис Иванович натянул пиджак и выскочил из квартиры. Позади щелкнул английский замок. Впопыхах он не выключил в комнате свет, и теперь он будет гореть до самого вечера, пока соседский мальчишка, подталкиваемый со двора взрослыми, не залезет через форточку и не откроет дверь...
4:27
До ближайшего телефона-автомата два квартала. Только бы он работал!
4:32
Телефон-автомат работал. Борис Иванович вытащил из кармана всю мелочь и при слабом освещении стал искать двухкопеечную монету, но ее не оказалось. Вспомнил, что в милицию можно звонить без монеты, но какую набирать после ноля цифру не знал. Начал с 01.
- Пожарное депо.
- Как позвонить в милицию? - спросил Борис Иванович.
- 02.
Набрал 02.
4:33
- Дежурный лейтенант Киреев слушает, - раздался вялый голос в трубке.
Борис Иванович произнес на одном дыхании:
- Товарищ лейтенант, срочно!.. На пароме!.. Дети!
- Говорите медленнее и тише, - требовательно сказал Киреев.
Борис Иванович передохнул.
- На пароме... автобус с детьми... упал в воду, - раздельно произнес он.
На другом конце провода человек вскочил из-за стола.
- Когда?!
Борис Иванович не знал, что ответить.
- Когда это случилось?! - лейтенант кричал. - Что вы молчите?! Говорите же!
- Видите ли... - Борис Иванович замялся.
- Откуда вы звоните?! Назовите свою фамилию!
- Кириллов... Звоню из автомата, который возле универмага...
- Вы были на переправе?
- Нет.
- Кто вам это сообщил?.. Да говорите же быстрее! Откуда вам стало об этом известно?
Борис Иванович понял, что тянуть больше нельзя.
- Товарищ лейтенант, прошу меня понять правильно... От этого зависит жизнь детей... Времени совсем немного, около часа... Вы еще успеете к парому, если выедете сейчас же...
- Что вы плетете? - перебил его Киреев.
- Надо предупредить...
- Что предупредить?!
- Видите ли... автобус еще не упал...
- Не упал?! Так что же вы морочите голову?!
- Но он упадет, если вы...
Стало слышно, как тяжело лейтенант дышал в трубку.
- Знаешь что, дядя... - с расстановкой, зло сказал он. - Иди и проспись! И если ты еще раз позвонишь - пеняй на себя.
И бросил трубку.
4:36
Как пришибленный, вышел Борис Иванович из телефонной будки. "До чего же глупо, до чего же глупо, - бормотал он, отлично понимая, что лейтенант поступил так, как на его месте поступил бы любой, здравомыслящий человек. - Но должен ведь кто-то понять и помочь! Должен хоть на этот раз отступиться от здравого смысла и выслушать его до конца! Но кто?.."
4:37
Осталось не более часа, а он все еще стоит возле телефонной будки, не зная, что предпринять дальше. Злость на свою беспомощность, на здравый людской рационализм захлестнула его. Еще немного, и он бы закричал... Но в этот момент из-за угла универмага показался молоковоз, и волны страха обрушились на Бориса Ивановича с такой силой, что его буквально отбросило на чугунную решетку ограды. Машина проехала метрах в десяти от него, и только по чистой случайности водитель не заметил, что человек, склонившийся над оградой, потерял сознание...
4:46
Решение пришло сразу, как только он очнулся. Иного выхода не было. Не теряя ни секунды, надо бежать к паромной переправе, бежать, пока еще есть время. Сколько до нее? Восемнадцать или двадцать километров? Много или мало? Мало, если ехать рейсовым автобусом, и много, очень много, если бежать на время, а у тебя его меньше часа, и тебе пятьдесят девять лет.
5:07
У переезда на окраине города ему что-то крикнула женщина, выглянувшая из будки, но он не расслышал и пробежал мимо.
