Именинник, Андрей Козловчиков, слишком поздно понял свою оплошность. Когда он обнаружил изрядно нагрузившегося Кольцевого за шкафом, тот совсем не представлял себе, где находится. Он таращил на Андрея осоловелые глаза и требовал:
- Мне девушка... женщина нужна, понимаешь?
Козловчиков принял все это за пьяный бред и хотел уложить спать Кольцевого, но тот противился. Хватая именинника потными руками за грудь, он настаивал на своем. Андрей понял, что стоит ему сказать еще словои он лишится своей новой кремовой рубашки.
- О чем разговор, - примирительно начал Козловчиков. - Давно бы сказал, мы бы всё устроили, - и исчез среди гостей.
Леонид не мог видеть, как Андрей шептался с Желобковым, как гитарист, сверкая белозубой улыбкой, доказывал что-то имениннику и как тот, согласно кивая, вышел из комнаты.
Кольцевого начало клонить ко сну. В это время к нему опять подошли и вывели из-за шкафа. В комнате продолжались танцы. Ему стало душно. Партнерша, плотная, черноволосая девица, предложила, выйти во двор. Прохладный воздух подействовал отрезвляюще. Легче стало дышать,
- Хорошо. Просто чудесно на улице! - обратился он к девушке. - Как это раньше мы не догадались выйти?
- А разве танцевать плохо? - спросила она, заглядывая ему в глаза.
- Нет, почему же? Каждое занятие имеет свою прелесть... Простите, как вас зовут?
- Рая.
- Какое хорошее имя. Вы тоже студентка?
- Пока нет. Я работаю в институте...
- А-а. Очень хорошо. И живете в общежитии?
- Не совсем. Живу вот в том флигельке, в служебной комнате. Хотите посмотреть, как я живу?
Приглашение было принято с радостью. Леонид причесал взлохмаченные волосы и последовал за ней... С атого и началась связь студента-второкурсника с уборщицей общежития Раисой Сагидуллипой. Были дни, когда Леонид твердо решал прекратить встречи с ней, не заходил во флигелек по неделе и больше. Она его не упрекала, не звала. При встречах запросто, как со всеми студентами, здоровалась и независимо старалась отойти прочь. Тогда ему становилось скучно. Он мучился сомнениями, грустил и снова шел в маленькую семиметровую комнатку. Она его не прогоняла.
Как-то Леонид направился к ней поздно вечером, не предупредив о своем приходе. Не торопясь, зашел в коридор, уже взялся за пластмассовую ручку ее двери и вдруг отчетливо услышал в комнате мужской голос. Он резко отдернул руку и вышел. Со двора посмотрел в окно.
За тюлевой занавеской был виден мужской силуэт. Человек по-хозяйски сидел за столом на мягком стуле, куда обычно Раиса сажала Леонида, и спокойно наливал в стаканы вино. Хозяйка оживленно о чем-то рассказывала на непонятном языке.
"Может, родственник приехал, - подумал Леонид, - а я, дурак..."
Но он не рискнул зайти. Чего ради?
На следующий день он поинтересовался, кто был ее гостем.
- Так. Один старый знакомый, - бесхитростно ответила Раиса.
Леонид спросил, надолго ли приехал знакомый. Она растерялась, не знала, что ответить.
- В общем, я к тебе заходить не буду, - предупредил Кольцевой.
Она пожала плечами, отчужденно улыбаясь:
- Пожалуйста. Твое дело. Я тебя ничем не связываюКазалось, ничего особенного не произошло. Так и должно быть: у Раисы больше жизненного опыта, она безоговорочно соглашается с его мнением, ни на чем на настаивает. Но мужская гордость студента была задета. Только на никчемного человека можно так легко махнуть рукой, как это сделала она.
Оставалось ждать случая или подходящего предлога, чтобы поднять себя в ее глазах. И случай представился.
Спустя недели две после последнего разговора Раиса сама поинтересовалась, как он проводит свободное время. Он ликовал, но виду не подал. Отвечал на ее вопросы коротко, будто делал одолжение. Наконец она тихим голосом попросила:
- Зашел бы по старой памяти. Мне по вечерам бывает скучно.
- Стоит ли возобновлять? - ответил Кольцевой.
- Родители контролируют? - поинтересовалась она в свою очередь.