По асфальту бежать было сравнительно легко, но когда впереди со стороны паромной переправы показалась машина, Борис Иванович был вынужден свернуть с дороги и бежать вдоль лесополосы. Под ногами шуршали сухие прошлогодние листья, с писком разбегались полевые мыши. К концу третьего километра он выдохся. Перешел на шаг. Немного отдышавшись, побежал снова.
Он бежал, пока не становилось темно в глазах, а в груди не начинало рваться будто сухое полотно, тогда он сбавлял темп и шел с закрытыми глазами, тяжело дыша открытым ртом и постепенно сбиваясь на пахоту.
5:15
Он слишком поздно догадался, что автобус, обогнавший его, - тот самый, ради которого он бежал. Когда он прочел дальнозоркими глазами надпись на трафарете, выставленном в заднем стекле, то заплакал от обиды и злости на самого себя. Как он не сообразил, что в то время, когда он звонил по телефону, бежал безлюдной улицей, даже когда он пробегал мимо будочницы, автобус все еще стоял где-то во дворе, и сонные детишки только рассаживались на холодные дерматиновые сиденья?..
5:25
Он не смотрел на часы, боясь увидеть, что уже поздно. Но и сил у него больше не было. Пиджак пропотел насквозь, шляпу он потерял где-то в начале лесополосы, мокрые волосы лезли в глаза, но ему уже было все безразлично. Перебравшись через сухое ложе оросительного канала, он упал на валик рисового чека, зная, что ему не подняться.
5:29
Когда пелена сошла с глаз, Борис Иванович посмотрел на часы. Теперь уже ничто не поможет. Бежать дольше не было смысла. Осталось около десяти минут, а он не преодолел и половины пути...
5:30
Будь проклят этот мир, если в нем возможна такая несправедливость! Будь проклята эта жизнь, если человек рождается таким слабым, что не может помешать этой несправедливости) В таком мире не стоит и жить.
5:31
Со стороны переезда, громыхая пустым кузовом, показался самосвал. Борис Иванович поднялся и, спотыкаясь об отвалы пахоты, вышел на обочину.
Самосвал приближался.
Если бы его в этот момент спросили, что он собирается делать, он бы не смог ответить. Его тело уже не подчинялось сознанию и действовало как бы самостоятельно, автоматически, подчиняясь инстинкту, а само сознание, напряженное до предела, сконцентрировалось на одной только мысли выстоять, не упасть. Такое, вероятно, состояние бывало у тех, кто выходил со связкой гранат на громаду танка...
5:34
Борис Иванович не в силах был даже руку поднять, но водитель сам затормозил у одиноко стоящей фигуры.
- Садись, папаша! - крикнул он, открывая дверцу.
Пожилой человек в насквозь промокшем от пота костюме, бледный, растрепанный, представлял собою странное зрелище здесь, на пустом шоссе, в нескольких километрах от города, в столь ранний час.
- Что с вами? - удивленно спросил водитель, рассмотрев Бориса Ивановича.
И тут словно что-то оборвалось. Борис Иванович почувствовал, что может двигаться, говорить, что тело освобождается от оцепенения и страха.
- Садитесь же, - повторил водитель.
Борис Иванович с трудом сдвинулся с места, взялся за ручку дверцы. Страха больше не было, только невероятная усталость.
5:35
Водитель выжал сцепление.
- Вам куда?
Борис Иванович приходил в себя, как после тяжелого обморока.
- К парому... Если можно... Очень прошу вас - быстрее.
- Что там у вас случилось?
- Очень прошу... быстрее.
Водитель не стал больше задавать вопросы, почувствовав, что действительно что-то очень важное заставило этого человека бежать к переправе.
5:42
Паромная переправа. Длинная очередь автомашин. Справа в стороне небольшой навес под тополями. На берегу перевернутая старая лодка. Дно ее от росы блестит как зеркало.
Как только самосвал затормозил в конце очереди, Борис Иванович выскочил из кабины и, не поблагодарив водителя, побежал вдоль ряда машин. Он сразу увидел, что успел.