- Да нет, - уверенно продолжал он. - Я сам себе хозяин. А завтра они вообще за город уезжают...
"Последний раз", - думал Леонид, подходя к знакомому флигельку. В коридоре тускло светила запылившаяся лампочка. Пластмассовая ручка двери неприятным холодком напомнила ему о предыдущем посещении. Преодолевая желание повернуться и уйти, он без стука отворил дверь.
В комнате было тепло и уютно. Раиса, видимо, ждала его. В шелковом халате она полулежала на тахте. Все это несколько успокоило Леонида. Он стоял у порога, стараясь отыскать, что же нового, привлекательного появилось в этой маленькой комнатке.
- Проходи, чего уставился, - сказала Сагидуллина безразличным тоном и подставила щеку для поцелуя.
Сунув ноги в мягкие войлочные туфли, она направилась в коридор. Леонид догадался, что она пошла на кухню.
- Я пойду в магазин, - предупредил он, просовывая голову в дверь кухни.
- Пожалуйста. Только не задерживайся долго. Голубцы сейчас будут готовы. И купи полкило капусты провансаль, - сказала она вслед.
За столом Раиса немножко нервничала и поглядывала на часы. Однако Кольцевой этого не замечал. Сейчас он понял, что именно поразило его при входе в комнату: новой была поза хозяйки. Она никогда его не встречала лежа на тахте, в халате.
Леонид, разливая вино, частенько перепутывал стаканы, вместо лимонада пил вино. Раиса больше пригубляла и ставила рюмку обратно. Пила она, против обыкновения, мало. Разговор был беспредметным. Он страшился предстоящей сессии, она рассказывала о пышной бороде молодого доцента Ермицкого.
Около двенадцати часов она решительно встала из-за стола, ушла за ширму и стала переодеваться. Леонид слышал, как шуршало платье...
- Ты куда собираешься? - удивился он.
- Нужно же проводить тебя, - спокойно ответила Раиса.
- Зачем проводить? Я... думал остаться, - растерянно заявил Кольцевой.
- А я думаю иначе. Спасибо, что зашел, не обманул.
Но сегодня тебе уже пора собираться. Я тебя провожу.
Погуляем на улице.
- Какая прогулка в дождь? Раечка, ну будь человеком, - капризно надул губы Леонид.
- Нет, Ленечка, ты меня не уговаривай. Нельзя тебе здесь оставаться. Баба Паша, гардеробщица, живет тут за стенкой... - Раиса ткнула рукой в коврик над кроватью. - Знаешь, какая она склочница? Она и матери твоей рассказала обо всем...
- Но мы...
- Мы - одно, а я - другое! Вот твой плащ.
Он оделся и молча вышел в коридор. Проходя к выхору, с неприязнью посмотрел на дверь комнаты бабы Паши: "Вот ведьма!"
На автобус они опоздали. Машина мигнула красным сигнальным огоньком и ушла, когда оставалось пройти до нее несколько метров. Чтобы не мокнуть под дождем, Леонид прошел под дерево, Раиса за ним.
- Может, прогуляемся по аллее? - вдруг предложила Раиса.
- Если тебе так хочется...
- Представляешь, хочется...
После получасовой прогулки под дождем они остановились у разлапистого куста. На нем уже не было лиетьев.
И все-таки от него исходил приятный аромат.
- Жасмин, - по запаху определил Леонид.
- Ага. Я очень люблю духи "Жасмин", - ответила Раиса.
- Вот новость. А в тумбочке у тебя "Белая сирень".
- "Сирень" тоже неплохие, но "Жасмин" мне нравится больше.
- Странно.
- Ничего странного. Просто ты был невнимателен ко мне.
Леонид с тоской отметил, что она говорит о нем в прошедшем времени. Значит, "старый знакомый" ей более дорог.
- Вполне возможно, - сказал он. - Однако смотри, показался автобус, пошли.
- Тебе неприятно оставаться со мной?
- Хитрый вопрос. Хорошо оставаться под крышей...
- ..А еще лучше - под одеялом, - продолжила она. - Эту истину я и без тебя знаю. А мне вот нравится под дождем. Именно так, - она взмахнула руками, - когда льет дождь, дует сильный ветер и где-то впереди, в густом тумане, мерцают фонари, как звезды в небе. Это так похоже на мою жизнь...
